Территория Русского Севера исторически привлекала внимание не только норвежцев и голландцев, но и англичан. Сто тридцать лет назад «на богом забытом» острове Колгуеве побывала английская экспедиция.
Ранним июньским утром 1894 года яхта «Саксонец» подходила к южному берегу загадочного арктического острова. «Заядлый охотник» Мервин Повис, орнитолог Обин Тревор-Бетти и «искусный таксидермист» Томас Гиланд увидели «самый бедный и неприветливый берег, какой только вы можете себе представить». Яхта шла примерно в 2,5 мили от западного берега Колгуева на север.
16 июня англичане впервые высадились на берег. Мервин Повис со своей легавой и Обин Тревор-Бетти с верным псом Матросом, ружьями и винтовкой, прихватив четыре жестянки патронов, отправились поохотиться. Компанию им составили Томас Гиланд, шкипер, штурман и четыре матроса. Абсолютно безлюдный берег был покрыт ледяной коркой. Но признаки присутствия людей тут всё же были – следы от нарт и обуви, оставленные кочевыми самоедами, следы от чумов и сложенный из камней гурий.
Побродив сначала поодиночке, англичане решили совершить экскурсию вглубь острова, на озеро Промойное, увиденное ими примерно в 9 милях. Этот водоём весьма условно назывался озером. Скорее всего – это настоящее болото, где под слоем воды и ила на глубине 2 футов (примерно 60 сантиметров) лежал мёрзлый грунт.
Лишь к вечеру они дошли до него, по дороге много охотились. Внешний вид мелкого озера их не обрадовал: всё оно вдоль берега было украшено сидевшими на песчаных мелях льдинами.
Ветер сменился на северный, и на «Саксонец» погнало льды. Предвидя опасность, капитан стал созывать путешественников громкими сигналами парового свистка. Подоспевшие к шлюпке путешественники уже увидели, как на яхте разводят пары. Тревор-Бетти подвёл первые итоги своих наблюдений. Он нашёл на Колгуеве много разных видов куликов, водоплавающих, куропаток и воробьиной мелочи, отстрелял птиц для коллекции, обнаружил следы оленей, лисиц, песцов, норки и собак. Повис подобрал два черепа белых медведей.
Познания Колгуева
Высадка в «устье реки Зайчихи» была очень сложной; буруны и крутой берег не доставили удовольствия от переезда на берег с яхты. На берегу – два солоноватых заливчика, отгороженных от моря песчаными барами, с обрывов нависал торф, его пласты сваливались сверху; волны размывали рыхлые осадочные породы острова.
Несмотря на всевозможные неудобства на берегу, высадка принесла много интересного. Были найдены гнёзда камнешарки, лапландского подорожника и белой куропатки.
На одном из холмов Обин Тревор-Бетти нашёл небольшие нарты-«саночки». Их назначение Тревор-Бетти узнал позже, когда англичане попали к самоедам. Спереди к санкам крепилась ширма, охотник прятался за неё, толкал вперёд и так подкрадывался к дичи. Среди залежей плавника на береговой полосе Обин наткнулся на «настоящий цветник – зелёный травянистый луг, усеянный голубыми красивыми цветами. Солнце ярко светило, и зрелище было так неожиданно и так красиво среди этой угрюмой обстановки». Заворожённый увиденным, он принялся выкапывать живые растения – астрагалы, веронику, лютики и незабудочник, чтобы привезти их в ботанический сад в Англию.
К утру 19 июня погода прояснилась, и новый «десант» отправился на берег, на этот раз для пополнения запасов пресной воды. Поохотиться с ними поехали Тревор-Бетти и Повис. Но вдруг на яхту пошёл лёд. «Саксонец» стал маневрировать вдоль берега на юг: прошли устье рек Губистой и Кривой, решили обойти угол острова и направиться к реке Васькиной. В полдень были на траверзе «Песчаного бара».
Всю следующую ночь дул сильный ветер, но лёд почему-то шёл с необыкновенной скоростью против ветра. Его всё ближе и ближе гнало к винту яхты, и её положение становилось угрожающим. «К счастью, давление паров доведено было до надлежащего напряжения – только в этот момент, – и нам удалось ускользнуть из пасти дракона». А ведь это был настоящий полярный лёд: крупные, зазубренные и изрытые торосы нагнало с северо-востока, от самой Новой Земли.
Коварство местной погоды
Утро 21 июня, ветер не утихал, и на горизонте появился ледяной отблеск, явный признак приближающихся льдов. Капитан подсчитал запасы угля. Оказалось, что его осталось не более 30 тонн, только-только для перехода в Вардё. Было решено идти в Норвегию за пополнением топлива: ведь многодневное скитание вокруг Колгуева не входило в их первоначальные планы, и расход угля против нормального был чрезмерным.
На яхту обрушивались сильный ветер и многометровые волны, ползущие с северо-востока громадные льдины. Над северной частью острова висели зловещие облака чёрного и медно-красного цвета. В такой обстановке на берег решили высадить Тревора-Бети и Томаса Гиланда, а яхте уйти на Новую Землю. Забирать колгуевских скитальцев должны были через месяц. Погрузив снаряжение в шлюпку, в 8 часов утра англичане направились было к острову. Но встречный ветер гнал и гнал им навстречу глыбы льда и огромные волны. «Чудовищные глыбы ударялись одна о другую, то погружаясь, то выплывая вновь, как голодные белые медведи». Пришлось возвращаться на борт яхты.
Под парусами «Саксонец» двинулся на север, оставалась одна надежда – дойти до реки Гусиной. Только теперь англичане осознали свою фатальную ошибку: нужно было высаживаться раньше, когда яхта находилась южнее, в устье Кривой. Скоро они очутились в полосе ветровой тени, «среди мёртвого спокойствия: поверхность воды была спокойная, точно покрытая маслом».
Снова погрузили в шлюпку свой скарб. К полуночи всё было готово к высадке. «Моряки, один за другим, подходили и пожимали нам руку, как людям, приговорённым к смерти». Обин Тревор-Бетти «пожурил штурмана за его мрачный вид, сказав: «Пустяки, подумайте, разве вы не отправились бы с нами?» «Нет, сэр, – был ответ штурмана, – я не провёл бы ни одного месяца на этом острове, ни за тысячу фунтов стерлингов; нет, даже если бы мне обещали подарить «Саксонца». Затем он пожал руку Гиланду, медленно и продолжительно пробормотав какие-то слова, которых я не расслышал. Но Гиланд потом сказал мне их. Они были: «Прощайте, прощайте навсегда. Я никогда больше не увижусь с вами!«». Вот так и не иначе воспринимали английские моряки Колгуев и будущее остающихся на нём соотечественников. В ночь на 22 июня двумя рейсами на шлюпке были перевезены на Колгуев два добровольных заложника собственных амбиций и их снаряжение.
Приключения англичан
Через час после высадки людей «Саксонец» снялся с якоря и взял курс на норвежский порт Вардё. На берегу путешественники собрали плавник, развели костёр, сварили суп и обогрелись, поставили палатку. Пёс Матрос тем временем постигал Колгуев – он обегал всё вокруг и нашёл гнездо лапландского подорожника с шестью яйцами. Началось двухмесячное скитание англичан на Колгуеве.
За завтраком Тревор-Бетти и Гиланд услышали выстрелы, доносившиеся с востока от них. Взяв ружья и собаку, отправились по долине реки Гусиной искать стрелка. Пройдя несколько километров, они достигли заросшего густой травянистой растительностью возвышения с намогильным русским крестом. Рядом Обин нашёл гнездо сапсана с четырьмя яйцами.
От креста в тундру уходили свежие следы от нарт, и англичане решили по ним всё же найти стрелка. Оказалось, проехавший тут ранее самоед искал куропаточьи яйца; удалось отыскать несколько разорённых им гнёзд. Но, пройдя около трёх часов по следу «колгуевского аборигена», англичане опять вышли к реке Гусиной; отсюда след уходил на восток, под самый горизонт. Обескураженные многочасовым блужданием по «местным ландшафтам», отправились назад и сделали очередную «петлю», выйдя снова к начавшей их раздражать своим магнетическим притяжением реки Гусиной.
Им было пока неведомо, что долина реки – прекрасный естественный ориентир, и по ней удобнее всего совершать все передвижения. Поэтому-то все свои маршруты самоеды привязывали к реке. У реки англичане наткнулись на новые следы, теперь уже девяти оленей и двух нарт. Какие-то пока не знакомые им и так ловко «ускользающие» люди приезжали собирать плавник.
На обратном пути наблюдали, как сидевшая на берегу небольшого озера полярная сова ловила рыбу, а плававшая неподалёку краснозобая гагара пыталась прогнать её, широко раскрыв клюв и громко негодуя. Лишь к 10 часам вечера обессилевшим от непривычной ходьбы по чавкающей и сырой тундре путешественникам удалось-таки достигнуть своего лагеря на берегу моря. Вокруг устья Гусиной и до горизонта в обе стороны вся поверхность моря была забита пригнанным сюда льдом. Так что англичанам повезло: они вовремя успели высадиться на берег, иначе неизвестно, сколько бы им пришлось ждать, когда уйдёт лёд. Весь следующий день они провели в лагере.
Утром 24 июня европейцы наблюдали интереснейшее зрелище – охоту тюленя за «острохвостками» (морянками). Плавающий среди льдин тюлень осторожно выныривал из воды и пытался схватить за ногу или за хвост птицу. Три раза с криком стая морянок разлеталась в разные стороны, но в четвёртой попытке тюлень схватил-таки одну из уток за ногу и утащил под воду. За завтраком Обин Тревор-Бетти и Томас Гиланд заметили, как из-за поворота реки к ним идут люди: несколько человек шли к воде. Увидев англичан, люди остановились, один из них сел на камень. Своих оленей гости, видимо, оставили где-то за холмом. Англичане обрадовались: наконец-то они встретили самоедов. Пошли в палатку, взяли бутылку водки и весёлые, без ружей, показывая свои мирные намерения, двинулись к самоедам. Но, что это? Не пройдя и 20 шагов, заметили, что контуры и размеры фигур стали вдруг меняться. Обин взял подзорную трубу и обомлел – это были пять крупных белых гусей. Вот так фантом, вот так мираж! И где – не в жаркой пустыне – а в льдистой Арктике.
«Поход к людям»
После нескольких дней странствий было решено идти в Становой Шарок, где держались самоеды. Англичанам следовало пересечь Колгуев с северо-запада на юго-восток. Весь день собирали и укладывали вещи, готовясь к предстоящему походу по внутренним районам острова. Знакомя читателей с этой английской экспедицией в Арктику, хотелось бы обратить внимание на специфику европейских путешественников. Нам их никогда не понять, зарубежные странники разительно отличаются от наших. Взять хотя бы список продовольствия и вещей, которые они укладывали в свои рюкзаки, экипировку и внешний вид. Еду англичан составили 80 сухарей в двух жестяных банках, какао двух сортов, либиховский экстракт (мясной экстракт – густая, тёмная коричневая жидкость с сильным мясным запахом), мясные консервы, сушёные овощи и яблоки, изюм, сало, специи, коренья, прочее. Необходимые вещи – котёл с крышкой, по две десертные ложки и вилки, спирт для горелки, кипятильник, спички, ещё много всего малопонятного; венчали этот список пара носков на смену (!). Интересно, зачем тащить за многие десятки километров сушёные овощи, яблоки и прочее, а вдобавок ко всему, кипятильник? Где на почти необитаемом острове электричество? Или вот ещё один пример, причём ничуть не хуже: страдания О. Тревора-Бетти, который для одевания во время сна (!) не мог найти ничего более подходящего, чем пара чулок из парусины. И как он завидовал своему молодому спутнику, загодя, в Вардё, запасшемуся парой меховых норвежских ботинок. А ещё в «английские рюкзаки» влезли подзорная труба, фляжка, карманный микроскоп, ножи, часы, револьвер, деньги, записные книжки, губка (!), видимо, типа греческой, для купания в ванне с горячей водой, мыло, зубной порошок и щётка. Экипировку дополняли ружья и по 125 патронов к ним. Общий вес поклажи у каждого составил 1,5 пуда.
В свой беспримерный поход англичане выступили в 7 часов вечера 24 июня. Даже у них самих их общий вид вызвал взрыв хохота. Каждый «представлял, в самом деле, смешное зрелище. Человек на пустынном острове одет таким образом: резиновые сапоги, парусиновые штаны, у пояса на куске верёвки болтается котелок. На человеке два сюртука: долгополый охотничий сюртук и поверх него парусиновый жакет с множеством карманов, набитых до крайней степени. На нём навешана всякая всячина, в том числе узелок с платьем, пара громадных охотничьих сапог и т.п.; всё венчает плоская бархатная шапочка с ленточкой. Таков был Гиланд. Одежда Тревора-Бетти нисколько не отличалась от наряда его товарища».
Начались многочасовые, выматывающие блуждания по колгуевским «плоским ландшафтам» с бесчисленными болотинами и озёрами, реками и ручьями, лишённым каких-либо видимых и заметных ориентиров. У англичан отсутствовала сколько-нибудь надёжная карта и даже словесное описание дороги. Они не умели читать природную карту Колгуева: подмечать самые на первый взгляд незаметные холмики и изменения цвета растительности, повороты реки и встретившиеся ручьи, форму и высоту возвышенностей, многое другое. К счастью, ничего трагического с ними не произошло, но помыкаться им пришлось изрядно. Бесконечные переходы рек вброд, когда голые ноги за считанные минуты теряли чувствительность, а сами люди замерзали, ночёвки на клочках сухой земли под открытым небом. Но они упорно шли и шли вперёд. И никого в этой пустыне не было, по крайней мере, им так казалось. Дикая усталость валила их с ног, уставали они ещё, сами того не подозревая, от безысходности, от неведения, где находятся и куда следует идти.
После очередного «купания» в ледяной воде, решили передохнуть, поспать. Еле-еле нашли два кусочка сухой почвы, куда можно было бы примоститься. Проспали два часа. Тревор-Бетти проснулся первым и пошёл искать своего товарища. Гиланд «лежал с ног до головы покрытый инеем». Лицо и руки были синими от холода, он весь дрожал и не мог даже говорить. Надо было его спасать, и Тревор-Бетти решил, что согреться можно только на быстром ходу. Под утро 25 июня после трёх часов быстрого шага Гиланд согрелся и пришёл в чувство. Завтрак приготовили на спиртовке, каждый член «экспедиции» получил по два сухаря и горячее какао. На этом «топливе» упёртые англичане продержались на ногах весь день и лишь в час ночи стали биваком. По пути им пришлось долго искать переправу через реку, много плутать и, наконец, перейти её вброд. Числа таким дням и ночам, переправам через реки с ледяной водой, дождям со снегом, шквалистым ветрами за три месяца экспедиции было не счесть.
К людям: Становой Шарок
Они спаслись, дойдя до людей. Отсюда, в сопровождении русских промысловиков, англичане совершили поездку вглубь острова и познакомились с его главной достопримечательностью – священным местом самоедов – горой Сичерхур, самой высокой точкой Колгуева (современная безымянная высота 173 м над уровнем моря). Кроме неё здесь были ещё три главных места языческих поклонений – Болванские и Песчаные горы и Песчаное озеро. Эти самые большие естественные объекты на острове – «гиганты» были облюбованы как священные объекты.
По верованиям самоедов здесь проживали могущественные и всесильные боги. Один из ненцев даже называл Болванские горы собором. Так они были величественны: европейцы обнаружили здесь 19 болванов. «Они были не воткнуты в землю, а лежали рядышком. Некоторые были сравнительно новы, но большинство очень старо, совершенно серые от выросших на них лишаёв. Все они имели одинаковое лицо и одни и те же поперечные засечки (изображавшие рёбра). Здесь же находились маленькие сломанные сани, ложка и остатки бочонка из-под муки».
Пребывание англичан на Колгуеве продлилось до середины сентября. «Под шумок» Обин Тревор-Бетти украл одного болвана, привёз его в Англию и передал затем в музей. Так и закончилась английская робинзонада, оставив неизгладимый след в памяти его участников.
