Сознание возвращалось рывками – словно я в полудреме собирал пазл, кусочки которого постоянно изменялись, неуловимо перетекая в другую форму, не давая закончить начатое. И всякий раз, когда головоломка казалась почти готовой, всё начиналось сызнова. С каждым разом пазлы становились всё реальнее, тяжелее и переставлять их становилось всё болезненнее…. Вот только чем ближе было пробуждение из омута беспамятства, тем больше хотелось броситься в него. Первое, что я осознал, когда очнулся, была боль в пояснице и правой руке, а потом тяжесть в словно налившейся свинцом голове и тошнота.
Головоломка наконец-то собралась. Но прежде чем последний пазл лёг на место – глаза открылись, перед тем стерев из памяти бесконечный кошмар беспамятства.
Пилот удивленно открыл глаза. Он всё ещё был жив. Тусклое свечение щербатых мониторов почти не рассеивало тьму вокруг, ещё больше подчеркивая темноту и усугубляя мрак, окутавший его, перемешанный с медленно вертящимися осколками льда и холодом, который уже начал просачиваться сквозь сочленения скафандра, вгрызаясь в избитое тело. Поднятая рука к забралу немного разрядила нереальность происходившего вокруг. Только самую малость….
«Моё имя Марк Заставски и я единственный обитатель этого мира», – проскочила и исчезла дурацкая мысль
