Николай Блинов первым заявил о праве удмуртов обучаться на своём родном языке, он составил первую светскую азбуку для удмуртских детей «Лыдзон», издал нашумевшую книгу «Языческий культ вотяков».
Придя работать в четвёртую сарапульскую школу на улице Гагарина (бывшей Нагорной) по соседству с домом Блиновых, я удивилась, почему на доме нет памятной доски. Сарапульцам отец Николай был почти неизвестен. Пятнадцать лет назад благодаря статьям Юния Горбунова и Евгения Шумилова, архиву Дмитрия Швецова был создан школьный музей Н.Н. Блинова, зародился краеведческий поиск – многолетняя эпопея «Блиноведение», в которую включились педагоги, школьники и потомки известного священника-просветителя.
Юний Алексеевич Горбунов (редактор раздела истории и краеведения журнала «Уральский Следопыт» в 1985-2019 годах), узнав в письме о музее, ответил: «Теперь я спокоен за Блинова, он в надёжных руках». Когда мы со школьниками спустились в подвал дома Блиновых, то ахнули: в пыли, в дальнем углу блеснули прекрасно сохранившиеся изразцы печи сарапульского мастера Френкеля, а глубоко под ними обнаружился белоснежный центральный изразец ангела с конём.
Он стал нашим талисманом, «ангелом-хранителем» семьи Блиновых и открыл нам зелёный свет в краеведческом поиске. Это десятки выигранных грантов, конкурсы, конференции, написанные статьи, книга «Вятский странник». Отец Николай оживал на глазах после открытия очередного фонда в архивах, музеях и библиотеках. Известно, что Блинов – автор первой светской азбуки для удмуртских детей «Лыдзон». Он же – шестидесятник, один их участников крамольного альманаха «Вятская незабудка», друг Ф.Ф. Павленкова и передовых земцев. Любимый паствой священник-миссионер в инородных сельских приходах. «Минуты его исповеди я не забуду до конца жизни», — вспоминали прихожане проникновенный голос своего духовника.
Н. Блинов – педагог-новатор, экономист и статистик. Талантливый журналист Боримир Николаич и Аким Простота, писатель, драматург, дотошный этнограф, общественный деятель, краевед, воспевший родное Прикамье – это всё он, Николай Николаевич Блинов. Все эти качества многогранной личности обогащали друг друга, сливаясь в ёмкое слово – просветитель. Невероятная жизнеспособность, трудолюбие и целеустремленность выдвинули его в ряд лучших педагогов-реформаторов России. Имя его фигурировало во всех русских литературных энциклопедиях.
Грантовая экспедиция со школьниками «Блиновское кольцо» и встреча с его правнуками показала, что этот незаурядный и плодотворный деятель до сих пор малоизвестен в родных ему вятских городах и селах. Мы объехали шесть городов и сёл, родных отцу Николаю, с рассказами о нём. Судьба Н.Н. Блинова, как любого человека, опередившего своё время, была хоть и драматичной, но и счастливой. Имя его умалчивалось до 90-х годов. Он оказался неугоден не только вятскому чиновничеству, но и епархиальному начальству и удмуртским историкам из-за «особого мнения» в Мултанском деле. Просветитель писал о необходимости образования удмуртов, но не был понят. В защиту Блинова первым выступил краевед Евгений Петряев.
1861 год… Глухое удмуртское село Карсовайское. Здесь началось пастырское служение 22-летнего иерея. Другие выпускники Вятской духовной семинарии приискали места поближе к Вятке, а он не выбирал, считая, что везде должен приносить пользу. Николай был счастлив, женившись на любимой девушке Елене Грачёвой, епархиалке, дочери нолинского диакона. Молодые немало удивились, попав в такую глушь, где не знали пилы и колёс. Не было ни квартиры, ни тёплой одежды. Поселились в домике просвирни в комнатке из 3 сажен, в окно дуло, щели забивались снегом. Так началась приходская служба. В приходе было семь тысяч человек – пермяков и удмуртов. Починки были разбросаны на много вёрст. Пришлось отцу Николаю учиться ездить верхом на лошади и по пути совершать венчание, крещение, отпевание. Он брал с собой самодельный блокнот, куда заносил все сведения о прихожанах и селениях. За три года накопился богатый материал, который был опубликован в Вятских епархиальных ведомостях под названием «О движении народонаселения Карсовайского прихода», а автор награждён медалью.
Епархия призвала церковнослужителей заниматься образованием детей. Это был повседневный подвижнический труд духовенства в отдалённых приходах. Без первых забытых учителей-священников вятская земля не засияла бы через полвека выдающимися писателями, учёными, общественными деятелями. Учение шло безвозмездно в своих домах. Блинов с жаром молодости подключился к работе. И вот он уже учитель четырёх мальчиков и одной девочки. Дети не знали ни одного слова по-русски. Пришлось иерею выучить удмуртский язык. Посоветовавшись с вятскими методистами, он взялся составлять удмуртскую азбуку, включив сюда отрывки из произведений классиков. В основу её он положил звуковой метод К.Д. Ушинского. Книга получила одобрение казанского инспектора Золотницкого, была рекомендована в удмуртские школы и издана в 1867 году. Блинов впервые заявил о праве удмуртов обучаться на своём родном языке. 155 лет прошло с издания первой удмуртской азбуки «Лыдзон» («Чтение»), а книга не потеряла своей ценности. По ней учились сотни детей нерусских школ, и даже дети Палестины.
Через три года Блинова перевели в село Бахту за восемь вёрст от города Вятки. Здесь Блинов проявил себя в полной мере как учитель-реформатор. Взяв жалование вперёд, построил двухэтажный дом, наверху устроил школу, где впервые ввёл уроки труда, физкультуры, привёз наглядные пособия, открыл ремесленные училища. Прогрессивный муж убедил собственную жену, обременённую пятью детьми, учить девочек шитью и вязанью. Жена, к счастью, была союзницей во всех его начинаниях и получила свидетельство на звание учительницы. Отец Николай привлёк к работе передовых земцев и написал учебник «Грамота» и «Пособие для учителей». По решению губернской управы было напечатано и распространено бесплатно по школам 8 200 учебников и 340 наставлений учителям. Это был истинно блиновский размах деятельности и образец земской эффективной работы. Блинов был награждён серебряной медалью, получил от епархии «набедренник».
Чересчур активный священник попадёт в опалу после выпуска статей в революционном альманахе Ф.Ф. Павленкова «Вятская незабудка» и издании «Наглядной азбуки». Начались скитания иерея с дюжиной ребятишек по отдалённым приходам, а затем и запрет на учительство в Нолинске за «игру в республику». Оставшись без работы, отец Николай едет в столицу искать правду, там сближается с учителями, литераторами, Салтыковым-Щедриным, который помог с работой. Началась литературная подёнщина в газетах и журналах. По выходным он служил в разных церквях. Но денег катастрофически не хватало. Старшая дочь Люба так и не смогла продолжить занятия в гимназии из-за отсутствия форменного платья. Наконец высшее церковное начальство разрешило Блинову служить в родных краях. Так в 1879 году он попал в Сарапул сверхштатным священником в Вознесенский собор. Устроились с семьёй в священническом доме на Соборной площади. Не успели распаковать вещи, как явились приставы с обыском. После их ухода матушка Елена, плача, жгла в печи тираж запрещённой книги «Страдания Христа…», который к счастью был не замечен в чулане. И то и дело бегала на площадь смотреть, не слишком ли чёрен дым идет из трубы. Муж не останавливал её: он понимал, что она боится за детей.
В Сарапуле наряду со службой Николай Николаевич начал собирать исторические факты и статистику о самом городе. В 1887 г. по заданию городской думы вышла его книга «Историко-статистическое описание города Сарапула и его уезда» в память о посещении Сарапула 9 июня Его Императорским Высочеством Великим князем Михаилом Николаевичем от граждан города Сарапула. В книге дан всеобъемлющий анализ города. Она положила начало десятку произведений Н. Блинова о Сарапуле. Здесь он нашёл единомышленников – членов Общества изучения Прикамского края, заинтересовался раскопками, созданием краеведческого музея, сотрудничал в газетах. Но новый перевод в глушь, в село Бемыж, опять выбил всю семью из колеи. Отец Николай заболел, затем слегла матушка Елена. Едва оправившись от болезней, священник едет на съезд естествоиспытателей и врачей в Киев, везя новую книгу «Языческий культ вотяков». Книга стала катализатором в Мултанском процессе и наделала много шума.
«Особое мнение» Блинова рассорило его с епархией и защитником удмуртов – В.Г. Короленко. Вернувшись, Блинов решил уйти в отставку и уехать в родные орловские края ближе к своей родине – селу Зашижемскому. Но сын, земский врач Сарапула, пригласил отца переехать к нему.
Так в 1906 году Блинов второй раз оказался в Сарапуле. Здесь в общественных заботах, строительстве Убежища для сирот, открытии сельской школы, написании повести о Надежде Дуровой прошли его последние 11 лет.
Он похоронил сына, заболевшего тифом, жену, скоропостижно скончавшуюся в 1914 году, попрощался с детьми и внуками, бежавшими от большевиков, и умер в своём Убежище для сирот в ночь 31 декабря 1917 года, не приняв новую революционную власть. Могилу его снесли в 30-х годах. Его дети и внуки выросли, получили хорошее образование. Девочки стали учительницами, двое сыновей – земцами.
Блинов прожил в Сарапуле треть жизни. Он заразил нас мечтой — увидеть город процветающим центром Прикамья. Живущий на гроши с огромной семьёй, иерей стал почетным гражданином Сарапула наряду с зажиточными купцами-меценатами. Священник принёс в этот город, который считал лучшим в Прикамье, много беспокойства чиновникам и полиции. Он испытал нищету, гонения, шельмование в печати, смерть близких с достоинством сильного духом человека. Но крепкое крестьянское сердце не вынесло анархии и мракобесия революционной смуты. Духовный подвиг и подвижничество Николая Блинова – яркий пример для современного учительства и духовенства, маяк добра и гуманизма в нашем ожесточённом мире.
Сегодня произведения Блинова переизданы, о нём пишут книги, статьи и диссертации, создаются пьесы и фильмы. С помощью родственников мы поставили кенотаф на предполагаемой могиле Н. Блинова в ограде Воскресенской церкви, появилась улица Н. Блинова и мемориальные доски на домах в Бемыже и Сарапуле, где он жил и скончался. В храме проходят молебны к его юбилеям, регулярно собирается научная конференция «Блиновские чтения». Наконец-то летописец и почётный гражданин города Сарапула триумфально вернулся к нам со своими произведениями, мыслями. В лучшей его книге – «Страдания учителя нашего Христа…» (Евангелие от Блинова) есть прекрасные строки-напутствия, которым следовал он сам: «Пролитая на кресте кровь по каплям разлилась по всей земле, и всякий, кто только приобщается этой ветхозаветной крови, кто проникает высоким духом страданий народного искупителя, — оставляет заботы о себе, о своём личном мирском счастии и обрекает себя на служение ближним, всему обществу, всему роду человеческому». Об этом же – слова поэта Семёна Киссельмана, обращённые к Св. Николаю Мир Ликийскому-крестителю: «Темна и гибельна стихия, но знает кормчий наш седой, что ходят по морю святые и носят звёзды над водой».
Вернуться в Содержание журнала
