Изучая детство Н. А. Дуровой, начинаешь понимать истоки ее столь оригинального образа жизни для чопорного светского XIX века. Ребенок, которого в младенчестве выкинула из кареты мать, едва ли выжил бы: нелюбовь материнская не оставляет шансов на выживание. Но в девочке текла польско-украинская кровь, воспламеняющаяся от военных рассказов отца и усатого няньки — денщика Астахова. И своего «большого улана» очень любил отец, человек незаурядный, с которым повезло не только Надежде, но и городу Сарапулу, ибо Андрей Васильевич Дуров был не только любящим отцом, но и заботливым городничим Сарапула более 30 лет. Замечено, что дети, обделенные любовью в детстве, часто становятся выдающимися. Неудовлетворенная потребность в любви гиперболизирует потребность в признании, толкает к самовыражению.
Юность Надежды — это легендарная, замечательная история города Сарапула, обросшая мифами и преданиями. И когда эту историю послушали музейщики Бородинской панорамы, они воскликнули: «Как, разве Надежда Дурова сарапульская, а не елабужская?». И я ринулась защищать честь Сарапула. Слава елабужцам, создавшим музей Надежды, и раскрутившим этот «бренд» на всю страну. Но сама Дурова называла Елабугу пещерой, а Сарапул — местом, где «цвело ее детство». Мы же уверены, что «кавалерист-девица» — наш «гений места», так близки и родственны они с Сарапулом по духу, своенравному и вольнолюбивому.
