История преодоления себя с помощью пика «Уральский Следопыт»
Идея отправиться в горы Приполярного Урала родилась у меня пять лет назад и росла со мной, как самый любимый ребёнок. Сканируя материалы архива моего папы – Юрия Борисихина, – я обнаружил неприметный, пожелтевший клочок бумаги.
Это была записка, которую отец и другие члены экспедиции Свердловского Совета по туризму оставили 10 августа 1979 году в 13:00 на тогда ещё безымянной вершине. В тот же день он предложил назвать пик именем журнала, в котором работал, – «Уральский Следопыт».
Так у меня возникла идея взойти на «Уральский Следопыт» 10 августа в час дня. Минута в минуту. В честь наших отцов: романтиков, исследователей, покорителей новых горизонтов.
Однако к конкретным организационным действиям долгие мечтания перешли только в этом году. Решил: «Сейчас самое время». Всё-таки юбилей! 45 лет первовосхождения!
Та ещё авантюра
Мой туристский опыт весьма скромен. Восхождение на Белуху в 2010 году. Восемь прогулок на вершину Конжака, один комфортный выход на ГУХ. Всё.
Отчего-то мне казалось, что этого достаточно для кавалерийского наскока на Приполярье, а маршрут до «Следопыта» – это дело трёх-четырёх дней. Ничего сложного!
Что ж. Пройденный маршрут позади. И сейчас я понимаю, что это была авантюра. Хорошая, правильная, отчаянная авантюра – одна из тех, которая украшает нашу жизнь, закаляет характер, укрепляет настоящую дружбу. Авантюра, о которой через десятилетия ты с гордостью будешь рассказывать своим детям, внукам.
Мой отец таким же был. Мыслил широко, смело шёл за горизонт, цели выбирал помассивнее, посерьёзнее. И даже если чувствовал, что «не по Сеньке шапка», всё равно рисковал: участвовал и побеждал. Самого себя, в первую очередь.
Маршрут для единомышленников
К апрелю собралась команда моих друзей – единомышленников. Любопытных, влюблённых в Урал. Михаил Пермяков – один их лучших управленцев страны, он с детства знал моего отца и моментально увлёкся идеей восхождения. Дмитрий Москвин. Исследователь России, Урала, мыслитель, созерцатель, просветитель. Заинтригованный тайнами Урала, он до сих пор не был в Приполярных областях. Для него экспедиция – интеллектуальное и эстетическое открытие. Каждый решал свои задачи, единым оказался маршрут и его конечная точка.
7 августа мы приехали на базу «Желанная». И с первого километра поняли: всё будет сложнее. Болота, жара, неправильно собранные рюкзаки – сколько всего лишнего мы понабрали. Взяли даже портативную колонку. Смешно сказать: лишь в самый последний момент мы отказались от кофе-машины.
Ощущение масштаба
Первая ночь у оленеводов на Малых Балбантах. Перебрали рюкзаки, убрали лишнее. У меня минус четыре килограмма. Груз оставили на стойбище. В тот момент вспомнил слова отца – участника трансконтинентальной полярной экспедиции 1982–1983 годов на собачьих упряжках: «у людей севера мало вещей. И все они наивысшего качества».
Во второй день от нас отсоединился Михаил на стоянке у озера Тейс, перед перевалом Валдик. Он пошёл готовиться к восхождению на гору Народная, которую мы в итоге все вместе и покорили. А у нас впереди оставалось два дня до горы Следопыт.
Стоит ли много говорить о классическом маршруте: «Желанная – Манарага – Народная»? Уверен, что нет. Для меня главное впечатление – ощущение масштаба. Необъятность долин, гор. Это пространство иной планеты, где хочется дышать в десять раз чаще, лишь бы надышаться этим воздухом.
Книга посещений
Из ярких воспоминаний – балок Манарага на берегу реки Косью. Десять минут привала превратились в час. Зачитался «книгой посещений»: записи в тетради формата «А4» начинались с августа 2009 года – совсем другая эпоха.
2010 год. «Команда из Бреста, Белоруссия. Манарага самая прекрасная вершина между Европой и Азией».
2011 год. «Идём с Кар-Кара. Света Медведева идёт в тапочках 15 км. Молодец».
2012 год. «Этот привет в балок мы привезли из Украины, из Винницы». Там же ответ: «Украинские товарищи оставили много сала. Не пожалели. Огромное им спасибо».
2016 год. «Ярославль. Манарага не пустила. Еды набрали много и спирта. Кому надо, догоняйте».
2018 год: «Сколько лет всё думаю: где же найти судьбу мою? А судьба – рюкзак за плечи и пошёл».
Сотня записей: пол-России, несколько других стран. Втиснулся даже одинокий поляк. Туризм, дух исследований, зов неизведанной тропы объединяет людей.
Открытый космос
Мы гнали с Дмитрием вперёд – по тропе.
9 августа сделали 23 километра. Вечер накануне 10 августа. Мы всё рассчитали теоретически точно. По карте. От приюта «Манарага» до водопада на реке Повсяншор идём полтора часа.
Дальше навигатор не показывает тропу. Там – открытый космос. Ранее целый месяц я мысленно проигрывал в голове свои действия. Как сделаю первый шаг в неизвестность, как буду пробивать тропу вдоль реки. Я даже чувствовал аромат этого леса. И как будто бы слышал шум стремительной воды.
От водопада по реке поднимаемся в сторону озера Повсянто. На глаз не более семи километров. По дороге в реку справа впадают три ручья. На втором оставляем рюкзаки с палаткой, газом, едой. Надеваем лёгкие, штурмовые.
Уже налегке взмываем на пик «Слава Бреста». Это ещё два часа. Оттуда лёгкой пробежкой по перевалу – на «Уральский Следопыт». К часу дня должны успеть. Должны!
Красота вечности
10 августа. 7 утра. Началась практика. Мы делаем первые шаги в сторону нашей цели. Мысленно опередил события, мне казалось, что я словно уже на «Следопыте». Почему нет? Шесть часов осталось. Дело решённое.
На первых ста метрах мы ушли с тропы. Хотя, казалось бы, двигались по навигатору, но в 50 метрах правее. По мшистым склонам поднимались вверх, вниз, сражались с паутинами, мошками, комарами, оводами. Выходили на тропу, через сто метров снова теряли её, сбивались в сторону.
Просчитывая сейчас нитку нашего маршрута, понимаю, что до водопада мы преодолели более пяти километров вместо трёх. Теряли ценное время!
Водопад. За тысячи лет вода пробила себе дорогу сквозь многотонные монолиты камней. Кажется, отмотай время назад на миллион лет и здесь ничего не изменится. Завораживающая красота вечности. Умылись в ледяной воде. Время поджимало. Надо ускоряться. Оставалось всего четыре с половиной часа до заветного мгновения.
Стоим на точке у водопада. Впереди та самая неизвестность. Манящая и пугающая одновременно. И сердце бьётся. И дрожь в коленях. Вспомните своё первое свидание в юности? То самое чувство. Секунда до шага, о котором я мечтал все эти годы. Накинули с Дмитрием рюкзаки. И сделали этот шаг.
С удивительной прытью
А дальше всё как в тумане. Это было сродни ослеплению навязчивой идеей. Как засидевшаяся на поводке гончая, рванул вперёд. Мы договаривались идти вперёд! Но я чувствую, нам надо идти правее, вверх, поскорее бы выбраться из леса, уйти от полчищ мошкары. Пять минут лезем вверх.
«Ты уверен?» – спрашивает Дмитрий. Слышу, но не слушаю. Продолжаю пронзать многолетние мхи трекинговыми палками. Ещё двадцать минут – и мы около вывала курума. Вот она – моя (моя!) красная дорожка к победе. Наверх. Ведь «Уральский Следопыт» уже где-то там. Я уже мысленно на вершине, обнимаю металлическую плиту, где человечек в малице и с геологическим молоточком держит журнал.
С удивительной прытью устремляюсь вверх по камням. Тяжело. Жарко. Пот заливает глаза. Останавливаюсь. Лес позади. Реки не слышно. Вдали Манарага. Под ногами – олений рог.
Дмитрий идёт параллельно в тридцати метрах от меня. Пока ещё верит, что я знаю, куда идти. Впереди, наверху – одинокая лиственница. Сейчас доберёмся, а там плато и наша вершина. Взлетел до лиственницы. Мошкары стало больше, на горизонте новый, покрытый ягелем склон. Нет плато.
Смотрю навигатор. Левее точно Повсяншор. Впереди три ручья. Продолжаю путь.
Каждый шаг пробуждает от спячки сотни мошек. Неужели они живут в этом ягеле? На горизонте ещё одна лиственница. Там точно плато и выход на вершину.
Подхожу к дереву. Третий подъём. Дмитрий позади. Уж и не слышно, что он кричит. Я и не слушаю. Бегу дальше. Цепляюсь, как за последнюю надежду за визуальные ориентиры: чёрный камень, серый камень, изящная коряга. Небольшой овражек. Кажется, тот самый первый ручей. Краем глаза взглянул в навигатор. Вроде первый. Идём дальше.
Вокруг тишина. Кажется, мы зашли туда, где ещё не ступала нога человека. Впереди очертания скального кулуара. Точно! Именно его я видел на фотографиях 1979 года. Слева – «Пик Комсомола», справа – «Слава Бреста». Но где же озеро Повсянто?
Ослепление идеей
До часа икс оставалось три часа. Не дойдя километра до мрачной скальной стены, я присел на камень. Метрах в пятистах позади догонял Дмитрий. Снова включил навигатор. Спустя две минуты поймал геопозицию. Сердце остановилось. Стало очевидно, что «первый ручей» – это не ручей. Что настоящий ручей – это то, что мне казалось рекой Повсяншор. А настоящая река осталась позади в нескольких километрах, вниз по склону. Точно! А ведь я ещё думал, как Повсяншор может так резко брать вверх по курумнику и упираться в снежники? Он ли это? Но ослепление идеей брало вверх над рассудком.
Так у меня возникла идея взойти на «Уральский Следопыт» 10 августа в час дня. Минута в минуту. В честь наших отцов: романтиков, исследователей, покорителей новых горизонтов.
В тот момент я понял, что проиграл. Понял, что рухнули все надежды взойти на «Уральский Следопыт» в юбилейную дату. Несколько лет мечтаний, полгода сборов – всё зря. Подошёл Дмитрий: «Я тебе кричал, что не туда идём, но ты не слышал». Согласился. «Всё-таки надо было провести консилиум перед тем, как сразу после водопада сворачивать вбок», – продолжал мой друг. Я снова согласился. Признал ошибку.
Внутри меня сгустилась пустота, заполняемая злостью на самого себя. За свою самонадеянность. За этот «бонапартизм», за эгоизм. За легкомыслие.
Мы с Дмитрием повернули влево. Я снова взял на себя ответственность за определение верного пути. И снова мимо. Вместо того, чтобы стремительно спускаться к первому ручью и далее до реки, мы отправились по каменистым склонам безымянной вершины вверх.
О сложном думал я в этот момент. Неспроста отец даже спустя годы после своей смерти позвал меня сюда, на «Следопыт». Какой урок он хотел мне преподнести? О чём заставлял задуматься?
«Надо было провести консилиум». Сто раз повторял я про себя эту фразу Дмитрия. Мы продолжали идти по осыпи. И, достигнув высоты 1100 метров, оценив крутизну склона и расстояние, я остановился.
Успеть бы!
«Горы – это командная работа», – произнёс я тихо вслух. Подошёл Дмитрий. «Давай вместе решим, куда дальше. Наверх – не вариант», – сказал ему. До сих пор я верил в то, что сегодня мы всё-таки достигнем «Уральского Следопыта». Пусть не в час дня, но десятого августа.
Спустились к ручью, потратили силы, время. «Я как на другой планете, на спутнике Сатурна», – сказал Дмитрий. Безжизненный, холодный камень, ледяная вода, стекающая небольшими водопадами. «Маловероятно, что за сотни лет здесь прошёл хоть один человек», – ответил я ему.
Мы отправились вниз по ручью, к реке.
Через пятьсот метров новая преграда: резкий обрыв и отвесные скалы. Без рюкзака побежал на разведку вверх по боковому склону. Из-под ног вылетали комья земли, мха, мелких камней. Один раз оступился, едва не улетел вниз. Вывод: нет дороги. Сжал кулаки. Понимаю: надо идти в обход. Значит, впереди новый подъём и возврат практически по тому же пути, по которому мы пришли сюда. Снова теряем время. Но, ещё не погибла надежда восхождения.
Каждый шаг стараюсь обговаривать с Дмитрием, не уходить от него далеко вперед. Работаю над своими ошибками, иду в команде. Получается не очень.
Поворачиваем влево от ручья. Крутой подъём. Сыпучие камни. Сколько злости во мне появилось! Изо всех сил зарядил вверх. Трекинговые палки с лязгом отскакивали от камней – с такой силой вонзал их в склон. Одна погнулась. От напряжения ноги стали горячими настолько, что после ручья штаны высохли за пару минут. Тело работало на износ. Успеть бы на «Следопыт»!
Нам туда же!
Поворачиваюсь в сторону, смотрю сверху вниз: всё-таки была безопасная тропа вдоль ручья! Я просто её не увидел. Просмотрел. Обида на самого себя. Злюсь. Могли ведь пройти, сэкономить час.
«За что гора так наказывает нас, почему не открывается?» – чуть ли не кричал я. Одна преграда за другой. Уральская гора как бы водит нас вокруг, путает, сбивает.
Поднялись из ущелья. Спускаемся вниз к реке. Крик Дмитрия: «Медведь в ущелье!». Моментально отрезвление. Гора нас не сбивала с пути, гора спасала нас. Мудрая! Ведь пойди мы и дальше вниз по узкому ущелью – встретились бы нос к носу с хищником. Бежать было бы некуда.
«Ручей не перейдёт. У территории медведя водная граница», – доложил Дмитрий. Медведь, конечно же перешёл ручей. Спустя пятнадцать минут он уже шатал берёзу в двухстах метрах от нас. Вспугнули бурого товарища. Сбежал. Мы перевели дух.
Стоя на мягком ягельном ковре, пристально глядя в сторону реки Повсяншор, задумался: «А куда он мог бы убежать?» Единственный вариант – в сторону озера Повсянто. И нам туда же!
В своей жизни я не раз принимал сложные решения, отказываясь от многого ради чего-то большего в будущем. В этот раз мне понадобилось десять секунд, чтобы признаться самому себе: «Сегодня, десятого августа, мы не поднимемся на «Уральский Следопыт». И завтра не поднимемся. Как-нибудь потом».
Вышел на свободу
«Дмитрий, мы идём обратно», – спокойно прозвучал мой голос. Слишком много знаков, что вершины не будет. Друг согласился. Разумное решение. Силы на исходе.
И знаете, стало так легко. Невесомость в теле. Словно скинул с плеч пятнадцать килограммов рюкзака. Я вышел из заточения собственной навязчивой идеи: «взойти, во что бы то ни стало». Вышел на свободу. И впервые за несколько дней появилось время спокойно оглянуться по сторонам, увидеть непревзойдённую красоту Приполярного Урала, камни, цветы, стрекоз, услышать шелест ледяного Повсяншора. Закрыть глаза и полной грудью вдохнуть ароматы разнотравья.
Мы отправились в сторону водопада. Тропы не было, только направление. Усталость всё сильнее овладевала телом. Понимаю, что это эмоциональное перенапряжение и обезвоживание: за весь день выпил не более литра воды.
Обратно шли медленнее, чем ожидалось. Повод приятный. Черника! Чёрная, сочная, с долгим послевкусием. Под ногами рябило от чёрных точек. Здесь, кроме медведя, её никто не ест. Туристов практически нет. Ни до, ни после на всём маршруте и близко не было настолько богатых черничников… Вернулись затемно. Два литра сладкого чая и десять часов сна в приюте Манарага.
Оказываются желанными
На следующий день было восхождение на Манарагу. Быстрое, лихое, приятное. Потом Кар-Кар и встреча с Михаилом на Бублике. Обнялись, словно десять лет не виделись.
13 августа. Непогода, дождь, штормовой ветер, восхождение на Народную. Холод, холод, холод. 14 августа. Длинная дорога от Бублика на Желанную. Всё, как обычная прогулка. Без героизма, бешенного темпа, одержимости идеей.
Мы вернулись на базу «Желанная». Прошли 128 километров за семь с половиной дней. Местами сгорели на солнце, где-то обморозились, покусанные насекомыми, с натёртыми ногами, но абсолютно счастливые.
За эти дни мы истосковались по обычной еде. Ели только сублиматы, которые надоели настолько, что если бы перед нами встал выбор открыть очередную пачку сублимата или страдать от голода, то выбрали бы второе. И порой мы такой выбор делали.
На базе нам выдали половину мёрзлой булки серого хлеба. Отогрели её на батареях. Съели с жадностью, как самый изысканный деликатес. Никогда ещё обычный хлеб не казался мне настолько вкусным и желанным.
Иногда мне кажется, что базу именно так и назвали, потому что после времени в суровых походных условиях все обычные для городского жителя вещи оказываются желанными: тёплая и сухая постель, горячая вода, электричество, еда.
Засыпая на Желанной, я понял: поход на «Следопыт» стал для меня важным жизненным уроком. Спасибо, папа! Ты бы не позвал – я бы не пошёл. И многому бы не научился. Горы – командная работа! Эгоизм неприемлем. И справедливо это не только для гор. В целом, для жизни. Я это хорошо понял.
«Предлагаю в следующем году качественно подготовиться, взойти на «Следопыт», сходить на Парнук, дойти до Регули. Я нам даже четвёртого члена команды нашёл», – сквозь сон услышал я слова Михаила. Не знаю, кивнул ли я в ответ. А может уже уснул. Но Дмитрий точно согласился. Так что пойдём. «Уральский следопыт», жди нас в 2025 году. Командой пойдём!
