Следует отметить, что почти с самого начала работы ему были даны весьма важные поручения, связанные с судьбами царской семьи и великих князей Романовых. В долгие последующие годы Кабанов в документах, автобиографиях и анкетах не указывал на это: держал слово молчать о своих деяниях. После смерти И.В.Сталина, с наступлением «Хрущевской оттепели», некоего изменения «климата» в стране, Кабанов, будучи уже старым человеком, наконец, говорит и пишет о событиях в Екатеринбурге, на Урале весной и летом 1918 г. и своей роли в них. К этому его, очевидно, подталкивали и жизненные обстоятельства — стремление стать персональным пенсионером, обеспечить более достойную старость. Свои воспоминания Кабанов тогда же предлагал для публикации местному журналу «Дальний Восток» (опубликованы они тогда не были). Наконец, он, как и ряд других бывших чекистов, в середине 60-х годов был привлечен отделом пропаганды ЦК КПСС, Радиокомитетом Совмина для получения сведений о тех событиях и своей роли в них. В начале предполагалось их обнародовать, но высший партийный ареопаг передумал: стенограммы бесед, воспоминания бывших чекистов засекретили. Будучи извлеченными из спецхранения, они частично были опубликованы лишь в 90-х годах, с наступлением «перестройки».
