Пожалуй, если вы спросите своего собеседника, о ком писал свои сказы Павел Петрович Бажов, кто их главные герои, вы можете услышать совершенно разные ответы. Кто-то скажет — Данила-мастер и Хозяйка Медной горы, кому-то запомнилась Огневушка-Поскакушка с Федюнькой, другим Дарёнка и Серебряное Копытце. У каждого читателя есть свои любимые и запомнившиеся ему герои. Но на вопрос, о каком камне писал Бажов, вам сразу ответят: «О малахите». Действительно, самый яркий и запоминающийся каменный образ в его сказах создан малахитом. И это несмотря на наличие золота, хризолита-демантоида и других камней самоцветов. Объясняется это не только мастерством писателя, рассказавшего про малахитовую шкатулку и каменный цветок, но и магией самого камня, который, по меткому выражению автора, «в сердце весну делает, радость человеку даёт».
Вспомним, какими же словами Павел Петрович описывает малахит. Из него и платье Хозяйки Медной горы: «камень, а на глаз как шёлк, хоть рукой погладить». То он «как вешняя трава под солнышком, когда ветерком её колышет. Так волны по зелени-то и ходят». На другом куске можно увидеть рисунок, будто «птица с дерева книзу полетела, крылья расправила, а снизу навстречу другая летит». Разве это описание холодного камня? Разве это мёртвая красота? Нет — это красота и движение жизни!
Как образовался этот радостный камень, где добывался и добывается ли сейчас? Попробуем разобраться.
Вообще малахит, как природное химическое соединение — минерал, встречается очень часто. Практически везде, где руды, содержащие медь, выходят на поверхность земли и подвергаются окислению, можно найти малахит. Название его происходит от греческого слова malachi — то есть мальва, на которую он очень походит цветом. Его химическая формула Cu(CO3)×Cu(OH)2. Такие или близкие по составу химические соединения образуют зеленоватые покровы даже на попавших во влажную среду медных монетах и бронзовых монументах. Этот рыхлый землистый малахит называют «медной зеленью». Его природные скопления, смешанные с другими минералами меди, используют как руду для получения чистого металла.
Часто малахит встречается в виде сферических почек, натёков разной формы, в том числе похожих на сосульки, в виде волокнистых с шелковистым блеском агрегатов. Такие образцы считаются отличным коллекционным материалом.
Что касается ювелирного и поделочного малахита, то это образования уже более редкие. А большие скопления этого минерала встречены всего в нескольких районах мира. Но везде необходимым условием для их образования являются соседство в недрах медных минералов и соединений угольной кислоты — карбонатов — известняка, мрамора, доломита и мергеля. Причём в земных недрах медная минерализация должна быть над карбонатами, как говорят геологи «лежать» на них. Тогда нисходящие воды с растворёнными соединениями меди будут просачиваться вглубь земли и, попадая на карбонатные толщи, вступать в химические реакции результатом которых будет образование малахита. Затем малахит должен покрыться предохраняющей его от разрушения и дальнейшего преобразования глиняной оболочкой. Именно по такой схеме были сформированы крупнейшие малахитовые залежи Урала и Центральной Африки.
К сожалению, уральские кладовые сейчас исчерпаны, и в настоящее время в мире существует только одно место, откуда малахит в значительном количестве поступает на рынок камнерезного сырья. Это центрально-африканские государства — Демократическая Республика Конго (бывший Заир) и Замбия. Именно в этих странах находится Меденосный Пояс Центральной Африки, протянувшаяся почти на полтысячи километров цепочка медьсодержащих месторождений, бывший берег древнего моря. Здесь, в нижних частях толщи медистых песчаников, лежащих на осадочных породах доломитах и мергелях, образуются скопления малахита. По оценкам геологов, при добыче меди на десять тысяч тонн руды приходится до ста килограммов малахита.
Да, практически все современные камнерезные изделия сделаны из африканского сырья. Но это совершенно не должно нас расстраивать. Ведь мода на малахит и всемирная слава пришли к нему именно с Каменного Пояса, с Урала, из России.
Первой среди уральских малахитовых кладовых был Гумёшевский рудник. Он был открыт в 1702 году как месторождение меди. Заявили о находке Сергей Бабин и Козьма Сулеев, отыскав его по рассказам о старых «чудских» выработках. К 1750-м годам на месторождении начинают находить крупные куски малахита. Путешествующий в 1770 году по России профессор П.С. Паллас пишет: «За медянистыми глинами обыкновеннейшая близколежащая в Гумешевском руднике преизрядная руда есть твердой малахит или твердая медяная зелень, которая бывает двоякого рода: перьвой род скорлуповат на подобие известных (известковых – А.Ч.) ростков, который не смотря на умеренную онаго твердость к полированию весьма способен, и соразмерно различности нарослых скорлуп видны в нем по граненым кускам самыя прекраснейшия цветныя темнозеленые полосы и воды, коих совершеннейшей красоте и доброте, одной только недостает твердости… Другой род ветвист или на подобие пуху из нутри к наруже разлучист, цветом темен, тяжел, богатее перваго, на поверхности как бархат, в изломе как атлас…». Владелец рудника Алексей Фёдорович Турчанинов увлечённо собирает минеральные штуфы медных руд и малахита. В коллекции его оказываются даже образцы «походяшинских» руд и малахита из Турьинских рудников Максима Походяшина.
В 1775 году на Гумёшках добывают малахитовое скопление весом в 135 пудов. После обивки вмещающих пород остаётся глыба весом 94 пуда (примерно 1500 кг). Подаренная императрице Екатерине Великой она сохранилась до наших дней. Её можно видеть в Санкт-Петербурге в музее Горного института. Так уральский малахит со времени первых находок становится «представительским» камнем, крупные штуфы отправляются в лучшие минералогические коллекции России и Европы.
Владельцы Гумёшевского рудника не ограничились коллекционированием малахита. Они начинают продавать его на гранильные фабрики. В конце XVIII — начале XIX веков появляются первые крупные камнерезные изделия из малахита. Мастера-камнерезы нашли способ наилучшей обработки зеленого минерала и создания из него крупных декоративных изделий. Искусство это заключалось в тщательной подборке рисунка камня из напиленных тонких пластинок. Результатом мастерской работы был эффект того, что крупное изделие, например ваза или столешница выглядело, как сделанное из цельного куска камня. Такая техника камнерезных работ получила название «русской мозаики».
По-видимому, именно турчаниновский малахит послужил основой для малахитовой отрасли камнерезного дела. С уральским малахитом начинают работать на Екатеринбургской и Петергофской гранильных фабриках и в частных мастерских. Николай Никитич Демидов скупает сырьё и отправляет его для выполнения собственных заказов французским и итальянским мастерам. Так постепенно в России и Европе появляется мода на малахит.
В 1808 году после заключения Тильзитского мира несколько крупных изделий: чаша, столешницы, тумбы под канделябры были преподнесены в качестве подарка Александра I Наполеону. В Париже они были размещены во вновь обустроенном Салоне императора дворца Большой Трианон. Архитекторы и декораторы дополнили малахитовые изделия золочёной бронзой и разместили в зале с пурпурными драпировками. С тех пор в интерьерах стараются придерживаться подобных цветовых стандартов: зелёный малахит, золото бронзы, тёмно-малиновые драпировки и обивка мебели на фоне светлого пола, потолков и стен глубокого белого цвета. Это роскошь, богатство и классика.
Однако к двадцатым годам XIX века добыча малахит в Гумёшевском руднике значительно сократилась. Демидовым же очень повезло. В 1813 году в черте принадлежавшего им Нижне-Тагильского завода, как тогда называли город Нижний Тагил, вблизи небольшой речки Рудянки было открыто медное месторождение. Медные руды здесь находили и раньше, а со слов того же Палласа, даже добывали «изрядныя почки малахитов, которые положением и глиною во всем подобны богатым рудам Гумешевскаго рудника». Но месторождение было забыто на несколько десятилетий, до тех пор, пока местный житель Кузьма Кустов, будучи уже старым человеком, по одной легенде вспомнил и рассказал о добываемых медных рудах, по другой — при рытье колодца в его огороде нашли признаки медной руды. Так или иначе, месторождение было вновь открыто. Назвали его медным Рудянским рудником, а позднее Меднорудянским.
Здесь, как и на Гумёшках, малахит стали добывать не сразу. Через двадцать лет после открытия первые партии поделочного сырья поступили на камнерезные фабрики.
В 1835 году в шахте «Надёжная» было открыто огромное скопление малахита. В течение нескольких лет эту многотонную массу прямо в руднике на семидесятиметровой глубине очищали от вмещающих пород. В 1837 году минералогическую редкость показали Цесаревичу Александру Николаевичу. Более десяти лет она находилась нетронутой в недрах. Но к началу 50-х годов её всё-таки разобрали на отдельные куски и отправили на камнерезные фабрики. Её вес по разным источникам составлял от 200 до 500 тонн. И по словам историка В.Б. Семёнова малахит этого скопления «обеспечил русской культуре камня почти четверть века малахитовой лихорадки». Изделия из тагильского камня стали украшением и гордостью коллекций крупнейших и не очень крупных музеев многих стран. Можно упомянуть Эрмитаж, Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге; Национальный музей истории в Мехико, Галерею Современного искусства во Флоренции. А также Испания, Австрия, США. Пожалуй, это не полный список.
В нижнетагильском музее-заповеднике «Горнозаводской Урал» хранятся два осколка от этой массы. Вес их 300 и 500 килограмм. Они были сохранены музейными работниками; в том числе первым «советским» директором нижнетагильского краеведческого музея Александром Николаевичем Словцовым. В 1925 году он писал: «В виду исключительной редкости таких экспонатов по их чистоте и однородности и для прекращения всяких попыток на будущее время изъять их для производственных и иных целей из Тагильского музея, прошу Вас вынести специальное постановление о неприкосновенности этих экспонатов и приёме их на государственный учёт».
Гумёшевское и Меднорудянское месторождения малахита не единственные на Урале. Были ещё Высокогорское и Коровинско-Решетниковское в Нижнем Тагиле, Турьинские рудники на Северном Урале, несколько месторождений на Южном Урале. Но к настоящему времени все уральские малахитовые кладовые исчерпаны. Были надежды на возрождение добычи в середине 70-х годов XX века, когда Меднорудянское месторождение стали отрабатывать карьером. Но ожидания не оправдались. Хотя в эти годы было собрано довольно много сырья на небольшие камнерезные изделия и коллекционный материал малахита и сопутствующих минералов: хризоколлы, псевдомалахита, брошантита, куприта и других.
К настоящему времени ситуация сложилась так, что современные уральские мастера-камнерезы работают с сырьём из Африки. Но с этим материалом они работают по традициям старых малахитчиков, создавая свои творения в технике «русской мозаики». Даже африканский малахит остаётся для них и для всех любителей камня «родным камнем, в коем радость земли собрана».
