Непрост он, путь до заповедной территории. Летом-осенью 175-километровое расстояние до урочища «71 квартал», где находится визит-центр заповедника «Вишерский», можно преодолеть за шесть часов. Представьте себе: «летишь» по песчано-гравийной дороге со скоростью 30 километров час. Трасса местами – это яма на яме, разбитая лесовозами. Рядом с ней заполненные грязной кашей болота и ручьи. В таких местах машина, сорвавшись передними колесами в колею, перестает подчиняться водителю и начинает ехать по прямым указаниям дороги, в точности повторяя все ее изящные изгибы.
И это еще далеко не все. Для тех, кто собирается подняться на высшую точку Пермского края – Тулымский хребет, после наземного пути необходимо отправиться в речное путешествие по Вишере. На 36-километровый «вояж» уйдет ни много ни мало, а полтора часа. при финансовой поддержке
175 плюс 36 получается 211 километров от Красновишерска до заповедника… за семь с половиной часов. Ну и кто теперь решится проделать столь рискованный путь?! Впрочем, смельчаки всегда находятся. И все потому, что редко кого оставляет равнодушным удивительно сказочная природа Вишерского Урала.
За тридевять земель
…Быстрые перекаты Вишеры бороздят местные лодки – длинные плоскодонки. «Вишерка», или «чалдонки», как их обычно называют на Северном Урале, отлично приспособлены для перевозки людей и тяжелых грузов по мелководью в летний туристский сезон.
Мы поднимаемся до слияния Вишеры и студеной Лыпьи, туда, где находится «столица заповедника». Таежный кордон «Лыпья» затерялся среди вишерской тайги, став целым миром для двух людей. Зима и межсезонье делают его совершенно недоступной территорией: снег и слякоть полностью отрезают этот уголок от «материка». Именно здесь вот уже почти двадцать лет живут и трудятся инспекторы заповедника Алевтина Ивановна и Сергей Валентинович Смирновы.
Какая она, Лыпья? Красивая, чудесная! А еще словно «утонувшая» в субальпийских лугах высокого берега. И когда не надо тащиться по перекатам, здесь можно просто лежать в лодке на спине, наблюдать за облаками, считать наклоненные над водой деревья.
Каждый день на Лыпье пахнет по-разному. В июне здесь можно «закутаться» в черемуховую «шаль», июль дарит запахи разнотравья, сладкий вкус иван-чая и горечь полыни, август «ткнет» ваш» нос в ванильно-зефирную вату облаков. Суров и красив вид с Лыпьи на хребет Тулымский Камень – высшую точку Пермского края (1469 метров над уровнем моря). Говорят, Тулым в тучах – к непогоде; чист и ясен Тулым – погода простоит…
История кордона
История таежного кордона началась в 30-е годы, когда в устье Лыпьи появился обычный лагпункт Вишлага. Двенадцать домов в два ряда за один год построили для спецпереселенцев. Впрочем, лагпункт быстро убрали. Чуть позже здесь поселилась семья старовера Пантелея Корниловича Собянина, который вместе с двумя сыновьями и дочерью Симой сбежали от коллективизации вглубь тайги. «Бабе Симе» – Серафиме Пантелеевне Собяниной – суждено было прожить на хуторе 62 года и еще при жизни стать настоящей вишерской легендой. Ее называли уральской «Лыковой»…
Смирновы приехали сюда в 2000 году. В свое время они поездили по всему бывшему Союзу, а потом перебрались поближе к родине Сергея – в Кунгур. Но там долго жить не смогли, не для них суетливая городская жизнь. Уехали на Лыпью, став инспекторами заповедника. Алевтина Ивановна с улыбкой вспоминает: «Я за Сергея вышла замуж только потому, что он единственный пообещался увезти меня на край света». Вот Сергей Валентинович и увез сюда свою «голубку». И если бы супруги Смирновы не попали на работу в заповедник «Вишерский», говорят, попросились бы на работу в Гидромет на самую удаленную метеорологическую станцию.
Заповедная осень
В заповеднике «Вишерский» Сергей и Алевтина ведут метео- и фенонаблюдения, измеряют уровень воды в реках Лыпье и Вишере, ежедневно выходят на связь с головной конторой заповедника. Сергей Валентинович за годы своей работы стал настоящим профессором лесного дела. У него ищут ответы на многие научные вопросы самые подкованные сотрудники. Алевтина Ивановна тоже профессор, но иного рода. С давних уже пор повелось, что любой человек, приехавший на Лыпью, – желанный гость, которого ждут и к приезду которого тщательно готовятся. За годы добровольного отшельничества Алевтина Ивановна так научилась готовить хариусов, пироги, как, наверное, ни в каком ресторане мира не приготовят. И эта ее слава, без преувеличения, разошлась по всему свету.
Вечерами Сергей Валентинович находит время, чтобы писать стихи, вести свой «бортовой журнал», где, помимо метеорологических сводок, строчит заметки о делах вполне житейских. Это нам, городским жителям, сложно представить, как это жить в самом сердце тайги безо всяких там благ цивилизации. Здесь самому надо готовить еду, возить и пилить дрова, управлять техникой, уметь ее ремонтировать. Две трети навыков от городской жизни тут бесполезны. Жизненно важными становятся вполне простые вещи: затопить печь, расчистить снег, накачать воду из реки и т.д.
Если когда-нибудь будете у Смирновых в гостях, то лучше не задавайте им вопрос: «Не скучно ли им тут?» Конечно, нет!
– Нас горожане частенько спрашивают, не скучаем ли мы зимой. На это отвечаем вопросом: «А вы расскажите, как вы там веселитесь?» А то давайте, мы вам сами расскажем, и начинаем перечислять: «Телевизор с диваном – раз. Компьютер с играми – два… Только не рассказывайте про театры и музеи, вы на театралов не похожи». Гости иной раз начинают мяться и чесать затылки. Похоже, мы угадали, – смеется Сергей Валентинович.
…Неспешно бежит река, тихонько слизывая последние приметы ушедшего лета. За окном приютившей нас избушки уже желтеют березы. Хозяйка кордона – Алевтина Ивановна Смирнова – каждый день выходит, чтобы подсчитать, насколько березняк стал золотистым. Затем идет к реке, чтобы сделать замеры. За хозяйкой преданно трусит кот Маврик. Первое свое имя – Мавр – кот получил за черно-смоляной цвет. Второе – ЧМ (черная молния) – за то, что целую ночь безуспешно гонялся в доме за летучими мышами. Но самое прекрасное – «Нежилец» – ему было присвоено за драку с норкой. Последняя оказалась более удачливой, а вот Маврик еле выжил. Только вот не знала норка, что у котов девять жизней. А у заповедных, пожалуй, даже в два раза больше. Поэтому они обычно выживают там, где другим это не под силу…
Вместо послесловия
Я смотрю на Лыпью, на серую стену Тулыма на противоположной стороне реки, вижу «конницу» серых облаков над хребтом и в тысячный раз ощущаю, что все вокруг наполнено жизнью.
Завтра, когда будем покидать заповедный кордон Лыпья, мы, как обычно, присядем перед дорогой и засмотримся на реку. Имя ей очень подходит – Лыпья. Идут годы, а она все такая же тихая и спокойная, великая труженица и красавица. Мы смотрим, как покачиваются на воде причаленные лодки. На берегу, как всегда, о чем-то беседуют инспекторы Алевтина Ивановна и Сергей Валентинович Смирновы…
Река Лыпья – единственный крупный приток заповедного участка Вишеры, берущий начало не в горах, а в широкой полосе холмистых уральских предгорий. Название таежной речки, вполне вероятно, мансийского происхождения. Образуется слиянием двух слов: «луп» – лесная чаща, валежник, завал и «я» – вода, река. Сложив воедино, у нас получится «река лесных завалов» или «река лесной чащи», что весьма точно характеризует эту речку. Версия гидронима «завальная» тоже имеет свое право на существование, поскольку на реке находится несколько протяженных и совершенно непроходимых для лодок древесных завалов. Третье мансийское имя Лыпьи звучит как Яхтел-Я, то есть порожная река. Соответственно, иногда манси называют высшую точку Пермского края – Тулымский камень – Яхтель-я-нер, что означает порожный камень
