Собственно, заварилась эта каша не сегодня, а накануне, когда я неожиданно был снят с очередной социально-исследовательской программы и брошен на ознакомление и анализ груды материалов, не имеющих к специфике моего отдела ни малейшего отношения. Потратив большую часть ночи и первую половину дня на изучение свалившейся как снег на голову базы данных, я вплотную подошел к давно известному, но и поныне не разрешенному вопросу: что делать? Безусловно, подобная подборка украсит отдел криминалистики любой, даже столь серьезной как наша, организации. Но вот по чьей причудливой прихоти сии материалы попали ко мне, я не представлял решительно. За этими невеселыми размышлениями меня и застал вызов по внутренней служебной линии, после которого мне уже ничего не оставалось, как свернуть текущую деятельность и, прихватив тощую папку с весьма скромными наработками, проследовать в кабинет лично к Юрию Дмитриевичу Петрову — главе одиннадцатого отдела службы государственной безопасности.
Кабинет меня удивил. Не было в нем ни дорогостоящей электроники координационных центров, ни навязчивой роскоши, характерной для кабинетов больших чинов. И подошел бы он, скорее, не главе управления социального контроля, а директору фирмы средней руки или его заму в организации покрупнее. Пластиковый стол, пара кресел, миниатюрные репродукции в янтарных рамочках — и никаких новомодных штучек вроде объемных стереообоев или тонального освещения.
Все это я отмечаю краем глаза, взгляд же мой, неподвижный до остекленения, направлен на мнимую точку, парящую десятью сантиметрами выше генеральской лысины. Спина у меня при этом прямая, физиономия каменная, голос громче и бодрее обычного.
Есть у нашего шефа что-то от кондового солдафона, и никаких вольностей в отношениях начальник-подчиненный он не допускает. Так что приходится вытягиваться во фрунт, выкатывать глаза и, чеканя каждое слово, докладывать, что «капитан Егоров по вашему приказанию прибыл».
