Потомок винодела был доставлен на яхту связанный с зажатым в кулаке речным крабом. Мсье Дэ Ментьев легко выбежал на палубу, топоча короткими капризными ножками в добротных, сплетенных из волос черных дикарок, сандалиях. Приказав освободить пленника, он щелчком раскрыл золотую устрицу портсигара. Мсье Дэ Ментьев был деловой человек, он сказал: «Слушай, кацо, я хочу отведать вина, которым славился твой предок, мне нужны погреба этого вина, я привлеку лучших художников, и они увековечат мое имя на этикетках. Вот тебе пятнадцать лет, если надо, возьми тридцать, все это время я буду платить тебе хорошие деньги, но потом — однажды — я спущусь к тебе в погреб с лучшими, брезгливейшими дегустаторами Франции, Италии, Испании, и мы попробуем твое вино. Если после того, как они глубокомысленно ополоснув рот первым глотком и сплюнув его на пол, пожелают принять в себя второй, знай, дружище, ты родился под счастливой звездой! — тебе, а после тебя — сыну, затем сыну сына я буду выдавать щедрое жалование за благородный труд раз в двадцать лет обнюхивать и менять пробки-на всех бутылках в моих подвалах. Но если ты не сможешь сделать мне достойного вина, я прогоню тебя вон и крикну вслед, что твоих предков вообще не существовало, а самого тебя нашли в паутине и пещерной плесени…»
