300-летию Первой Камчатской экспедиции посвящается
Ежегодно 1 февраля отмечается День Робинзона Крузо. Всем известны его приключения на острове, но мало кто знаком с продолжением его одиссеи в Сибири.
Герой мировой литературы – Робинзон создан гением Даниэля Дефо, талантливого и плодовитого журналиста, писателя, обладателя богатейшей личной библиотеки. Он был и автором первой зарубежной биографии Петра Великого и книги-продолжения об известной «персоне» – «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо».
Именно данное, относительно мало читаемое произведение вдохновило нас с коллегой опробовать на практике одну из сфер литературного туризма: следование маршрутом вымышленного персонажа.
Среди реальных «робинзонов» того времени было около полусотни отдельных выдающихся участников II Камчатской экспедиции, начиная с командора Витуса Беринга, которые прошли этим сибирским маршрутом, минуя «Бабиновскую дорогу». Три века назад этим путём проследовали реальные и отважные мореходы Первой Камчатской экспедиции.
Книга-продолжение (в переводе З.Н. Журавской) знакомит нас с «зимовкой» Робинзона в Тобольске. «Я прожил в Тобольске восемь месяцев, в течение мрачной и суровой зимы. Морозы были так сильны, что на улицу нельзя было показаться, не закутавшись в шубу и не покрыв лица меховой маской или, вернее, башлыком с тремя только отверстиями: для глаз и для дыхания. В течение трёх месяцев тусклые дни продолжались всего пять или шесть часов, но погода стояла ясная, и снег, устилавший всю землю, был так бел, что ночи никогда не были очень тёмными. Наши лошади стояли в подземельях, чуть не околевая от голода; слуги же, которых мы наняли здесь для ухода за нами и за лошадьми, то и дело отмораживали себе руки и ноги, так что нам приходилось отогревать их.
Правда, в комнатах было тепло, так как двери в тамошних домах закрываются плотно, стены толстые, окна маленькие, с двойными рамами. Пища наша состояла главным образом из вяленого оленьего мяса, довольно хорошего хлеба, разной вяленой рыбы и изредка свежей баранины и мяса буйволов, довольно приятного на вкус. Вся провизия для зимы заготовляется летом. Пили мы воду, смешанную с водкой, а в торжественных случаях – мёд вместо вина, напиток, который там готовят прекрасно. Охотники, выходившие на промысел во всякую погоду, часто приносили нам прекрасную свежую оленину и медвежатину, но последняя нам не очень нравилась; у нас был большой запас чаю, которым мы угощали наших русских друзей. В общем, жили мы очень весело и хорошо…»
«…напитком нам был разбавленный водой спирт, вместо бренди, а по праздникам вино замещала МЕДОВУХА, которую, тем не менее, местные готовят о-очень хорошо…»
В книге на родном языке «The Further Adventures of Robinson Crusoe», предвидя перспективное будущее следующего поселения, вояжёр упомянул это место как «Tumen-city». И вот июня, 9 числа (н.с. – в день рождения царя Московии Петра) 1704 г. Робинзон оказался в историческом районе города «Ямская слобода». О последней до сих пор хранит память название главной улицы околотка.
Оживлённая дискуссия с настоятелем мужского монастыря архимандритом Антонием на религиоведческие темы оказалась весьма полемичной. Вместе с тем подданный британской короны не мог не отреагировать на государственный праздник иной монархии. И, надо понимать, чествование государя с компанией попутчиков в кабаке оригинальным самогоном провинциальной винокурни оставило самые приятные впечатления о гостеприимном граде Тюмене.
В память тюменскому посацкому Андрею Оконнишнику о заготовке вересника: «1702 года апреля в 11 день по указу великого государя и по приказу стольника и воеводы… память тюменскому посацкому человеку Андрею Оконнишнику. Как к тебе ся память придет, и тебе б ехать за Кирьянову деревню в бор, и сыскав в том бору ельнишные островы в которых есть вересник (устар., можжевельник – В.П.), и с того вересника наломав на телегу ветвь с ягоды, и привесть в город для винного курения. А буде он Андрей таких мест незнает, и ему взяв с собою вышеписанной Кирьяновой деревни жителя знающего человека чтоб хто такие места знал. К сей памяти стольник и воевода Осип Яковлевич Тухачевской печать свою приложил».
История слободы «прослеживается» и ныне. Ямщики обеспечивали проезжим питание и ночлег. Однако их работой была перевозка пассажиров и грузов, включая ПОЧТОВЫЕ отправления. И, значит, не случайно здесь горотделение почты № 1. Иначе откуда бы в воеводской избе взяться грамоте царя Бориса Годунова городскому голове Алексею Безобразову (от 29.01.1605г.), где читаем: «И будет так, как нам тюменские ямские охотники били челом, и как к тебе ся наша грамота придет, а Зза Тюменкою (выделение. – Авт.) будет рекою жити мочно, и от города недалече и от воинских людей жити бесстрашно, и ты б тюменским ямским охотникам велел под дворы земли дать, смотря по тамошнему делу, где пригоже…».
Следуя за вереницей лошадей и верблюдов мистера Крузо по Зауралью, не обойтись без географических названий данных мест, их топонимики, этимологии. Это только Робинзон, где-то в дебрях трактира Ямской слободы узнав слово «TUmen» и на слух восприняв его, как «2men» (two — англ., «два»), мог прибегнуть к «ложной этимологии». К примеру, своим соотечественникам, уже бывшим под воздействием «паров» местной бесогонки-«можжевеловки», он и толковал значение места нахождения в смысле, что якобы град именуется в честь неких «двух мужиков» (воевод Василия Сукина да Ивана Мясного. – Авт.), его основавших «лета 1586-го» (по указу последнего из Рюриковичей на царском троне). Нас такой подход не устраивает, – посему будем пользоваться научным.
В глубине веков, по мере освоения новых земель, миссия первопроходцев «голубых дорог» усложнялась, поэтому новые «точки опоры» зачастую стали называть просто: по притокам магистральных рек. Вот и «отцы-основатели» Тюменя (боевые и опытные царские воеводы) прибегли к многовековому опыту народа. Достигнув на стругах устья Тюменки (примерно так услышали её название от прибрежных жителей), по речке и «окрестили» острог-кремль, воздвигнутый на высоком (Тюменском) мысу. Кстати, в тот же год у первого русского города за Уралом на Русской равнине появились «ровестники» на мысах при устьях соответствующих притоков: Воронежа, Самары, Уфы.
Далее держим курс на Европу. У караванбаши Крузо было три десятка лошадей и верблюдов. Мы отправляемся в путь на простом «железном коне». Двигаемся по Ямской по нарастанию номеров строений. После пересечения её с Окружной дорогой справа – первая «деревня»: кампус государственного аграрного университета Северного Зауралья. Подъезжаем к мемориалу в дань памяти подвигу сибирской деревни в годы Великой Отечественной войны…
И вот завершающее ул. Ямскую «кольцо»-развилка. Здесь «былинно-богатырская» задачка: налево – аэропорт «Рощино» им. Д.И. Менделеева; направо – АЗС; прямо – Ирбитский тракт. Нам – прямо: по «следу» мобильного отряда Робинзона… Между прочим, сам он – для ориентации на местности – руководствовался планом Сибири, подаренным в Тобольске закадычным приятелем – боярским сыном (архитектором и картографом) Семёном Ульяновичем: не зря же долгими зимними вечерами «догонялись» для сугреву «овсянкой» тамошней винокурни…
Кстати, по нынешним временам (вот чудеса!) на чилийский о. Робинзона Крузо летают «еропланы». Да и сюда можно было бы с «диких брегов Иртыша» вёрсты пешком не мерять, а из мемориального а/п им. Семёна Ремезова долететь аэропланом. Но, будем следовать дорогой Робинзона. На относительно небольшом расстоянии до соседней области у туриста в пути многое достойно внимания. К примеру, «Тюменский ковёр». Так называется это чудо народного промысла. Он практиковался в десятках деревень края, но больше его соотносят с одним селением. Классика жанра: яркие цветы на чёрном фоне («земля»).
Возвращавшийся из сибирской ссылки А.Н. Радищев, опальный автор известного «Путешествия из Петербурга в Москву», зафиксировал в дневнике: «Тут девка продавала ковры из Каменского села, где все их делают и продают оные проезжающим, как баранки она Волдаях». Гениальный художник-сибиряк Василий Суриков приобрёл три, один из которых запечатлел на картине «Взятие снежного городка». На подобном даже гордо восседал король Гавайских островов Томари, с кем и его соплеменниками вели меновую торговлю (на продовольствие для поселенцев Аляски) приказчики экипажей первой русской кругосветной экспедиции И. Крузенштерна – Ю. Лисянского.
На 52-м км дороги пересекаем административную границу Тюменской и Свердловской областей. Ещё через 35 км нас встречает речка Межница с локальной инсталляцией «граница Сибирь/Урал» (57.487339, 64.409791). Многие автопутешественники, в том числе с северОв «Тюменской матрёшки», следуя трассой межобластного значения, останавливаются здесь, чтобы вкусить чистейшей родниковой воды, набрать про запас в дальнюю дорогу. Да в придачу ещё и сфотографироваться у этакого «раритета». Магистраль фактически идёт параллельно самой длинной реке области. И это сказывается в топонимике поселений: Туринская слобода, Туринск (с интереснейшими музеями).
Вереницу приречно-именных трио вершит знАковый город Свердловской области – Верхотурье. С изначальными «воротами Сибири» в его долгой и славной истории произошла существенная трансформация. Через эти ворота проследовало транзитом великое множество реальных и вымышленных исторических персонажей, среди них:
Робинзон с гоп-компанией караванщиков – в июне 1704 г., успешно преодолев с контрабандными сибирскими мехами таможенную избу, на радостях «отмечал» удачу в местном кабаке.
Герард Миллер – «отец сибирской историографии», один из первых российских академиков, руководитель Академического отряда «Второй Камчатской экспедиции», возвращаясь в 1742 г. из десятилетней экспедиции тут серьёзно заболел. И, обвенчавшись с вЫходившей его Христиной Хольц, обрёл как свою «половину», так и первенца.
Распутин прошёл свои «университеты» при Свято-Николаевском мужском монастыре. В начале июля 1916 г. он организовал паломничество великой княгини Ольги Александровны к мощам «последнего царского святого» Иоанна Тобольского. Брат-император, много лет не дававший разрешения на расторжение брака, смягчился. Через два месяца она венчалась с боевым офицером Николаем Александровичем, став Куликовской-Романовой…
Твёрдо следуя генеральной линии партии чая в караване контрабандиста Крузо, заодно тайно вывозящего сибирские меха курсом на Соликамск, оказываемся в Прикамье. Там предания Перми Великой гласят о том, что Робинзона в Доме воеводы Соли Камской любезно принял сам Василеи Яковлевъ сынъ Новосилцовъ. Главе администрации заморский купец преподнёс в дар цибик китайского «ча-и». В свою очередь гость получил объяснение этимологии названия старейшего города Урала, памятный нагрудный знак и приглашение к трапезе. «Робинзонада» всегда манила экзотикой и экстримом. Пройти «Путём Робинзона» из Тюмени в Верхотурье и далее в Соликамск – может сегодня каждый.
