Сказ третий.
На начало 30-х приходятся звездные годы жизни Ивана Огородникова: женитьба, рождение дочери, признание на службе — достаточно взглянуть на фотографии той поры: Огородников в белом парадном мундире — отражение стремительно побеждающей развивающейся страны; с женой и дочкой — счастливый семьянин. Но при такой нагрузке безоблачные счастливые годы очень коротки… Тридцатидвухлетний, молодой, он еще в В.-Устюге получает инвалидность, у него язва. За служение великой Идее он заплатил здоровьем, но принял это как должное — нет слишком дорогой цены за осуществление невиданного, справедливого будущего!
1937 год не обошел стороной Огородникова. Был арестован и расстрелян его друг, сделавшийся родственником, — брат жены. Это он познакомил Ивана с сестрой и поручил ему Антонину… За допущенный недосмотр в семье Огородникова переводят из Свердловска в городок Кизел — довольно милостивая реакция на притупление бдительности, могло быть и хуже. Ни факт перевода, ни вина друга никогда в семье не обсуждались.
К концу 30-х Огородниковы все же немножко обросли бытом: жена, дочь, язвенная болезнь требовали забот.
Потом — война. Он, невзирая на инвалидность, настаивает на возвращении в строй. Трижды сопровождает эшелоны с оружием и людьми в июле-августе 1941 года. Пишет рапорты: просится в «смерш» — фронтовую контрразведку.
С ноября 1941 Огородников — в действующей армии, на передовой под Сталинградом. Однажды на станции Эльтон он попадает под бомбежку. Остается без ступни правой ноги и в контузии с полной потерей памяти.
