Или забытые страницы Гражданской войны
28.08.2018. Еду в Лобву на встречу с отчаянной девчонкой времён столетней давности. Надеюсь приобщиться к тому времени, окунуться в его атмосферу. Наверно, был такой же ясный погожий день конца августа 1918-го. И в уездный город Верхотурье, и в Лобву поступали тревожные сообщения с фронтов боевых действий. Страна становилась военным лагерем. Уже рабочие лесозавода на общем собрании решили, ввиду надвигающихся контрреволюционных войск, завод остановить, всем трудоспособным отправиться на фронт, а нетрудоспособным охранять завод. И уже ушли из посёлка на фронт два отряда рабочих общей численностью около 300 человек.
…В повести Семёна Борисовича Шмерлинга «Серебряные шпоры» описывается событие, произошедшее в октябре 1918 года на Кликун-камне: «В глаза глядело круглое зрячее дуло. Оно расширилось и заслонило весь свет. «Мама, мамочка», – подумала, а может, крикнула Вера и, отвернувшись от нацеленного дула, уперлась взглядом в одинокую сосну над кремнистым обрывом. Там в глубине темнела вода. «Высота страшна, а пули страшнее». Она рванулась к обрыву и – была, не была – бросилась с кручи…».
…Из этой книги я впервые и узнала году в 1976-м о Вере Кузницыной, легендарной, но реальной личности из посёлка Лобва Ново-Лялинского района Свердловской области. Из истории всем известны имена Надежды Дуровой, героини Отечественной войны 1812 года, а также Антонины Пальшиной из Арзамасских мест времён Гражданской войны. Образы этих женщин-воительниц, как и мифических амазонок, владеют нашим воображением.
Была и на Урале «кавалерист-девица» Вера Ивановна Кузницына, боец 3-го Екатеринбургского и Западного полка 29-й стрелковой дивизии. Оказывается, Вера тоже воевала в мужском платье и тоже на коне. Сейчас невозможно в это поверить, потому что очень уж молода была та «красноармейка». Было ей в момент нахождения в рядах Красной Армии 14 лет. Чуть позже увидела в документе год её рождения – 1904-й.
Семья
Вера Кузницына – дочь рядовых коммунистов-«большевиков». Мать её – Кузницына Прасковья Дмитриевна, отчим Павел Данилович Кузницын был известным на Среднем Урале подпольщиком.
Из воспоминаний лобвинского земляка о семье Кузницыных: «Это достойная семья. Все в люди вышли и за тех, кто погиб, не стыдно. Ты не дивись, чего это Верка в четырнадцать лет в большевики подалась. Отец кто? Рабочий, большевик с семнадцатого. Мать? Тоже с детства в прислугах ходила и в партии с девятнадцатого года. Таким поводом и Вера шла по жизни».
Вера родилась в заводском посёлке Нижняя Тура в 1904 году. Подробных сведений о её детстве не имеется. Известно, что училась в народном училище (прообраз начальной школы) в Лобве. Трудовую жизнь начала в 1916 году в возрасте 12 лет на Лобвинском лесозаводе рабочей. В начале 1918 года переведена в волостной исполком курьером. Возила почту в Верхотурье и Новую Лялю. В июньские дни 1917 года распространяла большевистские газеты.
К событиям в Лобве
В Лобве, в Доме культуры имени Анисима Власовича Ханкевича, была фотография первой после революции 1917 года маёвки. Изображены на том снимке молодые, энергичные, полные жизни, красивые люди.
Дочь Веры Кузницыной Коммунера Алексеевна Лялина сообщала: «После митинга отряд добровольцев ушёл на фронт, потому как на Урал двигались полчища Колчака. На борьбу с белобандитами поднялось почти всё население Лобвы, способное носить оружие. Среди них братья Киреевы, Василий и Александр, Иван Кабытов, именем которого названа одна из улиц посёлка, Афанасий Усатов, Павел Кузницын, Михаил Тюляев, Григорий Тверских, братья Портных – Михаил и Василий, Пётр Завалин, Антон Гудов, Семён Каторгин, Василий Лопаев, Иван Ялунин, супруги Чупраковы и многие, многие другие».
Член РКПб с 1919 года Прасковья Дмитриевна Кузницына вспоминала: «В ночь на 16.10.1918 красные ушли из Лобвы. А утром отряд белых во главе с сыном кулака Николаем Коптяковым ворвался в посёлок и начал кровавую расправу с семьями коммунистов и над теми, кто сочувствовал советской власти. Председателем местной власти был поставлен отец карателя Семён Коптяков. На службу к белым пошли и лобвинские богачи Ковязин, Тягунов, Кухарёв, Игошин, Щекин. Вкупе с белогвардейцами они заставляли жён красногвардейцев выкопать из могилы и сжечь тела Ханкевича и Белицкого, избили до полусмерти отца и мать коммуниста Усатова, расправились с Христофоровым».
В начале октября, когда угроза захвата Верхотурья, Ляли и Лобвы колчаковцами стала реальной, началась эвакуация советских учреждений. Из Лобвы эвакуировалось большинство семей партийных и советских работников. В ночь с 8 на 9 октября 1918 года эшелон эвакуируемых отбыл из Лобвы. В нём находилось 35 семей.
Побег
Эшелон прибыл на станцию Нытва за Пермью. Здесь Вера и решила осуществить свою мечту – стать настоящим большевиком и, как отец, бить белых. Она сбежала из поезда. Нашла командира красноармейского полка и попросилась в добровольцы.
Вера Ивановна позднее рассказывала: «Когда в Лобве и Верхотурье отказались взять меня в Красную Армию, я решилась на крайнее. Был тогда в Лобве первый председатель волостного исполнительного комитета Яков Двинянинов. Вот он и выдал мне, 13-летней, документ на имя Владимира Андреевича Холкина 1902 года рождения, чтобы взяли меня добровольцем. Сбежала я и попросилась в добровольцы. Документ у меня был на имя Владимира Холкина, и года прибавлены. Замашки мальчишечьи, это за мной давно водилось. Долго приучалась говорить: «был», «видел» вместо «была», «видела».
Зачислили во вторую роту имени Хохрякова третьего Екатеринбургского полка 29 Уральской дивизии. Командир роты – Тырышкин Семён Иванович, помощник комроты – Шабунин Александр, рабочий из Перми. С первых дней веселый, быстрый паренек приглянулся в эскадроне. Начали ему давать поручения. Но Вера боялась, что в шустром пареньке все же узнают девушку. Ее спасли от разоблачения умение хорошо играть, смелость и чисто мужские выходки.
Боевое крещение Вера под именем Володьши Холкина приняла в бою под Верхотурьем, как раз в годовщину социалистической революции.
В районе Актай-Верхотурье послали её в разведку, переодев в девичье платье. Необходимо было разведать огневые пункты противника. Наказали строго: в Верхотурье не заходить. Как позднее оценивала свой поступок Вера Ивановна: «А всё от плохой дисциплины и легкомыслия. Разведала я всё, и захотелось в город. Ну и попалась. Наверно, кто-то опознал. Излупили, конечно, и в каталажку. Назавтра утром повели на расстрел». Её опознал на верхотурском базаре гимназист Володька Шутов, проживавший в Лобве и хорошо знавший семью Кузницыных. По его доносу белогвардейцы схватили Веру, посадили в Верхотурский острог.
Из Верхотурской тюрьмы, находившейся на окраине города, белогвардейцы выводили пленных на расстрел к Кликун-камню. Кликун считается памятником природы – это скалы по обе стороны реки Туры. Привожу воспоминания жительницы Верхотурского района Нины Ивановны Бочкаревой: «О Кликуне от горожан слышала, что когда расстреливали и бросали в реку людей, то Кликун плакал, стонал. С этого камня белогвардейцы расстреливали коммунистов, а камень стонал. Придут утром, а камень ночной кошмар отдавал, стонал. Надо бы проверить это явление».
Такое явление действительно имеет место быть. В определённых атмосферных условиях Кликун-камень возвращает принимаемые им звуки.
Из интервью В.И. Демьяненко (Кузницыной) 1966 года: «Мимо виселиц шли. Восемь китайцев, я девятая. Над рекой Турой есть Камень Кликун. На него поставили. У китайцев руки связаны, у меня нет. Тут меня такой страх взял, что я, не думая, повернулась и прыг в реку. Догадалась не поперёк, а наискосок плыть. Течение на меня работает, да и плавала я хорошо. Стреляли по мне, булькает вокруг, а не задело. Добралась до другого берега пониже, а там недалеко наши».
А вот как описывает этот эпизод Семён Шмерлинг в повести «Серебряные шпоры»: «Пресеклось дыхание, остановилось сердце. Она врезалась в воду сразу за ледяными берегами и камнем пошла на дно. Руки толкнулись в твердое, спружинили, вода выбросила ее на поверхность, быстрое течение поволокло за поворот. Она подныривала, стараясь подольше укрываться под водой, и снова плыла.
Вера не услышала ни команды «пли», ни грянувших выстрелов, не увидела, как падают с высокой обрывистой скалы простреленные навылет тела красноармейцев, как, взбежав на лбище Кликуна, солдаты неистово палили, спешно ловя на мушку появлявшуюся на мгновения в быстрых водах Туры маленькую фигурку девочки. Она подныривала и плыла. За поворотом пули уж не могли ее догнать. Вера, махая саженками, подгребала к лесистому правому берегу. Хватаясь за ломкий лед, за кусты, с трудом выбралась на отмель и, не давая себе передышки, кинулась в лес».
Вера не отставала от своих товарищей. Воевала смело и находчиво. Больше всего связным была между частями и батальоном. В разведку ходила. А в кордоне Буйный комиссар как дал ей коня, и с того времени она с него не слезала до самой демобилизации. К коню Вера была ещё с дому привычна. Поэтому скоро и в седле держалась как заправский кавалерист. В полку Вера проходит своеобразную школу военного искусства: отлично научилась владеть саблей, отменно стрелять. А на лошади вытворяла чудеса, на ходу садилась в седло, на полном скаку поднимала с земли платок.
«Володьша Холкин» добросовестно служил и мужественно воевал в своём родном полку на территории Лобвы, Ляли, Нижней Туры, Перми, Екатеринбурга в качестве бойца-кавалериста. За мужество и смелость в борьбе с врагами советской власти он был удостоен награды: Вера получила серебряные шпоры и саблю.
Было всё в её кавалерийской военной жизни. И несущаяся с гиком кавалерийская лава, и горечь отступлений, и обычная военная страда.
Друг
Когда в полку Вера встретила знакомого лобвинского парня Михаила Тюляева и он её узнал, то вынуждена была просить его сохранить тайну бойца Володьши. Михаил тайну эту сберёг, прошёл всю Гражданскую войну, а затем долгие годы был в Лобве другом её семьи.
За активное участие в Гражданской войне, в борьбе за установление советской власти в 1917-1922 гг. и в связи с 50-летием Великого Октября Президиум Верховного Совета СССР наградил Михаила Григорьевича Тюляева орденом «Красной звезды» и Веру Ивановну Демьяненко – медалью «За боевые заслуги».
После освобождения Екатеринбурга от Колчака Володьша Холкин был демобилизован как несовершеннолетний.
Вызвал командир. Недолгое объяснение, вручение документов, трогательное прощание с друзьями по оружию, и поезд мчит Веру в родные края. Показалась Лобва, родные места, на вокзале встретила мать.
И здесь Вера нашла себе дело. По заданию уездного комитета партии 26 августа 1919 года в Лобве организуется комсомольская ячейка. Важнейшей задачей комсомольцев того времени являлось воспитание молодежи в духе революционной преданности. Вера и здесь находит свое место. С помощью учителей организует художественную самодеятельность, активно участвует в субботниках, помогает семьям погибших бойцов.
В конце 1919 года она пошла на кавалерийские курсы, учиться на младшего командира. В 1920 году их окончила. После курсов назначается помощником командира эскадрона в часть, которая готовилась на борьбу с басмачами. В 1921 году Вера Ивановна демобилизовалась и служила в частях особого назначения.
В 1924-1925 годах, по рассказу дочери, Вера Ивановна работала воспитателем в Верхотурском пионергородке. Здесь, в Верхотурье, в 1925 году и родилась её дочь – Коммунера Алексеевна. Имя дочери привлекает своей необычностью. Оно наполнено смыслом новой революционной эпохи, за которую воевала её мать с оружием в руках.
Окончила Советскую партийную школу, Ирбитскую школу милиции и служила в органах НКВД агентом уголовного розыска. Следопыты школы № 46 посёлка Привокзальный указали также (со слов дочери К.А. Лялиной), что после окончания юридической школы она служила в ВЧК, ОГПУ, в следственном отделе прокуратуры в Свердловской области.
Были после Гражданской войны в жизни Веры труд, любовь, замужество, семья. Были потери отца, брата, мужа. Навалилась тяжёлая болезнь, отняла зрение. Но большую часть жизни отдала она Лобве, своей малой родине.
Следопыты – в поиске
Около года назад я услышала историю о встрече в Лобве Веры Ивановны Демьяненко с писателем Шмерлингом. Гостей встретили на улице Христофорова, 6 доброжелательно. Хозяйка уже была незрячей. Меня поразил один момент в том рассказе. Повествуя о боевом пути кавалерийского полка, в котором служила, Вера Ивановна попросила дать ей палки: одну побольше, другую поменьше. Дали. На большую палку она села как на коня, а меньшая палка была саблей. Она продемонстрировала, как происходил сам процесс рубки в кавалерийской атаке. А ведь ей на пятнадцатом году жизни тоже приходилось участвовать в таких мясорубках! До конца жизни помнила Вера клички всех коней в роте, каких они были мастей, их повадки! Кони тоже погибали.
Позднее в гости к школьникам Карелино приезжали дочь Коммунера Алексеевна Лялина и вдова брата Мария Михайловна Кузницына.
В 1976 году вышла книга свердловского писателя Семёна Шмерлинга «Серебряные шпоры», удачно раскрывшего мужественный образ уральской кавалерист-девицы. Приходится только сожалеть, что ни сама главная героиня повести, ни Михаил Тюляев, сохранивший тайну Володьши, тоже герой этой книги, не смогли её увидеть.
Красные следопыты, члены совета школьного музея продолжили поисковую работу. К 60-летнему юбилею освобождения Урала от Колчака они отправились по следам героев-земляков, боровшихся с белыми за советскую власть на Среднем Урале. Съездили в Лобву и разыскали родственников главной героини книги Веры Ивановны Кузницыной-Демьяненко.
Домик Кузницыных, тогда Лялиных, находился недалеко от станции Лобва. Быстро нашли улицу Христофорова, как указано в книге. Школьники познакомились с дочерью Веры Ивановны. Рассказ её о мужестве матери был очень интересен. К тому же, Коммунера Алексеевна оказалась прекрасным рассказчиком. Она подарила школьникам фотографию Веры Ивановны в последние годы жизни и открытку с адресом автора повести Семёна Шмерлинга. Коммунера Алексеевна показала и книгу, которую автор прислал с автографом в подарок.
9 октября 1979 года группа учащихся средней школы № 46 ездили на открытие памятника-монумента Вере Ивановне Кузницыной, похороненной в Лобве.
Памятник-монумент был изготовлен по инициативе дирекции школы № 46 мастером золотые руки Виталием Васниным, рабочим предприятия ЛТП.
В Лобве по улице Христофорова есть кладбище, где захоронены участники Гражданской войны. В 1957 году в честь 40-летия Великой Октябрьской социалистической революции здесь была поставлена мемориальная доска, на которой написаны фамилии захороненных. Но захоронены они в разные годы и не в одной могиле. В первой могиле захоронен П.Д. Кузницын, который проживал в Лобве с 1914 года, член РКПб с 1917 года. Он ушёл на фронт добровольцем, пришёл раненый и прожил всего четыре дня.
В других могилах похоронены А. Усатов, И. Королёв, Е. Рылов, А. Киреев, И. Копытов, Щетинкин, А. Баранов, Я. Ширкин, А. Мурзяков, В. Скоморохов. Они воевали за землю, за волю, за лучшую долю и погибли как герои.
Вера Ивановна Демьяненко (Кузницына) ушла из жизни в феврале 1975-го. Прошло всего 44 года. Герои не должны умирать, они должны оставаться в памяти народной, в сердцах родных, всех, кто их знал.
…Из солнечно-вечерней Лобвы меня провожали красивые берёзы и туманный, размытый временем облик девушки-кавалериста…
