Новая жизнь начиналась с криолитового завода в Полевском, который выпускал фтористые соли для производства алюминия. В те годы городок выглядел довольно неприглядно: серые домишки, грязь, дымящие трубы… Но пробыл здесь отец недолго. Его направили на курсы ФЗО в Каменск-Уральский. Ютились в общежитии Алюминиевого техникума. Через полгода учебы, перед самым окончанием курсов, соскучившись по дому, четверо земляков с юношеской бесшабашностью самовольно пустились на побывку — на родину. Дома были задержаны. Надо признать, отделались по тем временам легко. Пригрозив, что при повторении подобного у матери отберут корову, отца снова отправили в Каменск.
Так начала складываться его рабочая биография, его и других деревенских ребят, прибывших сюда из Центрального Черноземья. Получив в июне 1 949 года аттестат об окончании школы Фабрично-заводского обучения и квалификацию электролизника 5 разряда, отец стал считаться мобилизованным на четыре года. Однако в общей сложности проработал в горячем цехе Уральского алюминиевого завода почти тридцать лет, до самого выхода на пенсию, и был награжден медалями за труд.
До моего пяти летнего возраста (брату было во семь) наша семья жила на заводской окраине, в деревянном двухэтажном бараке возле Горячки — так все именовали тогда речушку из промышленных стоков УАЗа, в огромных количествах сбрасываемых в Исеть. Мы с ребятами иногда купались в ней, не особо задумываясь о вреде, который могли причинить своему здоровью. А женщины из ближних бараков нередко стирали здесь белье. Неподалеку, за устьем Горячки, на высоком, скалистом берегу Исети, откуда открывается изумительный по красоте вид, когда-то был выстроен комфортабельный двухэтажный каменный коттедж для директора УАЗа. Но, поговаривали, из-за плохой экологии жить здесь он не стал. Позднее в здании разместился детсад. К началу 70-х сброс заводских стоков прекратили, а русло Горячки засыпали землей.
