День первый
У пионерлагеря «Солнечный» из пруда выбегает ручей (то есть р. Мостовая) метра полтора шириной. Он причудливо извивается в зарослях. Кругом — то ли лес, то ли болото. Кочки, кусты, сухая трава, редкие деревья, множество стволов на земле — работа бобров. Байдарки собраны, обед съеден. Ну что, вперед? Да! Сначала пешком метров триста, потом столько же по воде. И — стоп. Бобровая плотина, водопад, а дальше?
Командир отсутствует полчаса. Итог отсутствия: нужна настоящая разведка. Лариса, Юра и я варим обед и ждем. По истечении трех часов Николай Иванович и Сергей ошеломляют новостями. Вперед пока можно только пешком, до впадения Мостовой в Адуй. Не так уж и далеко, но сегодня не дойти. Переночевать можно в домике лесорубов, а завтра с утра — снова пешком. Нужно собрать байдарки, преодолеть болото…
«Поручик Голицын, а может, вернемся?» Разумный, надежный, но позорный вариант отступления отвергнут. Болото проходимое, что-то вроде дороги; болото полупроходимое, лесная чаща; болото непроходимое… «Этапы большого пути». Кусты, ручьи, кочки, ветки в глаза, поваленные деревья, пни, бурелом, ямы видимые, ямы невидимые, бездонные, прикрытые сухой травой, негде поставить ногу и нельзя останавливаться. Куда дальше? Где-то впереди — спина командира. Сзади кричат: потеряли из виду. Я тоже кричу. Вижу Николая Ивановича, спешу, а зря! Падаю на колено, встаю, куда-то опять иду, уже не разбирая… Но разве можно это назвать ходьбой? О великий и могучий русский язык! Похоже твой литературный вариант меня сегодня совершенно не устраивает.
