В отведенном для космонавтов крыле Димка будто попал в прошлое: дверь пришлось тянуть за ручку, связь держали по радиотелефону, а на столе лежал стеклянный градусник. Всех пациентов собрали в одной большой палате, ряды коек выстроили вдоль стен, оставляя посередине неширокий проход. Комната мало напоминала обычную палату: ни тебе мониторов с показателями, ни капсул жизнеобеспечения на экстренный случай, ни роботов-помощников. Любой ребенок знал, что вся сложная электроника отключается рядом со спящими космонавтами, поэтому конспекты пропущенных занятий Димка распечатал на бумаге. Все равно делать здесь было нечего, а дежурных оставляли, потому что без работающих датчиков не получалось следить за пациентами удаленно.
Вообще, Димка не должен был тут оказаться, но пока был в «шаманском кемпинге», половина практики в местной больнице прошла, и он отстал по отработанным часам. На кафедре предупредили, что поблажек будущему шаману не будет, и у Димки осталась надежда только на ночные дежурства. В их районе уже несколько лет не было шамана, а жители, верившие в ритуалы как в последний шанс, были. Так что в больнице к димкиному призванию отнеслись с большим пониманием, чем в академии, и разрешили остаться на ночное дежурство в самом тихом месте, где он точно не сможет ничего испортить. У космонавтов.
Наверное, кто другой сравнил бы это место со склепом, но Димка теперь очень хорошо чувствовал разницу между живым и мертвым, и здесь все точно были живы. Обучаться шаманизму оказалось непросто, зато пока обходилось без скучных лекций. После открытия дара Совет мог забрать Димку сразу на полтора года для обучения, но бабушка договорилась, и его оставили в медакадемии до получения диплома. После кромсания Димка две недели мотался из района в район с главным шаманом и учился слушать духов. По итогу он получил три тонкие косички как знак ученичества и красные от недосыпа глаза.
Димка обвел взглядом ряды коек. Он учился в младших классах, когда удалось спасти экипаж внезапно замолчавшего в эфире космического корабля. Среди них нашли первого космонавта в глубоком сне. Только после этого происшествия в космосе связали воедино. Даже самое раннее, когда весь мир неделю надеялся, что пропавший экипаж выйдет на связь. Димка помнил, как мальчишки во дворе строили догадки, куда мог подеваться целый космический корабль. «Его захватили пираты» – «Нет, это был огро-омный червь, который всех сожрал», – говорили одни. «Их украли марсиане» – «Марсиан не существует» – «Сам ты не существуешь! А они прячутся под землей!» – спорили на соседней скамейке.
Много позже тот пропавший корабль нашли с выгоревшей электроникой и без малейшего запаса кислорода. Позже на Земле придумали, как экранировать системы от супермощного электромагнитного излучения, и корабли перестали пропадать. Но вернувшиеся экипажи говорили о столкновениях с аномалией, после которых кто-то на борту впадал в глубокий сон, подобный коме. Таких космонавтов свозили сначала в крупные медцентры, а позже – в местные больницы, потому что ни ученые, ни медики не могли им помочь. За космонавтами ухаживали, пока они не умирали. Все попытки привести их в чувство провалились.
Димка сел за стол и взялся за чтение. Тишина и недосып сделали свое дело, и вскоре Димке показалось, что он на грани транса. Вид космонавтов всколыхнул воспоминания о самом страшном дне в его жизни. Он словно вновь вместе с бледной бабушкой смотрел, как головизор снова и снова крутит новость о пропавшем экипаже, в котором была мама. А ведь еще утром он показывал старт с космодрома, и Димка точно знал, что с мамой все будет хорошо, потому что папа лично проверил ракету. Папа в тот день так и не вернулся с работы – его забрал какой-то инфаркт, а от бабушки потом еще долго пахло лекарствами. Но совсем плохо стало, когда в головизоре застыла фотография с улыбающимися людьми, перечёркнутая в углу жирной черной полосой. Бабушка тонко вскрикнула и заплакала, а Димке стало так страшно, что он забыл дышать.
– Нет!
Димка рванул прочь из липкого ощущения безнадеги и вскочил. Тело совсем не ощущалось, как и пол под ногами. Который вдруг оказался вовсе не под ногами, а почти на полметра ниже – ступни просто висели в воздухе безо всякой опоры. Димка оглянулся. Его тело все так же сидело, уткнувшись лбом в согнутый локоть, и сопело в распечатку лекции.
Ого! Такому его еще не учили, хотя он и знал, что шаманы могут создавать астральные проекции и выходить из тел. Все предметы выглядели пыльно-серыми, словно обсыпанными цементом, только вокруг космонавтов светились коконы из миллионов нитей живой энергии: одни ярко сияли, другие едва тлели, как фонарики без заряда. Димка прислушался к себе, как учил наставник, и ощутил в ближайшем коконе не одно живое существо, а два. Он придвинулся к ближайшей койке, потом к следующей – лица космонавтов накрывали слабо шевелящиеся серые тени.
Димка вздрогнул и проснулся по-настоящему: спина ныла от неудобной позы, сердце колотилось, как бешеное, в носу свербело от запаха бумаги и краски. Димка вскочил, покачнулся – пришлось схватиться за спинку стула – и снова посмотрел на ряды коек.
Все эти люди были одержимы!
Он схватил серебристую трубку и позвонил на пост медсестры.
– Я дежурю у космонавтов, сказали звонить, если что-то странное. Они…
Димка вдруг подумал: а что, если ему все приснилось? Наверное, космонавтов уже проверяли разные специалисты, а он, недоучка, решил, что разгадал самую странную загадку современности.
– Ну, что там? – спросил женский голос в трубке.
Димка вспомнил, как перед ритуалом кромсания трясся от страха в жарком полутемном шатре. Наставник тогда обхватил его лицо шершавыми ладонями и, глядя прямо в душу, сказал: «Духи уже выбрали тебя, а духи не ошибаются. Ошибаются люди, потому что слабые».
– Свяжитесь с главным шаманом, – твердо сказал Димка в трубку. – Скажите, что Дмитрий Рамзанов просит его приехать. Срочно.
В трубке повисла короткая пауза, и женский голос уже спокойно сказал:
– Хорошо. Тебе нужна помощь, отправить медсестру?
– Нет, спасибо. Они еще спят.
***
Димка посмотрел на свои полупрозрачные ладони, на ноги. Все было, как и в прошлый раз, но теперь он совсем не боялся – с ним был его наставник. Их тела сидели рядышком на полу у стола дежурной. А дух наставника… Димка поднял голову и безмолвно ахнул. Перед ним на задних лапах стоял бурый медведь, плотный, с густой, слегка светящейся шерстью. Только взгляд у медведя был знакомый: теплый и немного усталый. Димка и не представлял, что главный… «Самет», – прозвучало в голове, и медведь слегка склонил огромную голову. А потом махнул лапой, подгоняя Димку, и тот двинулся вдоль ряда коек.
Димка оглянулся на Самета и протянул руку к ближайшему яркому кокону. Медведь кивнул. Димка медленно запустил руку внутрь, каждый миг ожидая ожога, но ощутил лишь щекотку, будто шарил в аквариуме, полном мелких рыбок. Димка поднес палец к самой тени – ничего. Он осторожно погладил сияющую маску, стирая пепельную пленку – и отдернул руку. Тень ужалила его, как медуза, на подушечке даже осталось белое пятнышко. Он снова опустил руку, и дымка завихрилась вокруг его пальцев, но больше не жгла. Она медленно кружила, становясь плотнее, словно змея сворачивала кольца. Завороженный этим движением Димка не сразу понял, что дымка поднимается, а она закрыла уже вторые фаланги пальцев. Он попытался ее стряхнуть раз, другой, но тень держалась крепко и почти оторвалась от лица космонавта. И тот вдруг открыл глаза. Застигнутый врасплох Димка отшатнулся, но рука оставалась в плену у тени, и он в панике обернулся к наставнику.
В уши ударил медвежий рев, Димка сжался и очнулся на полу у стола. Рука была абсолютно чистой. Он для верности ощупал пальцы и рванул к той самой кровати. Картина не изменилась: космонавт спокойно спал, и ничто не напоминало о недавном инциденте.
– Мы идем к главному врачу, – сказал главный шаман.
Димка оглянулся на голос. Высокий мужчина в привычном костюме-тройке положил оставшуюся от ритуала деревянную чашу в потертый саквояж, застегнул его и выжидающе посмотрел на ученика. Ничто в этом худощавом человеке не напоминало медведя Самета, только волосы в короткой прическе были такими же густыми, и некоторые пряди светились сединой. Димка еще раз коротко глянул на космонавта и пошел к выходу.
Он засомневался, что их так просто впустят в кабинет начальника, ведь официальная медицина не так уж давно признала, что лечить можно не только плоть и разум, но и энергетическое тело человека. А димкин наставник стал самым молодым главным шаманом как раз в тот год, когда Димка поступил в академию. Но главный врач принял их без лишних вопросов, и наставник с порога заявил, что есть шанс вывести космонавтов из комы.
– У обычного человека бывает только одна сущность. Два духа могут жить, например, внутри шамана, но только у сильных людей: у слабого они не могут договориться, и часто убивают друг друга. У людей в палате тоже две сущности, но гармонии нет, поэтому одна убивает другую и убивает тело.
– Они что, одержимы? – спросил главврач.
– Нет. Эти сущности не управляют, они сами в ловушке.
Димка вспомнил, как старалась серая тень оторваться от лица космонавта. Вот что это было! Она тоже боялась, а Димка из-за собственного страха ничего не понял. Он с еще большим уважением посмотрел на наставника, который продолжат говорить.
– …пошла на контакт. Ее отпечаток остался на моем ученике…
Димка машинально вытер руку о джинсы и тут же покраснел, поняв, что речь об энергетическом отпечатке.
– Ему нужно поспать в этой палате одну или две ночи. Во сне активность мозга повышается, поэтому и первый контакт случился во сне. Если тета-ритмы моего ученика совпадут с этими сущностями, он сможет услышать их. Зная, как они попали в этих людей, можно будет защитить остальных.
– Это не повредит пациентам?
Главный шаман отрицательно мотнул головой.
– Хорошо, я распоряжусь насчет койки.
Димку отпустили в больничную столовую поужинать, а когда он вернулся, ему уже приготовили кровать. Наставник достал из саквояжа выточенную из камня плошку и крошечный узелок из стеблей, туго набитый травами. Следом появилась алюминиевая фляжка, и ее тут же протянули Димке.
– Три глотка.
После первого же Димку передернуло от полынной горечи. Он едва заставил себя отпить еще немного и, кривясь, отдал фляжку.
– Садись.
Димка послушно дошел до пустой кровати и только тогда заметил небольшую расшитую подушечку на больничной наволочке. Вышитый медведь танцевал на задних лапах, протянув передние к солнцу. Димка невольно улыбнулся и посмотрел на наставника. Тот снял пиджак, закатал рукава рубашки и поджег узелок с травами так, чтобы над плошкой вилась лишь тонкая струйка дыма. Достал из саквояжа деревяную колотушку, вздохнул и трижды повел плошкой вкруговую перед собой, а потом махнул колотушкой, словно ударяя в невидимый бубен. Да так и пошел вдоль коек плавными танцующими шагами. Сначала смотреть было забавно, но вскоре Димка поймал себя на том, что слегка кивает в такт взмахам. От колотушки расходились волны вибрации, и в том же ритме долетал пряный травяной аромат. Димка машинально вдохнул поглубже и вдруг отчетливо увидел на деревяшке вырезанный силуэт медвежьей лапы. Она все махала: вверх, вниз, вниз, будто жестами показывала: «Тише, тише, лежи». И Димка послушно опустился на подушку; щеку приятно холодила вышивка. Он сам не понял, как глаза закрылись.
«Он больше не ощущал себя Димкой. Студента-медика сменил кто-то старше, тот, кто чаще думал формулами, чем словами. Он сидел перед устройством, а помощник за укрепленным стеклом ждал начала эксперимента. Он кивнул помощнику и опустил рычаг. Вибрация затопила помещение, миг – и он оказался вне тела.
Мир ощущался другим: большим, шумным и веселым. Мир окружал его со всех сторон, потому что не было преграды в виде оболочки тканей, и он ощущал все спектры излучений всем собой. И сам был излучением. Он был звуковой волной, светом и импульсом мысли одновременно, за долю мгновения перетекая из одного в другое. Не было нужды переводить зрительные образы в импульсы и обратно, он ловил и усваивал информацию мгновенно. И тут же отправлял все помощнику.
Аппарат выключился по таймеру, и его швырнуло обратно в тело. Оно было тяжелым и неповоротливым, почти глухим и полуслепым одновременно. Взволнованный помощник сыпал вопросами, но слова слипались в раздражающий шум. Необходимость говорить вслух вызывала досаду — он ведь уже все рассказал импульсом. Что же, он всю жизнь так мучился, сам того не понимая? Он жестом велел помощнику замолчать, просчитывая в уме, на сколько нужно увеличить мощность устройства, чтобы эффект распространился на всю планету. А на всю систему? Нехорошо оставлять соседей на предыдущей ступени развития».
***
– Дима, ну, наконец-то!
Бабушкино лицо на голоэкране было таким обеспокоенным, что Димке стало почти стыдно, но ощущение быстро смазалось. Он, вообще, ощущал себя, как не до конца вырезанная картонная фигурка: неловко дернись и провалишься в пустоту. Шаман напоил его душистым отваром, велел отоспаться в палате и ехать домой. Но Димку уже тошнило от вида одинаковых коек, и он сбежал в больничный парк.
– Тебя там хоть кормят? Это уже никуда не годится.
– Ба, я вернулся, уже три дня вернулся, – сказал Димка через улыбку.
Вроде, он пропустил какое-то слово, но мысль тут же спряталась среди других, и Димка махнул на нее рукой. Он покопался в тех мыслях, что не разбегались, и выбрал самую очевидную.
– Я помогаю лечить космонавтов. Это никакая не кома, представляешь? Это пришельцы. А магнитные бури! Помнишь, пару лет назад, был большой сбой, нам пришлось новый телевизор? Это тоже пришельцы! Они подумали, что мы специально забрали товарищей, как в плен, понимаешь? И решили напасть в ответ. А они все электромагнитные, и ка-ак полетели на Землю, и получилась магнитная буря, ба. Ты…
Димка нахмурился. Кажется, он опять пропускает слова. Мысли наползали одна на другую, как жирные червяки, и мешали сосредоточиться.
– Дмитрий, что сказал наставник?
– Отдыхать.
Бабушка повела взглядом поверх его головы и спросила:
– Ты в больничном парке?
– Да.
– Ляг на скамейку и закрой глаза.
– Лад… ба.
Димка улыбнулся. У него лучшая…
Червяки мыслей окончательно расползлись кто куда, и Димка заснул.
***
Генерал-майор Аркадий Семенович Большерот удивленно посмотрел на соседа по скамейке. Когда язва в очередной раз показала себя, генерал отказался лететь в столицу, но в местной больнице попросил отдельную палату, чтобы решать рабочие вопросы без лишних ушей. И очень удивился, что какой-то студент запросто говорит о засекреченных данных про магнитные бури. Высокий темноволосый парень вдруг прилег на скамейку, оставив ноги на земле, и Аркадий Семенович едва успел подхватить голофон, выпавший из ослабевшей руки. Он поднял аппарат к лицу. Женщина на экране удивленно приподняла бровь.
– Кто вы?
– Я ненароком подслушал ваш разговор с внуком. Не беспокойтесь, я уже нажал кнопку вызова медсестры на скамейке. Я тоже пациент и посижу рядом, пока кто-нибудь не придет.
– Спасибо. Вы не принимайте его слова всерьез. Дима учится на шамана, там еще и не такое может привидеться.
– Ах, на шама-ана.
Аркадий Семенович внимательнее посмотрел на парня и заметил три тонкие косички в его волосах. К ним уже спешила медсестра с крепким подручным, Аркадий Семенович сказал об этом женщине на том конце линии и закончил разговор. Он помог медбрату поднять парня со скамейки, а когда они ушли внутрь здания, пошел к главному корпусу.
Главврач еще не забыл, что два года назад больница была ведомственной, и принял его без проволочек.
– Что случилось?
– Николай Сергеевич, шаманы работают с космонавтами. Это правда?
Главврач посерьезнел.
– Да.
– И вы доверяете своих пациентов человеку со стороны?
Николай Сергеевич вздохнул и сцепил руки в замок.
– Может, помните, года три назад в южных районах случилась вспышка неустановленной инфекции?
Аркадий Семенович действительно вспомнил и кивнул.
– Это был натуральный мор: заражались и стар, и мал, а выживал хорошо если один из десяти. Со всех ближайших областей туда врачей согнали. Я тоже был в одной из команд и помню чувство чудовищной беспомощности, потому что мы могли только облегчать их уход. Я потом только однажды испытал подобное: когда в больницу начали привозить космонавтов в коме, – главврач пронзительно глянул на генерала и достал из ящика стола что-то маленькое. – И вдруг люди перестали умирать. Ровно после того, как в дом, который мы заняли под госпиталь, пришел Игорь Дымов. Обычный мужчина в костюме-тройке достал из саквояжа мешочек и раздал всем медикам вот такие штучки.
Николай Сергеевич показал зажатый между большим и указательным пальцами глиняный кругляш чуть побольше пятирублевой монеты. На широкой стороне вещицы выпукло поблескивали не то буквы, не то цифры. Аркадий Семенович протянул ладонь в безмолвной просьбе дать рассмотреть кругляш поближе, но Николай Сергеевич убрал вещицу обратно в ящик.
– Извините. Так вот, этот Дымов сказал, что врачи привезли из своих больниц отчаяние, а поскольку врачей приехало очень много, отчаяние получилось большим и привлекло много злых духов. Эти глиняные штучки впитывали в себя часть отчаяния, и оно не переходило на больных людей.
Аркадий Семенович, не сдержавшись, хмыкнул.
– Да, мы тоже отнеслись скептически. Не уверен, что некоторые не выбросили эти подарки. Но той же ночью Дымов провел какой-то обряд прямо в центре села, и на следующий день не прибавилось ни одного больного. И больше там никто не заразился. Наши усилия тоже начали давать результат, и в госпитале оставалось не более пяти человек, когда наша команда уезжала из села. От коллег я узнал, что Дымов побывал во всех пострадавших селах, заехал на каждый хутор. Один мой знакомый работает с этим вирусом до сих пор. Говорит, они так и не поняли, почему вирус вдруг мутировал и почему так же резко потерял способность заражать людей. С космонавтами работает Игорь Дымов. Его после того случая назначали главным шаманом.
– Думаете, что-то получится?
– На чистоту? Фактически больницы работают как хранилища. Современная медицина не знает, что случилось с этими людьми и как это исправить.
– А Дымов знает? – спросил Аркадий Семенович уже заинтересованно.
Николай Сергеевич задумчиво посмотрел на генерала, словно заново оценивал, можно ли доверять гостю.
– Говорит, к ним подселились инопланетяне. Дымов вам лучше объяснит, но его не будет, – Николай Сергеевич перелистнул настольный календарь, – до четверга. Они с учеником ночью пытались отделить инопланетянина от одного из наших, но не удачно. Человек умер.
– А инопланетянин?
Главврач озадаченно поджал губы.
– Даже не знаю. Об этом лучше с Дымовым.
– Как с ним связаться?
– До четверга никак, – и добавил с просительной ноткой: – Дайте человеку отдохнуть, они с учеником трое суток, считай, не выходили из палаты.
Едва закрыв дверь приемной, Аркадий Семенович набрал номер личного помощника.
– Ваня, есть для тебя задача. Подними заново все сведения про аномалию три года назад и найди мне самого крепкого специалиста в этой области. Времени тебе до обеда среды. Все, работай.
***
За два дня дома Димка успел выспаться, и ему в голову пришла неожиданная идея. Он едва дотерпел до назначенной наставником встречи в больничном парке. Главный шаман тоже выглядел отдохнувшим.
– Может, они полезли за снами? – сказал Димка после приветствий. – Инопланетный профессор так радовался, что все вокруг яркое и интересное.
– А что может быть ярче и интереснее снов, – медленно произнес наставник. – Поле инопланетян в разы сильнее, чем у человека, и пока мозг спящих опознал чужеродную сущность, поле пришельца уже подавило человеческое. Частота сменилась, организм человека принял обе сущности за части целого и включил инопланетянина в свой энергетический цикл. И пришелец застрял.
Наставник улыбнулся и покачал головой.
– Ты молодец.
Довольный похвалой Димка кивнул.
– Игорь? Дымов, Игорище, ты, что ли?! – донеслось слева.
Наставник удивленно посмотрел поверх его плеча. Димка оглянулся. К ним шли двое мужчин: худощавый блондин в военной форме и шатен в джинсах и черной рубашке, плотно обтягивающей выступающее брюшко. Тип в джинсах так широко улыбался, что глаза превратились в щелочки, хотя саму улыбку почти не было видно в густой бороде.
– Володька? – недоверчиво произнес наставник, поднимаясь.
Бородатый расхохотался, сгреб его в объятия, и они принялись гулко хлопать друг друга ладонями по спинам. Наставник отодвинулся и дернул знакомого за бороду.
– Все-таки отрастил, о, и пузо тоже, – со смешком сказал наставник.
– Трудовая мозоль, – с веселой гордостью парировал бородатый Володька.
– Извините, нас ждут, – твердым голосом сказал военный.
Бородатый и ему улыбнулся во весь рот.
– Ну, раз ждут, значит, дождутся! Это же Игорище Дымов, – он перевел взгляд на димкиного наставника, – мы с третьего курса не виделись. Как твое шаманство, не бросил?
Наставник жестом подозвал Димку.
– Мой ученик, Дмитрий Рамзанов. А это мой друг Владимир Тонких, очень талантливый физик.
– От такого слышу! – сказал бородатый Володька.
– Ты зачем здесь?
– Да вот, – он указал на военного, – говорят, какой-то чудик нашел в больнице пришельцев.
Наставник ничего не ответил, и улыбка его друга медленно угасла.
– Погоди, это был ты? Это правда?
– Давайте обсудим все внутри, – настойчиво встрял военный и приглашающим жестом показал на крыльцо. – Генерал-майор Большерот заинтересован в разрешении ситуации, и ему нужна экспертная оценка.
– Да-да. Дымов, идешь?
Наставник кивнул и потянул Димку с собой.
В больничном конференц-зале ждал немолодой подтянутый мужчина. Осанка и властное выражение лица выдавали в рыжем усаче большого военного чина. Мужчины представились друг другу и пошли к длинному столу в конце зала, а Димка сел на один из рядов одинаковых кресел. Рассказ занял немного времени. Генерал и бородатый Володька то и дело выстреливали вопросами, будто стараясь поймать на обмане, но Димка со стороны видел: верят. Но момент о нападении на Землю под видом магнитной бури генерал попросил повторить.
– Они решили спасти своих товарищей, уже застрявших в космонавтах, и к Земле полетело множество особей, – наставник ненадолго замолчал. – Думаю, к тому моменту они уже забыли, каково это, жить в теле. Мы ведь не знаем, сколько лет они так путешествуют, да и время для них течет иначе. В общем, их атака не удалась. Тот, с кем получилось установить контакт, считает, что все они погибли. Поэтому их сообщество признало нас более сильными и решило больше не нападать.
– Что же получается, – генерал прищурил один глаз, – мы выиграли космическую войну, о которой даже не знали?
Ему никто не ответил, а Володька повернулся к другу:
– Игорище, отдай мне хоть одного пришельца, а? В научных целях!
– Я их еще не вытащил, – со вздохом признался наставник и оглянулся на Димку. – Наши методы не сработали. Я набросал схему прибора, но ума не приложу как его настроить, чтобы все остались живы.
Он отдал другу свернутый листок. Володька посмотрел на рисунок, поскреб в бороде и протянул:
– Толко-ово. Эх, жаль, тебя шаманы из универа забрали, мы бы с тобой уже такого навертели! Частоту к твоей коробочке подбирать надо прямо на месте. Но это когда нам товарищ генерал добро даст и финансирование подпишет.
– Сами понимаете, такие вещи нужно согласовать на самом верху, – сказал генерал. – Но для этого нужно что-то весомое. Соберите аппарат и спасите хотя бы одного космонавта.
– А пришельца – мне для научных целей, – тут же встрял Володька.
– Настаиваю, чтобы к выжившим особям отнеслись, как к обычным военнопленным, – сказал наставник.
– Чего?
Димка тоже выпучил глаза от удивления.
– Товарищ генерал, вы сами сказали, что мы победили в войне. Раз военные действия закончены, мы должны отпустить всех пленных. Они не хотели причинять людям вред, их сгубило любопытство.
– В целом, я согласен, – сказал генерал. – Но нужно убедиться, что инопланетяне не унесут с собой знания о нашей обороне.
***
Димку вызвали в больницу вечером второго дня. Собранная «коробочка» мигала красной лампочкой на черном пластике и никак не хотела тащить инопланетян из космонавтов, хотя друзья пытались весь день. Наставник подвел Димку к его кровати.
– Мы нашли частоту, но разомкнуть энергетический контур не получилось, они должны нам помочь. Пожалуйся, свяжись с тем профессором и объясни, чем мы занимаемся, чтобы он передал остальным. Видишь эти две антенны? – наставник указал на коробочку. – Между ними образуется прореха, через которую…
Наставник разжал кулак, растопыривая пальцы вверх, будто из него что-то вылетело. У Димки от удивления расширились глаза, он невольно перешел на шепот:
– А как же военная тайна и контакт? А… а опыты?
– Хватит с нас уже и опытов, и контактов, – с улыбкой ответил наставник, тоже понижая голос. – А наши военные тайны им ни к чему – мы на совсем разных стадиях развития. Да и вряд ли рядовые космонавты знали какие-то большие секреты.
Димка с улыбкой закрыл глаза. Теперь он хотел скорее уснуть, чтобы рассказать новым друзьям, что они могут освободиться и улететь домой или к новым мирам. Могут парить среди звезд, греясь в их сиянии. Кататься на потоках солнечного ветра и слушать музыку космоса. Лететь сквозь вселенную и пропускать каждую ее частицу сквозь себя.
Когда Димка открыл глаза, наставника и Володьки уже не было, а половина коек оказалась пуста. Сердце испуганно зашлось в груди, и Димка побежал к выходу, рванул дверь – и замер.
Сидевший на кушетке в коридоре наставник вздрогнул во сне и открыл глаза. Увидел димкино лицо и устало улыбнулся.
– Получилось, живы, – тихо произнес он. – Космонавтов перевезли в отделение. С остальными – завтра.
***
Назавтра Димка увидел, как между усами прибора, приставленными к кокону, ярко вспыхнуло. В тот же миг воздух вокруг уплотнился, и волосы у всех троих встали дыбом. Димка невольно хихикнул, а наставник с Володькой уже перешли к следующей койке. Кокон вокруг освобожденного космонавта медленно сжался до размеров человеческого тела, которое вдруг заскребло пальцами по простыне. И изумленный Димка с бешено колотящимся сердцем увидел, как космонавт открыл глаза.
Димка вмиг стал знаменитостью в академии, потому что об их открытии больше недели говорили в новостях. Правда, причиной могла быть и новенькая колотушка для бубна, теперь всегда висевшая сбоку на ремне. Она стала самым вещественным продолжением той необычной истории. Да еще невероятно реалистичные сны, в которых Димка, свободный, как ветер, и такой же бестелесный, летал от звезды к звезде, наслаждаясь тем, какая же яркая и интересная это штука – космос.
