«Деревня Вереино стоит на горе. Под горою два озера, и на берегу их, отголоском крупного села, 
ютится маленькая деревенька в три дома — Зуята. Между Зуятами и Вереино огромный крутой косогор, видный за много десятков верст темным горбатым островом. Весь этот косогор так зарос густолесьем, что люди почти никогда и не суются туда».
Так начинает Виктор Астафьев свой небольшой рассказ-сказку «Белогрудка».
Кто не читал рассказа, попробуем их заинтриговать и порассуждаем сначала о происхождении названия села Вереино.
Журналист пермской газеты «Звезда», сославшись на словарь В. И. Даля, считает, что «верея» — это «столбы, на которые навешиваются полотенца ворот». Ворота якобы издревле стояли здесь посреди вала, прикрывавшего коми-пермяцкое городище.
Однако слово «верея», оказывается, очень многозначно. По тому же Далю оно обозначает «непоемную гряду, род природного вала, какие бывают на поймах на луговой стороне рек». Вереей называли даже небольшую лодку с парусом, шлюпку, ялик. И все эти значения может лукаво примерить на себя село Вереино, и у краеведа-топонимиста есть большой выбор.
Журналист газеты «Звезда» выбрал вариант воротных столбов, что стояли здесь на валу с крепким частоколом, защищавшим древний замок вереинского языческого князя. У комипермяцкого владыки, экипированного в «звенящую кольчугу из блестящих колец», была дружина, рабы и слуги. И по его зову из десятков ближайших селищ в случае надобности собиралось племенное ополчение.
Так рождаются красивые и притягательные легенды, которые бывает не так-то просто опровергнуть. Тем более, что, по словам того же журналиста, на Малой горе села Вереино некогда был найден меч старинной работы, который был передан в Музей истории реки Чусовой.
Кто мы? Откуда мы? Где наши корни? Этими вопросами задается и историк Е. Н. Шумилов в своей книге «Тимошка Пермитин из деревни Пермяки», опираясь, однако, уже не только на рассказы «бывалых людей», но и на архивы и научные изыскания коллег-топонимистов.
«Вереино. Село в Чусовском районе на реке Чусовой. Известно с 1623–1624 гг. как деревня Верейная. Селом стало в первой половине XIX в. Верея в пермских говорах — вытянутая возвышенность на низменном месте, а также опушка леса».
По воспоминаниям старожилов, село было зажиточное, хозяйства крепкие. Сейчас трудно представить, но внизу, на реке Чусовой, располагалась пристань, к которой подходили речные суда, баржи, сплавляли лес. Река была полноводная, не нынешней чета.
Самое притягательное место села являла церковная площадь. Ее деревянный храм во имя Святой Троицы, построенный усердием Строгановых и крестьянского общества в 1853 году, выбрал самое высокое и красивое пространство. Службу в церкви вел первый ее священнослужитель о. Стефан Варушкин, что жил с семьей рядом в большом каменном доме. Храм опоясывал погост. На надгробных камнях были высечены имена усопших ревнителей веры. Словом, место было намоленное, святое. В весенний день Святой Троицы в Вереино съезжались верующие не только из окрестных деревень, но и из городов — уж так одухотворенно выглядел храм на фоне чусовских далей.
Когда нагрянула революция и начались смутные времена, когда по всей стране гнобили служителей церквей и оскверняли храмы, не избежала этой участи и вереинская церковь. Батюшку выслали, иконы увезли, а церковь приспособили под хранилище зерна. Ждала ее печальная, трагическая судьба.
Первым председателем вереинского колхоза с названием «12 лет Октября» назначили здешнего сорокалетнего крестьянина Якова Васильевича Чудинова. Рассказывает его внучка Нина Геннадьевна Тимофеева (Чудинова), проживающая ныне в селе Вереино. Дед, по ее словам, был ответственным, требовательным, но добрым к людям председателем. Заслужил их уважение и пользовался в селе авторитетом. В семье и крепком доме Якова Васильевича росли семеро детей. Все вереинцы с малых лет работали в колхозе.
И совсем нежданно пришла новая беда, искалечившая судьбы многих людей — 1937 год. НКВДешники из верхнечусовских городков в одночасье отобрали в селе Вереино двенадцать «врагов народа». Ими оказались Яков Чудинов, Балахонов, Кожевников и другие. В семье Чудиновых помнят последние отцовы слова: «Бегите домой, девки, не бойтесь. Я ни в чем не виноват. Вечером приду». Их увезли без объявления причин ареста. Одиннадцать из арестованных домой не вернулись, в один миг осиротив десяток семей. В школе детей «врагов народа» посадили на задние парты.
Только много лет спустя, уже в наше время, удалось отыскать на памятной стеле, что поднята на 101-м километре от Москвы в сторону Волоколамска, имя Якова Васильевича Чудинова в числе невинно убиенных. Кроме него, на стеле значатся имена еще более 500 россиян.
Но жизнь в Вереино шла своим чередом. В село стали возвращаться высланные по разным поводам и в разное время крестьяне. Росли дети. Богател колхоз. Ныне уже по пальцам можно сосчитать потомков тех «врагов» и «кулаков», что держали страну на плаву в тяжелейшие первые годы советской власти. Хочу написать о семье Кузнецовых. Одна из них — наша сельская староста Нина Егоровна Неволина (Кузнецова) — хранительница фотоистории села Вереино. Все фотографии здесь — из ее семейных альбомов.
Отец Нины Егоровны — Егор Павлович Кузнецов 1924 года рождения — и мама — Прасковья Михайловна — оба родом из деревни Байкаловой Сельского сельсовета. Они были высланы из родной деревни в числе зажиточных крестьян в другую чусовскую деревню — Бовину. (Ныне этой деревни нет на Чусовой, нет, по обыкновению, ни креста, ни памятного камня на месте ее бытования). Потом им разрешили поселиться в селе Вереино. Свой официальный трудовой стаж Егор Павлович начал в колхозе «12 лет Октября». Затем семь лет служил в рядах Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Участвовал в войнах с фашистской Германией и Японией. После демобилизации работал в колонии № 36 (деревня Кучино).
Нина Егоровна собирает и бережет фотографии родных, близких и знакомых ей людей-односельчан, активно занимается общественными делами. Ее семейные альбомы — кладезь истории села. Ведь это целая эпоха, это люди, которые своим неимоверным трудом вытащили страну из голода и разрухи. Вот смотрю на фотографию доярок, вглядываюсь в лица. Сколько в них уверенности и задора! К сожалению, никого из них уже нет в живых, но фотография навечно остановила мгновение их жизни.
Особая тема — деревенские дети. Это прямо вереинская республика Шкид! Фотографии из неволинского альбома много лет. «Иных уж нет, а те далече», или сильно уже пожилые люди. Но дети, которые живут сейчас в Вереино, как две капли воды на них похожи. Школы в Вереино сейчас нет. Ребят возят учиться автобусом в поселок Калино. Учителя подчас жалуются, мол, драчуны и матерщинники. Ну так ведь где растут, там и привычек набираются. И озорства, и смекалки сегодняшним деревенским детям не занимать. Они очень выгодно отличаются от городских сверстников. В деревне и сейчас десятилетний ребенок — это уже работник. У него есть обязанности по хозяйству. Он и дров наготовит, и огород польет, и забор починит. А если ягоды-грибы в лесу поспеют, то дети — первые «охотники»! О малышах и подростках села Вереино могу рассказывать долго — любознательный и добрый народ.
В селе мало очень богатых усадеб, нет роскошных дач. Но есть очень старые дома. Ах, если бы они могли говорить! Они бы сказали, что их стены хорошо помнят тепло русских печей, запах свежеиспеченного хлеба и парного молока, детский смех и душистое сено, которым наполняли сеновалы. Да только ли это помнят и видели старые дома?
О судьбе вереинской церкви Святой Троицы — отдельный разговор. Храм был обесчещен, но вера в нем жила. В сердцах жителей села ему всегда было место. И вдруг однажды — дело было ранним утром весной 2008 года — приехали на машине неизвестные люди, облили подножье храма бензином и подожгли. Спасать деревянное строение 155-летнего возраста было бессмысленно и некому. Только надгробные камни погоста да старые тополя могли рассказать о случившемся. Но скоро и на камни могил покусились пришельцы, но тут уж вереинцы встали стеной перед ножом бульдозера.
Одна из жительниц села Вера Петровна Чудинова (Дьякова) написала тогда стихотворение, назвав его «Прости…»:
Сердце ноет и стонет
и, волнуясь, болит,
а в деревне Верейно
храм святыни горит.
Сотню лет простояла,
в жизни видела все –
и крещенья, и свадьбы
озаряли ее.
Помню, в детстве стояла
я, прижавшись к дверям,
с интересом смотрела,
что находится там.
На ступеньках сидела
и мечтала в тиши,
чтоб одумались люди
и к святыне пришли…
Живет в селе Вереино скромный верующий человек Юрий Николаевич Балахонов. Он умудрился унести с пепелища чугунный крест с купола храма и сохраняет его на своей усадьбе как святыню.
Но, увы, старые дома неживыми глазницами окон глядят на окружающее. Не видят они и того великолепия, что открывается перед ними: весеннего разлива Чусовой, густого зеленого леса, заливных лугов, озера у подножья горы.
Гора Кибирята, на которой угнездилось село, сложена из плитняка и долгой природной «мостовой» тянется левым берегом вниз по реке. С высоты птичьего полета округа села удивительно смотрится в любое время года. Весной на заливные луга правого берега реки прилетают серые журавли, а в озере и по берегам хозяйничают нутрии и норки. Воздух стоит такой, что у городского жителя дух захватывает. Осенью глаз не оторвать от золота листьев. Немного грустно видеть, как улетают журавли. Они всегда делают прощальный круг над горой, селом, рекой — прощаются, чтобы весной вернуться на наши луга и снова дать жизнь своим птенцам.
А зимой… Если выйти за околицу села, да и прямо на огородах — каких не увидишь следов! Заяц, белка, лиса, куница, рысь удивительно охотно и безбоязненно идут к людям. Не знаю другого такого на Урале места.
И тут нам стоит вернуться к Белогрудке — белогрудой кунице-норке из рассказа-сказки Виктора Астафьева. Когда-то случилась здесь памятная людям драма. Баловства ради подростки выследили гнездо куницы и унесли домой ее котят. Но не на радость унесли — на беду. Беспомощные куничата без материнской защиты погибли от небрежения и злых собак. Иные прямо на глазах у матери. И Белогрудка жестоко отомстила людям. От ее почти нескрываемых ночных и дневных набегов гибли домашние животные и птицы. Пока не опустели, а потом и не сгинули сами Зуяты (Зуевка). Ни на какой карте их теперь не найдешь.
«До сих пор помнят в Вереино и в Зуятах Белогрудку, — заканчивает свой рассказ писатель. — До сих пор здесь строго наказывают ребятам, чтобы не смели трогать детенышей зверушек и птиц… Спокойно живут и плодятся теперь меж двух сел, вблизи жилья на крутом лесистом косогоре белки, лисы, разные птицы и зверушки».
Юные читатели и специалисты Чусовской районной центральной библиотеки имени А. С. Пушкина в 2016 году создали по рассказу Виктора Астафьева одноименный анимационный фильм.
Ныне село живет контрастами. В домах водопровод и горячая вода. У каждого — сотовый телефон. Совсем рядом пролегла современная автомагистраль… Живи и радуйся. Но вот существует в селе памятник, вернее, памятная доска с именами селян, которые отдали свои жизни в годы Великой Отечественной войны. 62 похоронки получили их семьи. Уже не найти в селе родственников тех погибших воинов, их внуки и правнуки разъехались по городам и весям. За памятником ухаживают работники сельского клуба. Была идея собрать добровольные пожертвования на новый, достойный наших погибших земляков, памятник. Но требуемая сумма оказалась такой, что от идеи пришлось отказаться. Так и живет мое село надеждой, что прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и… поставит новый памятник, построит городок с качелями для малышей, восстановит удобное для селян автобусное сообщение с городом Чусовым. А то ведь говорят, что администрация Чусовского АТП всех жителей села в количестве 180 человек поставила в графу «нерентабельных». Уж так живучи эти наши судьбоносные приговоры: «нерентабельные», «неперспективные»…
На нашей горе мы, наверно, живем ближе к облакам и ветру. Мой маленький внук сказал однажды, что над Вереино самое красивое ночное небо и звезды самые крупные. Не верите? Приезжайте, проверьте. Мы всем гостям рады.
