Василий идёт к Талице с котелком, плещет из него на руки… и потом обтирается остяцким полотенцем — специально наструганной тонкой, мягкой стружкой, затем вновь наполняет котелок и пристраивает над огоньком, который для этого пришлось возобновить. После этого сын природы, крепко расставя ноги, становится лицом к востоку и, шепча молитву, несколько раз кланяется. Старатель нюхает сушеную зверину и находит, что она нехорошо пахнет.
— Ты чеже, Васька, зверину-то проквасил?
— Ниче, собаки едят.
— А рыбу ловишь?
— Сырпа нет.
— Куда девался?
— Ванька утащил. Я оставил, он взял.
— Ты поколоти его за это.
— Зачем колотить, ему надо, видно.
Пока шел разговор и компания ела по куску хлеба, у Васьки поспел чайник. Он приготовил всё для чая, вытащил
две чайные чашки и обтер их рукой снаружи и внутри.
— Что жену чай пить не будишь?
— Она встала, там сидит — И обращаясь к постели, заговорил по-остяцки. Из-под полога раздался молодой
женский голос.
— Нейдет она, — объяснил Васька, улыбаясь.
— А ты зови!
— У евожены коса до пят, баба ещё молодая, — объяснил старатель спутникам.
Долго велись переговоры между женой и Васькой… Наконец, показалась худенькая, стройная белокурая женщина в одной инородческой рубахе. Присаживаясь к чаю, она всё время старательно избегала глядеть на чужих. И только украдкой, на один момент, как-то боком, вскидывала глаза то на одного, то на другого мужчину.
Если бы не муж-остяк и уверения знакомого старателя, можно было сомневаться, что это остячка. Большие серые глаза, довольно красивое, правильное и ничуть не скуластое лицо, богатые, светло-золотистые волосы — всё обнаруживало значительное присутствие славянской крови. И действительно, рождение этой остячки позволяло думать, что она ближе была к славянам, чем к остякам…
Когда-то в здешние края приехал молодой ученый для изучения быта остяков. В роль переводчика ему удалось подыскать одну молодую остячку, которая в качестве сироты почти выросла в одном из русских селений, соприкасающихся с вымирающими остяками. Ученый прожил несколько месяцев, увёз по пути на одну из выставок свою переводчицу, и когда она вернулась в знакомый край, то была не одна, а с маленькой дочкой.
