В Большом академическом словаре русского языка слово «монстры» объясняется так: «Существо (животное, человек) с прирожденными недостатками в строении, наружности, отличающими его от обычных существ; чудовище, урод».
18 апреля 1771 года в Канцелярию Главного заводов Правления (далее – Канцелярия) поступило доношение из Невьянской заводской конторы коллежского асессора Саввы Яковлевича Яковлева, в котором заводские приказчики сообщали, что заводской житель Фома Максимов сын Лисицын объявил: «Жена ево Анна Евдокимова была чревата. А оного 14-го числа по утру, например по полуночи часу в шестом от того обыкновеннаго бремени, разрешилась и родила младенцов по признанию мужескаго полу». Фома сообщил, что младенцы имели две головы, четыре руки и три ноги, и оба срослись вместе. Сообщил, что они были «обмолитвены» и крещены, и были названы Федорами, которых отец и представил в заводскую контору.
В доношении приказчики вспомнили об указе Петра I от 13 февраля 1718 года о передаче родившихся монстров в каждом городе коменданту и о назначении за них платы: «за человеческую по десяти рублев, за скотскую и звериную по пяти, а за птичью по три рубли за мертвых. А за живые за человеческую по сту рублев, за скотскую и звериную по пятнатцати рублев, за птичью по семи рублев. А ежели гораздо чюдно, то дадут и более». Руководствуясь этим указом, приказчики отправили младенцев в Екатеринбург, в сопровождении отца Фомы Лисицына и «женки» Катерины Максимовой, так как их мать находилась в болезненном состоянии. А во исполнение этого указа просили выдать Лисицыну плату.
Не откладывая дело в долгий ящик, Канцелярия сообщила о младенцах главноприсутствующему полковнику Бибикову, который находился на Шайтанском заводе. Полковник приказал, чтоб штаб-лекарь Шнезе сколько возможно старался сохранить им жизнь. Но если это не удастся и они умрут, то немедленно положить их в банку со спиртом.
29 апреля 1771 года в Канцелярию поступил рапорт от штаб-лекаря Ивана Шнезе, в котором он сообщал, что, присланные в здешнюю аптеку близнецы были им обследованы и «у которых головы и груди разныя, а утроба в одно место срослася. Також и для испражнения проход один, чрез которой и калилис, рук четыре, ноги три, а у третей ноги оказалось срослися две ноги вместе и обтянулис одною кожею. Точия подошва раздвоилас на двое и у одной десять перстов».
Шнезе сообщал, что прожили они семь дней, а дыхание имели одно. «Которой поболее, когда вздохнет или закрычит, тогда и другой движение в руках и в роте будет иметь же и моршитца, токмо голосу от того не было». После смерти они были закупорены в банке в «тройном» спирте и посланы при рапорте в Канцелярию.
В Канцелярии были несколько растерянны, так как в указе от 13 февраля 1718 года не было сказано, куда следовало отсылать монстров. Но тут вспомнили, что в 1763 году из Пермского горного начальства уже поступал мертвый младенец женского пола «о двух ртах и четырех глазах», который по определению Канцелярии от 17 февраля 1763 года после «оспиртувания» был отослан в государственную Берг-коллегию для пересылки в Кунсткамеру.
Указом от 24 мая 1771 года Канцелярия приказала штаб-лекарю Шнезе, чтоб он «оных монстров» отправил с аптекарским гезелем или учеником на заводских лошадях на Уткинскую казенную пристань и передать там караванному офицеру под расписку, который должен был доставить их в Санкт-Петербург и отдать в Берг-коллегию для передачи в Кунсткамеру. А сам Шнезе должен был подсчитать, сколько денег ушло на спирт, банку и провоз до пристани.
22 июня 1771 года караванный офицер прапорщик Герасим Романов дал расписку, в которой написал, что стеклянную банку с «оспиритусованными монстрами», привезенную на Уткинскую пристань аптекарским гезелем Яковом Чернышевым, он получил в целости. А Шнезе 4 июля 1771 года отрапортовал Канцелярии, что на спирт, банку и провоз было израсходовано 9 рублей 5 копеек.
Доехали ли братья Лисицыны до Петербургской Кунсткамеры, хранятся ли они там до сих пор и получил ли за них их отец Фома Лисицын 200 рублей платы, история пока умалчивает.
