Когда опыт расставляет всё по местам
В конце определённого периода жизнь сама заставляет нас подводить итоги, анализируя определённые события. Наверное, для того, чтобы оглянуться назад и улыбнуться себе вчерашнему? А как считаете Вы?
На всю голову, в смысле туризма
Первый раз на Приполярный Урал я попал в 1990-м году. Пережили мы небольшой, но очень трудный тогда для нас поход – почти по нынешнему треку коммерсантов «Народная – Манарага». В конце, пройдя перевал с Лимбеко-Ю на Балбан-Ю (теперь его называют Валдик, Труба или Вебера), восхищённо любовались алым сиянием заката, отражённого от стены хребта Карпинского. Она казалась нам почти вертикальной.
Сколько бы я потом ни бродил по Приполярному, сколько ни любовался этим склоном – всё издали. Никак не получалось туда залезть. Планировать-то планировали, конечно, и не раз, но…
Шли мы, например, пешеходную «шестёрку» здесь в 2009 году, за которую стали чемпионами России… Вы помните, наверное, из прошлой статьи этой серии, что такое «шестёрка».
Поход для пациентов палаты номер шесть Антона Павловича, душевнобольных (в смысле туризма) на всю голову. Почему? Кто ещё захочет почти месяц тащить рюкзак, то радуясь, то печалясь тому, что он становится всё легче и легче? То есть, что кушать становится все «нечегее и нечегее»? А железо и верёвки будто прибавляют в весе, постепенно пропихивая позвоночник в нижнее бельё… Верёвки, кстати, реально прибавляют. Вода, грязь, вот всё это. Они становятся легче потом только дома, после правильной стирки.
Пациентам «шестёрки» для зачёта похода нужны сложные перевалы и вершины. Те, для которых эти железо, верёвки, кошки. В пешеходном походе «шестой категории сложности» их должно быть не менее двух категорий 2Б – по-русски говоря, на каждой увешаешься перилами до очумения. Пять-восемь верёвок – минимум, иначе это 2А.
Просто рай!
Гора Карпинского к таковым тоже относится, если подниматься на неё с запада, по стене кара. Не вертикальной, конечно, как нам в детстве казалось, но весьма крутой. С севера, от Голубого озера, сложность вершины примерно 2А, то есть по скалам, налазишься. Но те, у кого руки растут из плеч, а не откуда ноги, тут вполне проходят без перил. Хоть и опасно.
Наша справка
Гора Карпинского находится на границе между Республикой Коми и Ханты-Мансийским автономным округом. Открыта геологом А. Н. Алешковым в 1927 году, во время экспедиции на Северный Урал. Названа в честь выдающегося русского геолога Александра Петровича Карпинского.
Однако мы-то двигались к ней с востока, со стороны заброшенной базы геологов на ручье Николай-Шор. Там, после брода через Кожим, у нас начиналась последняя треть маршрута: со сравнительно лёгкими уже рюкзаками быстро прокружиться по центральной части хребта и, наматывая необходимые километры, выйти на железную дорогу, на Кожим-Рудник.
Понятное дело, за почти двадцать дней мы серьёзно устали. Так сложилось, что первых 14 дней у нас была погода. Нет, не так: «Погода!!!» Видимость миллион на миллион, температура порядка +10°С, чего очень не любят комары, сквознячок. Просто рай! Естественно, вся группа напрягалась и напрягалась непрерывно. Старались успеть как можно больше сложностей собрать при погоде. Непогоду уже ждали из последних сил.
Надо же и отдохнуть когда-то, просто бездумно пошлёпать по тропе или берёзке, наблюдая за промоканием собственных ботинок, и не ломиться во всякие отвесности. «А пока погода, господа участники, чего расселись? Вон вершинка, пошли-ка залезем»… Заявлена – не заявлена, потом разберёмся с этим. И на перевал, на перевал быстрее, он сам себя не перевалит!
Самый сложный
На Николай-Шоре на тот момент было два приличных дома (говорят, и до сих пор они сохранились). В одном мы, придя в середине дня туда, расположились, во втором быстро-быстро сделали баньку. И последнему, кто мылся, немного не хватило холодной воды. Набрал он её около порога из ручейка… текущего из шахты… Утром еле полз после этого. Затащились на невысокий перевальчик в сторону Сюрасьрузи, оставили там «инвалида», сбегали рысью на гору Северное Лезвие. Вернулись – смотри-ка, тучки сползаются. Добротные такие. Лентикулярные спереди, чёрные сзади. Здравствуй, батюшка-дождичек! Пока мы, не спеша, сползали в ритме потерпевшего с перевала да перемещались под Карпинского, погода медленно и верно испортилась.
Надо сказать, что тот поход был среди всех моих – самый сложный. Организационно. Или «хитрый», «продуманный», тут много неочевидных синонимов можно прицепить. Ведь походы – это, в первую очередь, напряжение головного мозга.
Задниц, спин и рук – много позже, и не они определяют успех, как правило. Походы – это больше шахматы, чем тяжёлая атлетика с рюкзаками. Даже ориентировщики знают, что никогда не надо бежать быстрее, чем думает твоя голова, а походнику ведь кроме «бежать» ещё много чего надо, поэтому думать надо куда тщательнее.
Честное слово, я когда-нибудь расскажу, как именно тот поход был организован, но пока время не пришло. Сами понимаете, всего-то пятнадцать лет миновало, ещё недостаточно. Сейчас важно, что нам там пришлось двигаться очень медленно, и что при подходе к Карпинского задождило.
Перспектива засияла
Вы уже поняли, что вершина сложности 1А-1Б нам была не очень нужна, а тем более в дождь, а тем более, с таким чудовищным перепадом. Высота её 1803 метрf, это третья по высоте гора на Урале после Народной (1895) и Защиты (1808).
Поэтому ничтоже сумняшеся мы спрыгнули пониже, к речке и направились мокнуть в направлении Плато Руин – теперь уже ожидая, когда погодные условия улучшатся. Никакой депрессии по этому поводу никто не испытывал: впереди было много сложных вершин, на которые планировалось слазить.
И вот так каждый раз, словно тут запретная зона какая-то для нашей компании была. То одно, то другое не срастётся, а то и первое-второе-третье сразу, как в 2009 году.
Однако летом 2024 года, как вы помните из прошлых статей, мы спланировали прекрасное колечко четвёртой категории сложности по Приполярному Уралу, укороченное по сравнению с маршрутом десятилетней давности.
Вот в «укороченном» и крылась одна из главных проблем. Ведь весьма лакомый отрезок, цепляющий скалистые окрестности гор Лжеманарага и Лимбека, из него выпал. А как же набирать сложность на «четвёрку»? Правильно: дополнительными вершинками по дороге. Вот тут перспектива оказаться на Карпинского не то, что забрезжила – засияла, как полярный день в тундре.
Прямо по руслу
Плохо, что в предыдущие дни мы всё-таки очень устали. Сборная группа оказалась весьма разнородной по возможностям, и, на подходе к Северному Лезвию вдоль реки Сюрасьрузьвож, мы подзадержались. Насладились прекрасным закатом с вершины, но дальше-то надо топать вниз, на реку Северная Народа. Была у меня мыслишка этого не делать, а верхами проскочить в её самый исток, рядом с Карпинского – но участники мне её быстро отменили.
В их доводах логики было вполне достаточно: «там бес знает, как стоять, на самых верхах-то, есть ли вода» … И вот со всем этим начинать разбираться на ночь глядя – не лучшая идея.
Но до первых пристойных стоянок мы спустились только к темноте. И весь следующий день тащились сначала прямо по руслу реки, по воде, так было проще, чем по кустам да по береговым прижимам, а за перевалом Восточный Столовый – по крупным курумникам вверх по ручью Карпин-Шор. Два дня подряд, то есть буквально «выбиваясь из сил».
Утром распогодилось. Ни облачка, свежачок, ветерок. Класс! Эй, коллеги, вы, конечно, суставами-то можете маленько поскрипеть, разминая. Как-никак, почти всем участникам примерно по полтиннику, а значит, суставы нуждаются в уважении. Но маленько, недолго. А потом, будьте добры, пожалуйте во-он на тот маленький снежничек… Заодно и по снегу ходить поучимся, вдруг пригодится…
Что видно с Карпинского?
Сам подъём на гору Карпинского ничего проблемного не представляет. Это просто осыпь, местами немного крутая и ползучая, но «распутать» её, то есть найти нормальный путь прохода, совсем несложно. Однако высоченная… От начала подъёма до вершины – 600 метров непрерывного набора. Хорошо известно, что прилично подготовленный турист идёт вверх около 300 метров перепада в час, а из «мощнопедального подрюкзачного коня» можно и 450 выжать иногда.
Но не из нас уже, увы: поднимались мы туда как раз два часа пять минут. С подъёма вершину не видно, но это неважно. Вверх на гору идти, в смысле ориентирования, очень просто. Иди вверх, и всё тут. Это с вершины разные «вниз» могут привести совершенно в разные места, то есть надо задумываться, куда направляться. А вверх проще. Вот он, кстати, и верх…
Со многих вершин Урала раскрывается прекрасный вид во все стороны – конечно, только в прекрасную погоду. Но с плато южнее вершины Карпинского он, простите за тавтологию, ещё более прекрасный, чем обычно.
Дело в том, что под ногами здесь грандиозный кар, скальный провал, который на закате с запада кажется вертикальным. Внизу искрятся солнечными зайчиками два тёмно-бирюзовых озера. Перевал между ними и Голубым озером имеет несколько названий, в том числе, – перевал Голубых Озёр. Ну и, конечно, Кар Карпинского его тоже называют.
Наличие такого фантастического «переднего плана» значительно улучшает вид на все те же самые вершины, что обозримы, например, с Народной: Манарагу, Колокольню, Урал, Защиту, Манси-Ньёр…
На пределе видимости, почти сливаясь с Янченко, торчит характерный клык Сабли, он один такой на Урале, не ошибёшься. Ещё дальше, далеко-далеко на юге, выделяется среди окружающей мелкоты массивная Неройка… Конечно, часть гор закрывает соседняя Народная, но что поделать. Зато она сама по себе очаровательна.
Добавил вершину
Вот и новая вершина в моей биографии. Иногда мне странно, что они у меня до сих пор добавляются. В качестве развлечения я их, представьте себе, подсчитываю. На момент написания этой статьи у меня в списке 256 перевалов и вершин, пройденных на Урале.
В том числе, новая, впервые покорённая в 2024 году прекрасная гора Карпинского. С которой, конечно, ещё надо спуститься. За ночь немного отдохнуть и наутро, под слабым дождиком, шлёпать через плато Руин под упомянутый уже Манси-Ньёр, делать там работу над ошибками восхождения двадцатилетней давности. Но это уже совсем другая история…
