Возникает закономерный вопрос: почему же Мамин-Сибиряк, зная Зверева, не оговорил имя его в очерке «Самоцветы»? Причина, вероятнее всего, в том, что писатель не хотел терять колорит, вкраплять действительные имена в художественную ткань произведения. Например, Самошиха названа у него Ульяной Епифановой, хотя ее настоящее имя Парасковья Петровна. О другом «хорошем знакомом Василии Васильиче» писатель отзывается как о знающем «всех и всяк в горщицком деле», но умалчивает, что это — Иван Васильевич Попов (1848-1920). Вот и в описании поездки в Колташи Мамин-Сибиряк оставляет за собой право упомянуть Данилу, как единственного знатока и открывателя сапфиров и рубинов в деревне, высказав предположение о «нарождающемся кулаке». Сделал он это тактично, не назвав фамилии Данилы, которую, конечно, знал к моменту написания очерка «Самоцветы».
