— За водой пойдешь – пистолет с собой возьми,– напутствовала четырехлетняя Лиза бабушку.
И вправду, вокруг избушки «на косе», как ее называют жители Вёлса, в сорока километрах от поселка выше по течению, густо натоптала следов крупная рысь. Точнее, судя по следам и отметинам, крупный рысяк – уж не знаю, как это слово в мужской род переделать. Мало ли, что зверю в голову взбредет, пока вся остальная часть группы ушла на Караульную сопку? Рысь считать умеет, решит, что одна женщина с ребенком – легкая добыча…
Январские праздники для жителей Северного Урала это чудесный подарок от государства. Целых десять дней, которые можно провести, как заблагорассудится! И, кстати, прилично сэкономить на встрече Нового года. Много ли с собой в лес утащишь? Ну мяско на шашлык, помаленьку, скорее понюхать, чем наесться. Никто же шашлыков и полуночи не дождется, всё равно заголосят вечером – суп, супчик вари… Ну салатик. Тоже проблема, кстати: что такого можно с собой взять в минус тридцать с хвостиком, чтобы оно потом в тарелке нормально смотрелось? Ну трехлитровую пачку подделки под вино, чтобы в третьем, специально взятом котелке сварить подделку под глинтвейн, с настоящим мёдом, но синтетической отдушкой… Пойдет на ура, а там уж разводить спирт или не разводить, видно будет.
Посчитали стоимость «второго ужина»? Теперь посчитайте свои расходы на новогодний стол на свою семью… Нет, мы не для экономии каждый год 30 декабря в лес уезжаем, конечно. До Нового года там особенно хорошо. Ещё не накатываются на лесные избы мощные волны снегоходчиков, ещё не засыпаны снегом лесовозные дороги (за праздники их, бывает, так заваливает, что не выехать). Куда хочешь подавайся: хоть в Кутимский замок, хоть в почти новую ещё избу на Выдерге, хоть вверх по Вёлсу, по веренице изб на правом берегу, как мы сделали в 2016 году. Одну, правда, уже карьер «съел», но остальные ещё остались.
Восьмого января потеплело до минус 24 градусов. Мощные ветры, что пытались сдуть нас с двух предыдущих вершин в этом походе, поутихли – над Мартаем уже не так привольно развеваются снежные ленты. Самое время перед выходом в цивилизацию подняться еще на что-нибудь интересное.
Караульная сопка – небольшая гора южнее хребта Мартай на севере Красновишерского района Пермского края. Она мало посещаема туристами. Отсюда до поселка Вёлс по реке порядка 50 километров, да от реки еще тропить по буреломному лесу километра три до начала подъема. Дальше начинается крутой лесистый склон, тоже местами загороженный упавшими стволами; подниматься по нему приходится «змейкой», нарезая лыжню то влево, то вправо от направления на вершину. Снег в этом году сухой, похожий на песок. Он охотно оползает в пробитую первым человеком лыжню, и второму приходится за ним дотрапливать, а вот следующие туристы борются уже только с крутым подъемом. Местами тропильщик, отчаявшись найти пологий участок между деревьями и скальными выходами, сквозь зубы выдает несколько сложносочиненных предложений и начинает набивать вверх ступеньки. Получается слишком круто, а ведь еще спускаться тут потом.
Участники группы, расхоложенные пологим подходом по сравнительно несложному, разреженному лесу, потихоньку начинают проявлять свои познания в ненормативной лексике, поминая и крутяк, и сугроб за шиворотом, стряхнутый с задетой ёлки, и руководителя, небрежно махнувшего с реки на невысокую горушку в лесу. «Я эти горы в телевизоре видал!!!» – пожалуй, самый мягкие эпитет из расхожих в такой ситуации. Что поделать, надо просто тропить и тропить вверх. Обливая потом, истекая (вслух или про себя) матом, а ещё, так сказать, поддерживать боевой дух восходителей-новичков. Иногда путём применения к ним лыжной палки. Именно поэтому у руководителя всегда древний, толстые, тяжелые советские алюминиевые палки с ба-альшими тя-яжелыми кольцами…
Но эта, затерянная в глухом лесу, вершина стоит таких усилий. Большинство североуральских гор представляет собой более-менее украшенные одиночными скалками «кучи», курумниковые осыпные возвышения. Они могут быть крутыми или пологими, с плоской или заостренной вершиной, знаменитыми (как Конжак) или не очень, но все равно обобщающая их характеристика – «осыпная». А на вершине Караулки высится несоразмерно огромный гребень из вертикальных скал высотой 20-30 метров каждая. Зимой они плотно заштукатурены твердыми снеговыми наносами и в лучах низкого полуденного солнца смотрятся совершенно фантастически – хоть издали, с реки, хоть вблизи. Конечно, особенно приятно их видеть, когда доползаешь до них, весь в поту, по вышеописанному склону, когда через покляпые, причудливо изувеченные снежными шапками силуэты редких берез и елок вдруг ослепительно мелькнет грандиозный белоснежный зуб на фоне темного, не по-январски синего зимнего неба.
Влезть на зубчатку удалось только на самой южной оконечности, где она ниже всего и прорезана глубокими щелями. На север открылся впечатляющий вид на хребет Мартай, от середины и выше укрытый перетекающей через него тучей; на юге такие же тучи потихоньку начали закрывать солнышко. Так очень редко бывает, чтобы Гора позволила посмотреть ее при хорошем свете, а потом как бы намекнула, что не пора ли вам, ребята, в обратный путь. Как правило, Горы обожают дразниться. Залезешь на нее в густом молоке, ни вида, ни неба, а на спуске вдруг молниеносно рассосутся тучи, и великолепная вершина четко прорисуется в небе, хоть снова на нее лезь. А сегодня, когда мы вдоволь налазались, наснимали кучу красивых фотографий, вдруг пропали контрасты, «зубы» затянуло сначала розоватой патиной, а потом они и вовсе слились с серым небом; что ж, пора в обратный путь.
Один участник поторопился и необдуманно спрыгнул с невысокого, метра два, зубчика вниз, между двух других. Ну что можно сказать… шапочка на поверхности осталась. Указала место приземления. Откопали. Много, много у нас на Северном Урале снега. Особенно в горах, пусть даже невысоких.
Совершенно отдельное удовольствие после зимнего восхождения заключается в опасном и быстром спуске где по лыжне, где по целиковым сугробам крутого склона. Главное тут – не пытаться объехать одну и ту же елку двумя ногами с разных сторон… Что немаловажно, у всех нас это получилось. Собравшись внизу, у начала лесной лыжни, перевели дух и не спеша заскользили к реке, по пути перебираясь через обтоптанные на подъеме буреломные завалы.
К избе вышли, когда небо уже плотно посерело на закате. Закончился предпоследний день традиционного новогоднего похода, в этом году проходившего между поселком Вёлс и заброшенным Сибиревским прииском. Помешивая супчик в котле, висящем над костром, мы радовались и печалились окончанию похода, вспоминали и планировали, морщились от дыма и пили холодный зимний воздух… жили, в общем. Как всегда живем в походах, другой, совершенно отличной от городской жизнью. На завтра оставались мелочи – выскочить сорок километров до поселка, завести промороженную машину и полтораста километров не слетать с завьюженной дороги…
