Теперь о названии. Оно объясняется двояко. Курья (по Далю) — мелкий и длинный речной залив, рукав, теряющийся в болотах. Но тот же Владимир Даль образует курью от слов «курить», «куриться», «курень», т. е. от места выжига древесного угля — курная избушка, шалаш. Рядом, на Чусовой, стоит камень Винокуренный, а там, по преданию, курились староверские «повинные курени»: на выжиге угля люди отрабатывали так называемый «повинный налог» — за приверженность к старой вере. Какой вариант названия предпочесть? По-моему, и оба не подерутся.
Волость населяли приписные государственные крестьяне и бывшие оброчные из Чусовской слободы (ныне село Слобода). Например, Семен Иванович Гилев, известный по переписи 1680 года. Они обеспечивали работу пристани, через которую шла отгрузка демидовского металла, строили барки на плотбище.
Была Курья, скорее всего, деревней строверческой. Ничего не слышно здесь о православной часовне или церквушке. Не по этой ли причине отвернулся от Курьи ее младший брат Староуткинск, что стоит всего в трех километрах? Ни в Староуткинске, ни в самой Курье не нашлось хоть маломальского летописца, не осталось почти никакой фотолетописи.
Из самых разных источников узнаём, что в пору крестьянской войны Емельяна Пугачева располагалась здесь ставка «полковника» Ивана Белобородова. По деревянному мосту пересекала реку в деревне старая 
дорога на Екатеринбург. Функционировал метеорологический пункт. На левом берегу, между камнями Винокуренным и Лебяжьим, стоял хутор Синяя Гора. По «Списку населенных пунктов Уральской области» Б. В. Дидковского, в 1926 году пять дворов Синей Горы населяли 32 жителя. Сейчас здесь доживает свои дни заросшее кладбище — уже без памятников…
