Для меня воплотилась в фантастическом белом безмолвии и ветренном дыхании окрестных гор… Жить на Урале – неисчерпаемое удовольствие!
Я – часть «горной страны»!
…Город давным-давно увяз в зиме. И чем дальше, тем больше температура за окном приближается к нулю, и цвет снега на улицах отчётливее напоминает асфальт. Календарная зима високосного года завершается. Пора переворачивать настенный календарь с видами уральских горных вершин… Март на нём иллюстрирован панорамой горы Большой Иремель. Ослепительной белизны белый купол, еловые лапы под толстыми шапками снега, яркое солнце – это пробуждает в моей памяти живые картины совсем недавних событий. Подумать только, прошло всего два месяца, а события тех дней откликаются уже далёким эхом…
Урал – это не точка на карте и не географический объект. Это мир, который живёт в легендах, замирает на фотографиях и оживает в рассказах путешественников. Заберитесь на одну из вершин, чтобы встретить на ней рассвет, или проводите закат на гребне скал, и почувствуете, как отныне и навсегда вы становитесь частью этой горной страны. Такой тишины вы не услышите больше ни в одних горах. Для закрепления ощущений вернитесь в эти же места в иное время года и вы попадёте совсем в другое измерение – получите в два раза больше эмоций.
Город спешно завершал дела уходящего года. Изнемогающий от одиннадцатибалльных пробок, он с нетерпением ждал субботы, чтобы растечься в бесконечности очередей супермаркетов, подготовки к праздничным застольям и ощущениях чудес, витавших в воздухе…
Точка притяжения…
А небольшая группа «мембранного народа» в ботинках с «фонариками», стоявших возле кучки рюкзаков, немного выбивалась из общей канвы этого настроения. Мы решили, по возможности, отстраниться от суеты города, но ожидание новогоднего чуда у нас было ничуть не слабее. Урал и в этот раз стал точкой притяжения для столь разных людей из разных городов.
Путь до точки на карте под названием Тюлюк не близок.
Последнюю неделю природа выдыхает обильные снегопады, и наша «Газель» продирается сквозь «белые барханы». Но, любая дорога заканчивается, и мы перетаскиваем свои вещи в дом, заселяемся, затапливаем печь.
Итак, приехали мы, перефразируя водников, «колёсами к крыльцу», поэтому на весе продуктов никто не экономил. Без салатов не обойтись даже здесь, голодному остаться не получится при всём желании. Окружающие хребты скрыты от наших глаз облачной пеленой и снежными завесами, поэтому остаток светового дня проводим на улицах. Удалось договориться насчёт утренней заброски ко входу национального парка. Мобильная связь одного из операторов здесь устойчивая, поэтому ещё есть возможность уточнить прогноз погоды на следующее утро. Вечером пораньше ложимся спать, подъём в канун нового года ожидается ранний.
В путь! Навстречу снежным буранам!
Уже давно рассвело. А вот солнце так и не вышло из-за плотных облаков. Большой Иремель в спячке, вдыхает облака и выдыхает снежные бураны.
Через несколько часов мы достигли границы лесной зоны. Здесь ещё не поздно развернуться и уйти вниз под укрытие деревьев. Немного выше заканчивается накатанная снегоходная трасса, и дальше придётся рассчитывать только на свои силы. Идти навстречу всем ветрам, набирая высоту. Перед отправлением включаем рации, проверяем связь и ещё раз уточняем наличие минимально необходимого снаряжения – свистка, ракетницы, спасательного одеяла, термосов с горячим чаем и запаса еды для перекуса.
В моём рюкзаке лежит буханка хлеба, но без расчёта на то, что нужно будет выкладывать крошки в длинную нить – в эту метель нет смысла рассчитывать на возвращение по любым следам. В кармане куртки лежат средства навигации гораздо надежнее. Есть там место и для компаса с бумажной картой. Это требования безопасности: ошибок не прощают любые горы.
Минуты на высоте!
Путь на вершину отмечен вешками, и первые из них ещё различимы. Чем выше, тем видимость хуже, любые знаки облеплены снегом и сливаются с фоном. Пора определять азимут и держать направление, сверяясь с навигатором. Всё так же, по навигатору, находим и точку вершины, на ней обнаруживаем сложенный тур, но искать тайник с контрольной запиской совершенно не представляется возможным, вокруг сплошной белый шум.
Пора спускаться вниз. Минуты, отведённые нам на то, чтобы постоять на высоте вершины, истекают. Гора своим ветреным дыханием уже начинает сметать наши следы. Обратная дорога к входной усадьбе национального парка занимает намного меньше времени. Возвращаемся ещё засветло, не торопясь, вдоволь любуясь красотами снежного леса. До праздничного боя курантов остаётся ещё много времени. Желающие подольше погулять по предновогоднему лесу отправляются в путь до деревни, не дожидаясь транспорта.
Тюлюк и Поперечная
Наутро снова выпадает снег. Причин бороться со спячкой нет, так что никуда не торопимся, с удовольствием пьём кофе и идём на неспешную прогулку по окрестностям посёлка. О водяных мельницах, ещё в прошлом веке стоявших на реке Тюлюк, сейчас напоминают лишь топонимы.
Реку для сплава леса также больше не используют. Сейчас это природоохранная зона, и хозяйственная деятельность здесь запрещена. А полюбоваться есть чем! Большое количество баз отдыха в селе – тому доказательство.
На следующий день, наконец-то, выходит солнце, погода просыпается и можно вдоволь любоваться сиянием белого снега под небесной синевой. Удовольствие в первые январские дни было бы неполным без посещения горы Поперечной – высшей точки северной части хребта Зигальга.
Чтобы попасть в одноимённый национальный парк, нужно перейти на другой берег реки Юрюзани. Ниже по течению этой реки весной пойдёт вереница катамаранов и прочих плавсредств, но сейчас она промёрзла и заметена снегом.
С курумников на гольцы…
Подъём на вершину, который и летом довольно непрост, сейчас вовсе не представляется возможным. Никаких маркировочных знаков здесь нет, и в плохую погоду легко можно было бы сбиться с пути. Сейчас видимость превосходная на многие мили окрест, но двигаться всё равно приходится на ощупь. Склон горы полностью покрыт курумником, и все глубокие промежутки между камнями сейчас переметены снегом. Идя сквозь полосу субальпийского ельника, мы, сменяя друг друга, целеустремлённо тропим дорогу. Но, выйдя на гольцы, понимаем, что даже при полном проявлении всех наших морально-волевых качеств наше восхождение непозволительно затягивается. Безопасность превыше всего, и мы, задолго до конечной цели, решаем уходить. Субарктический климат в этот раз оказался сильнее.
Запомню навсегда!
Когда идёшь по этому сказочному лесу, невольно вспоминаешь легенду о хрустальном копье Агидели, дочери седого старца Иремеля. В такой обстановке невольно веришь в то, что где-то здесь и находится эта волшебная долина. Стоит лишь зажмуриться от яркого сияния и протянуть руку. Там склоны на самом деле отливают разными огнями, и ярче всех светится гора из прозрачного хрусталя.
…В Екатеринбург вернулись затемно. Город встретил нас иллюминацией, светом фар и тяжёлым воздухом. Мы пожали друг другу руки и расстались. Я забежал в отходящую электричку, и, сев на лавочку в пустом вагоне, глупо улыбался всю дорогу до нужной станции. Я до сих пор был там, где нет железной дороги, таксистов, и где едва видишь вешки в тумане. И я всё ещё был с теми, с кем жгли фальшфайеры, не использованные за прошлый походный год, и пускали сигнальные ракеты в тёмное январское небо. С кем шли на вершину, получая в лицо от ветра и старца Иремеля, и стояли на камнях, хмельные от счастья и свободы. С кем тропил по пояс в снегу, проваливаясь между глыбами курумника по грудь, за чьей мощной фигурой шёл след в след в облаке. И пусть как можно дольше время не сотрёт из памяти моей их лица и не растворит в забытьи имена.
