Я никогда не видела столь сильной тоски младшего брата по старшему, не вернувшемуся с войны. Ко мне пришел Дмитрий Михайлович Степанов с огромной кипой архивных запросов и ответов: «Всю жизнь ищу, где и как погиб старший брат Валя. Помогите!» Пришлось перевернуть интернет, перечитать журналы боевых действий и военные мемуары, чтобы найти: «Ранним утром 22 июня в Белостоке, во время плотной бомбежки штаба 10-й армии, самой мощной на западной границе СССР, две авиабомбы попали в казармы курсантов»…
Он погиб на стыке мира и войны, 18-летний уфимский парень Валя Степанов, мечтавший стать не военным, как многие, а знаменитым физиком.
С чего начиналась для Вали Родина
Валя перечитал все книги по физике из библиотек в округе и знал, куда поедет после школы – в Ленинградский физико-технический институт. К самому академику Иоффе! Отец, Михаил Дмитриевич, заговаривал с сыном о романтике моря, мечтая видеть его морским офицером, сам инженер-технолог, влюбленный в водную стихию, он прокладывал лоции по реке Белой баржам и пароходам, но Валька уже твердо знал, чего он хочет. Заканчивая десятилетку почти отличником, сильнейшим волейболистом и стрелком, членом Осоавиахима и победителем норм ГТО (Готов к труду и обороне), он и внимание завоевал лучшей девчонки на свете – Нины Перовой…
Но все чаще по репродуктору говорилось о неспокойной ситуации в мире, который катился к большой войне. Неожиданно Валю с одноклассниками пригласили в райком комсомола и попросили повременить с поступлением в институты: осенью – призыв в армию. Надо сказать, что несколько девчонок и мальчишек из класса договаривались поступить в ленинградские институты и продолжать дружбу. Теперь парням оставалось читать письма девчонок из Ленинграда, которые в основном поступили в институт Герцена. (Через 81 год невозможно оторваться от писем, – это документы удивительно крепкой дружбы класса, – все скучают друг по другу).
Младшему брату Димке (сегодня ему 94) на всю жизнь запомнились вечера в их старинном дворике по улице Клары Цеткин. Стол под раскидистой яблоней, где шли дворовые шахматные баталии, а в финале неизбежно сходились Валя и Миша Пермяков – одноклассники и лучшие друзья. Скоро их пути разойдутся. Гвардии лейтенант М. Пермяков, командуя танком Т-34 «Дмитрий Донской», будет награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны 2 степени, погибнет 17 октября 1944-го. А пока ясными вечерами Валя выносит во двор карту звездного неба Северного полушария, по которой они с братишкой и Мишей увлеченно сверяют созвездия, яркие звезды и планеты, метеорные потоки. Никто ещё не знает – это последнее лето перед войной.
Мирной осенью 1940-го одноклассники Георгий Никитин, Толик Шалимов, Коля Мельников, Валя Степанов и ещё один, имя которого забыто, призываются в армию – на западную границу СССР. Провожая их с уфимского вокзала вместе с родителями и сестрой Галей, Димка загадывает, что обязательно после демобилизации встретит их всех. Прощаясь с сыном, Михаил Дмитриевич передал Валентину 12 пустых открыток с просьбой писать о своих впечатлениях с дороги, а на крупных станциях отсылать домой. Можно представить, сколько этих впечатлений было у пятерых друзей, – поезд промчал их абсолютно через всю европейскую часть СССР – от Урала до западной границы страны! Они увидели красавицу Волгу, озера и пашни, деревни и большие города, – все то, что зовется Родиной. Все открытки с дороги братишка Дмитрий Михайлович хранит по сей день.
Письма из Замброва
И вот в Уфу пришел первый солдатский треугольник. Значит, Валя прибыл в пункт назначения, 48-й артиллерийский полк в городе Замбров.
31.10.1940. Граница в каких-нибудь 15-17 км от нас. Мама, ты только не волнуйся, пока что ничего опасного нет. Правда, иногда слышно, как германские пушки у себя на полигоне стреляют. Сейчас я был в наряде на кухне: выносил помои, помогал повару, колол дрова, в обед раздавал обед. Ну уж поел на славу: суп, макароны и пюре. Обычных порций нам немного не хватает, но ничего. Мама, я тебя хотел попросить, чтоб ты кое-что прислала мне, если сможешь, то пришли варежки (лучше с одним пальцем), джемпер… крему сапожного. Устаём за день чертовски. Да мыла ещё положите. Фотокарточку пришлю, наверное, не скоро. В город долго не будут отпускать, границы… Дима и Галя, у вас сейчас самое хорошее, легкое время. Помогайте папе и маме, если б я был дома, то помогал бы. Приеду – обязательно буду.
15.11.1940. Галя, Дима! Теперь я в конной артиллерии. Привыкаю к лошадям, хоть задница не заживает, сбил ее во время первой езды, но ничего. Времени ни минуты: то в артиллерийском парке с пушками возимся, учимся наводить и т. д., то на занятиях, то в наряде, то в карауле, и так весь день – до 18-20 часов в сутки. Передайте Юсупке, Косте и Мишке, пусть они пишут мне. Пишу другим карандашом, потому что тот Генка отобрал, карандаш его. Пришлите мне тетрадки штуки две-три и карандаш. Чувствую себя хорошо, хотя если б был я дома в таких условиях, то давно бы уже валялся в постели, а здесь – ничего.
28.11.40. Я начинаю серьезно волноваться, потому что долго не получал от вас писем. Я просил прислать варежки или перчатки, лучше бы кожаные, носки простые и шерстяные, курево и спичек с бумажкой и джемпер. Все уже получили писем по 15, а я ещё только три: от вас одно, от Маруси и от Нины и всё. Я жду-жду и никак не дождусь.
10.12.1940. Только что приехал с тактических учений. Всю ночь ходили пешком, километров 40 прошли.
24.12.1940. Наконец-то вся семья написала. Большое спасибо! Каждое письмо заряжает энергией дня на 3-4. Легче служить и выполнять любую работу! Димка, из нас готовят младших лейтенантов. Сегодня целых 3 часа учебной езды на лошадях было. Ездим без стремян, чтобы научиться крепко в седле сидеть. Из пушки еще не стрелял, хотя я заряжающий. Скоро будем.
31.12.1940. Сегодня приняли военную присягу! Поздравляю вас всех с Новым годом, до которого осталось 10 часов!
4.02.1941. Ждем увольнительные в город, и я хочу сняться на фото, послать вам, но это 10 рублей. У меня нет столько. Ну, ладно. Вот только иногда бывает нужно что-либо купить (или хлеба, к выезду готовясь, или конфет на выезде), но денег нет – вот в этом большое неудобство. Если можно, пришлите рублей 50-80, а еще носки простые крепкие и шерстяные варежки, главное, чтобы крепкие были. Собираюсь подшить свои, но нет времени. С 1 февраля началась вьюга. Стреляли тоже во вьюгу. Боялись, что обморозимся, но было, наоборот, очень жарко, все вспотели.
Письма из Белостока
7.02.1941. Пишу уже не из Замброва, а из Белостока. Прислали нас с Толиком Шалимовым на курсы политруков запаса. (Военно-политические курсы при штабе 10 Армии. – Авт.). Как, мама, ты себя чувствуешь? Будьте здоровы.
24.02.1941. Здравствуйте, мама, Галя, Дима! Только что получил письмо, которое очень поразило меня. Что это значит? Почему папу арестовали? Ничего не могу понять. Неужели все время вы и я будем страдать? (По проектам отца-гидротехника было сооружено 18 технических запруд на реке Белой, и три из них сорвало. Но вышестоящий Горьковский институт подтвердил, что в условиях сильного ледохода это в пределах нормы. — Авт.). Ты, мама, мне ни денег, ни посылок больше не посылай, я и так как-нибудь проживу. Посылку, которую вы послали, думаю обратно вам отослать. Мне очень тяжело. Но вы обо мне не беспокойтесь. Береги хоть ты, мама, свое здоровье!
1.05.1941. Здорово, оголец! Нет-нет, ты уже вырос малость. Верю. Но, наверное, очень мало, потому что в твоем письме ошибок больше, чем букв. Димка, но ты не тушуйся. На первомайском параде, Димка, мы ходили строевым шагом. Вас в Уфе тоже учат этому. Но у вас сотая часть от того, что у нас. Недаром же нам усиленные порции в столовой целых полмесяца давали. И пушки на параде были, и пулеметы, и танки. А револьверы дают только среднему комсоставу и водителям танков. Я ходил на «Богдана Хмельницкого». Хорошая картина. Ну, ладно, пока. Тут команда: «Выходи, стройся!» Пойдем на кросс.
17.05.1941. Скорей бы выяснили с папой. Пусть будет бодр.
5.06.1941. Здравствуйте, Папа, мама, Димка, Галя! Только что получил письмо от тебя, папа! Ты вышел, и я этому очень обрадовался. С радости раздал товарищам все конверты! Почти каждый день играем в волейбол, в город не ходим. А город красивый! Все в цвету, вишни и яблони уже отцветают. Каштаны тоже. Погода безоблачная… Привет там всем. Ваш Валя. Это было последнее письмо.
4 Письма брата, сестры, мамы, отца на границу
22 июня 1941 года. Под черной тарелкой репродуктора молча собралась вся семья Степановых. Только что объявлено: началась война. Враг вторгся на западную границу Родины, где сейчас их Валентин… Молчание нарушил отец: «Галя, Дима, мама, сейчас каждый из нас напишет Вале письмо».
Здравствуй, Валя! Где ты, мы беспокоимся. Услышали о войне Германии с СССР, следим за каждой новостью. Мама о тебе тоскует, плачет. Валя, хоть ты меня изредка ругаешь за ошибки, но я не сержусь. Буду поступать в железнодорожный техникум. Твой брат Димка.
Дорогой Валя! Ты сейчас на границе или в другом месте? Я хорошо прошла испытания. Осенью думаю поступать в техникум планово-экономический. Галя.
Милый наш родной Валюшенька! Господи! Где ты сейчас? Что с тобой? Прости, что я не ответила на твое последнее письмо… Валюшенька, милый, ты не унывай, родной! Знай, я за тебя буду день и ночь просить Всевышнего, чтобы он тебя спас везде и всюду и помог вам победить врага и возвратиться по своим домам, к родным. Ты тоже не забывай меня никогда и знай, что материнская молитва очень помогает, так до сих пор было. О, Господи! Помоги тебе во всем. Ты тоже, Валюшенька, проси Бога, чтобы он тебя спас везде. Мама.
(Письмо отца сыну на фронт я буду помнить всю жизнь. – Авт.)
Дорогой Валя! На нашу дорогую Родину напал враг, не посмотрев на договор. Сын мой, наш долг – твой на фронте, а мой – в тылу, отдать все свои знания, здоровье, а если потребуется, и жизнь на защиту дорогого нам Советского Союза. Будь мужествен, силен и тверд, дорогой Валюша, не бойся ничего и смело иди вперед, и знай: наших сильных духом бойцов Красной Армии победить нельзя. Будь бесстрашен. Я надеюсь на тебя и уверен, что ты с честью выполнишь свой долг перед своей Родиной. О нас же ты не беспокойся. Не забывай нас, как и мы тебя, дорогого нам, никогда не забудем! Надеюсь, что мы все-таки увидимся. Целую, твой отец. Ответа не было.
На площадке танцевальной сорок первый год
Дмитрий Михайлович вспоминает: Во время войны моя мать случайно встретила на базаре в Уфе женщину, она оказалась беженкой из города Белостока. И эта женщина рассказала, что помнит прекрасно ту ночь – с субботы на воскресенье. У них был вечер – в здании военно-политических курсов при штабе 10-й армии. Играла музыка, были танцы, на которые пригласили девушек – курсанты ведь молодые парни… А утром, едва рассвело, на город обрушились первые бомбы…
Ни об одном живом курсанте информации с тех пор найти не удалось, несмотря на многолетний мой поиск… Как и о начальнике белостокских военно-политических курсов Иване Скрипникове… Они ещё живы в памяти Дмитрия Михайловича, – весело машущие родным и друзьям из поезда пятеро друзей-одноклассников уфимской школы № 7 (ныне 44-й).
Четверо из них не вернулись, пятый – Коля Мельников – стал Героем Советского Союза.
вернуться в Содержание номера
