Удивительные виражи вытворяет история. События происходили, кажется, давным-давно, едва ли не в прошлом веке. И люди, связанные с теми событиями, были тебе совершенно не знакомы. Как вдруг узнаёшь, что в соседнем доме жила пожилая женщина, с которой ты наверняка встречался на улице, но не обращал внимания…
Елена Викторовна Янковская была полиглотом. В совершенстве владела то ли восемью, то ли десятью языками. Работала она переводчиком в УНИХИМе — Уральском научном институте химии, что в Свердловске. По воспоминаниям сослуживцев, эта одинокая женщина была проста, приветлива, широко образована. На склоне лет специально училась в Уральском политехническом институте, чтобы разбираться в технике.
Часто приходили к ней домой те, кто нуждался в переводах с иностранного. И никому Елена Викторовна не отказывала, ни с кого, между прочим, денег не брала.
Однажды пришел к ней на улицу Уральскую, дом № 68, на Пионерском поселке, молодой человек — Борис Бурдаков, мастер ГПТУ № 25, коллекционер. Он раздобыл авиационные значки с надписью на французском. Ему посоветовали обратиться к старушке-полиглоту. Переведя надписи, Елена Викторовна сказала, что тоже любит авиацию, что у нее был брат— Георгий Викторович Янковский, один из первых российских летчиков. Правда, его забыли. Вот его фотографии. И она разложила перед Бурдаковым десятка два старинных снимков. Попросила зайти в другой раз — она найдет и покажет еще много интересных бумаг, документов, фотографий. А эти может забрать с собой.
Когда Борис Бурдаков пришел в следующий раз, Елены Викторовны уже не было в живых. Квартиру сменяли, хозяева уехали, бумаги куда-то исчезли. Нить оборвалась, не успев завязаться. Правда, остались фотографии, судя по всему — уникальные. Бурдаков показал их мне, мы работаем на одном заводе — турбомоторном.
На одном снимке изображен знаменитый русский авиатор, летчик и конструктор летательных аппаратов Игорь Иванович Сикорский. В левом нижнем углу его размашистый автограф: «Глубокоуважаемой Флоре Эдуардовне Янковской — от преданного И. Сикорского». Сделан снимок в очень известной фотографической мастерской К. К. Булла на Невском проспекте в Санкт-Петербурге примерно в 1913 году. Подарен матери Елены Викторовны и Георгия Викторовича Янковских.
А вот и сам Г. В. Янковский — выпускник Варшавской летной школы «Авиата». Надписи по-польски. На другой фотографии он же на самолете, и надпись: «Авиатор Янковский, прибывший в Торжок на аэроплане Блерио, 1911 г., июля 12». На третьей он снят вместе с человеком по фамилии Лерхе на автомобиле. На четвертом и нескольких других снимках — авиатор по фамилии Раевский. Наконец фотография, которая, видимо, объединяет их всех. По-моему, это совершенно уникальный документ, поэтому ради интриги отложим ее «на потом»…
Меня очень заинтересовал Янковский. Кто он? Почему так мало о нем известно? Только лишь потому (это легко догадаться), что был он близок с Сикорским, а всемирно известный авиаконструктор уехал из России в Америку в 20-х годах? За какую ниточку потянуть?
После первой маленькой информации в городской газете откликнулся инженер УНИХИМа Л. Е. Семенов, сослуживец Е. В. Янковской. Много интересного рассказал Леонид Евгеньевич о Елене Викторовне, умершей в 1972 году в Свердловске. О том, что ходит по городу ее альбом с автографами знаменитых музыкантов, с некоторыми из которых она училась в Московской консерватории: В. Барсовой, Ф. Шаляпина. О ее драме: на ее глазах был расстрелян жених, военный, по-видимому, белый офицер, после чего она потеряла голос и не смогла петь. Интересная судьба, она еще ждет своего исследования, а пока я занимаюсь ее братом.
Свердловский журналист, знаток истории авиации В. Зайцев нашел в книге «Соперники орлов» (авторы Е. Королева и В. Рудник) любопытную фразу о том, что в 1913 году рекорд высоты в 3680 метров установил авиатор Янковский Г. В. Есть ниточка! Все сходится. Потом и я нашел в книге П. Д. Друзя «История воздухоплавания и авиации в России» такие строки: «При испытании самолетов вместе с конструктором (Сикорским.— Б. В.) работали пилоты Г. В. Алехнович, Г. В. Янковский и механик-двигателист В. Панасюк… Биплан № 10, пилотируемый Алехновичем, и моноплан № 11, пилотируемый Янковским, вышли победителями на военном конкурсе аэропланов в 1912 г.»
Значит, это реальная фигура. Запросил Центральный Дом авиации и космонавтики в Москве. Фамилия Янковского у них не значится, ответили, в то время как картотека авиаторов очень подробная, добавили. То есть намекнули, что ничего выдающегося, не теряйте время — если уж у нас нет…
Странно и непонятно! Я позволил себе не согласиться и продолжал поиск. Написал в Торжок Калининской области, в местный музей, приложив фотографию с надписью об этом городе. Да, такое имя им известно, ответили из музея. Этот авиатор был участником первого перелета Петербург — Москва. Сел на вьшужденную в районе Торжка, здесь и был сфотографирован. Этого снимка в музее нет, благодарят за подарок.
Приятно сделать пусть маленькое, но доброе дело. Теперь жители старинного городка увидят в лицо одного из первых русских авиаторов. Кстати, в том же перелете Петербург — Москва участвовал и очень известный летчик С. Уточкин. Он тоже вынужден был приземлиться у Торжка.
Тем временем товарищи, зная о моих поисках, Подсказали, что во 2-м издании «Истории воздухоплавания и авиации в России» П. Друзя снова пишется о Янковском. «Вызванный на заседание комиссии (по воздушным кораблям «Илья Муромец».— В. В.) военный летчик эскадры подпоручик Г. В. Янковский доложил о трудностях управления самолетом «Илья Муромец»… Из-за больших нагрузок на рули давление на штурвал достигало 70—80 килограммов и руль в момент посадки, кроме летчика, тянул также механик или второй пилот».
Так значит, мой герой имел отношение к первому русскому многомоторному самолету! А Центральный Дом авиации и космонавтики пребывает в неведении? Пришлось сообщить туда о моих скромных изысканиях и попросить еще раз тщательно проверить по фондам.
Вспомнилось, что много лет назад с огромным интересом читал книги нашего известного летчика-испытателя Марка Галлая. И было в них много из истории авиации. Но о Янковском там не было. На мой вопрос Галлай очень быстро и четко ответил, что действительно не слышал о таком летчике, но есть у нас историк авиации В. В. Король, живущий в Ленинграде, он знает все, адрес такой-то.
Не теряя времени посылаю Владимиру Васильевичу копии фотографий и прошу помощи. Это был настоящий праздник, ответил Владимир Васильевич. Такого количества и столь редких фотографий он никогда не получал. О Янковском, конечно, знает, разрозненных сведений о нем немало в прессе начала века. По моему примеру Король завел «дело» на Янковского и скоро прйшлет мне выписки из печати. А пока сообщает то, что известно.
Родился Георгий Викторович в 1889 году. В 1911 окончил Варшавскую летную школу «Авиата» и получил диплом за № 25 — по аэроплану «Блерио». Его товарищ Максим Германович Лерхе получил диплом за следующим номером 26. Янковский учился в одном из германских политехнических институтов. Заниматься воздухоплаванием начал в Италии. Много летал за границей. Принял участие в Царскосельской авиационной неделе и стал ее победителем, поднявшись на головокружительную по тем временам высот у— 1100 метров.
…Наконец ЦДАК в Москве прислал уже не отписочный ответ. С некоторым удивлением сообщают, что Янковский внес большой вклад в русскую авиацию. Ученый секретарь пишет: «Г. В. Янковский занимался конструированием самолетов. По его предложению был построен тренировочный аэроплан С-12 с двигателем «Гном» в 80 лошадиных сил, с полетной массой 681 кг. Это был первый самолет русской конструкции, на котором в сентябре 1913 года он выполнил «мертвую петлю» («петля Нестерова»)… Самолет был удачным, строился в небольшой серии (10—12 экземпляров), прослужил в советской авиации в гражданскую войну вплоть до 1922 года. Русскими летчиками М. Г. Лерхе, Г. В. Янковским и итальянцем Ф. Э. Моска, работавшим в России, был построен моноплан ЛЯМ (по начальным буквам конструкторов). Самолет был выполнен очень чисто, отличался прекрасной летучестью, хорошо выполнял виражи…»
Вот как! Первый выполнил «мертвую петлю» на русском самолете! Сентябрь 1913-го, это значит, примерно через месяц после самого Петра Нестерова, исполнившего эту фигуру на аэроплане иностранной конструкции, если не ошибаюсь, на «Ныопоре».
Все чаще фамилия Янковского стала встречаться с добавлением слов «первый» или «один из первых». Интереснейшие данные прислал В. В. Король. Все газеты и журналы начала века были им просмотрены. И почти везде нашел он упоминания о летчиках, в том числено нашем герое.
О полетах Георгия Викторовича пишут «Воздушный справочник» и «Искры», «Кронштадтский вестник» и «Утро России», «Петербургская газета» и журнал «Нива».
На способного, подающего большие надежды авиатора обратил внимание сам Игорь Иванович Сикорский, восходящая звезда мирового самолетостроения. Он пригласил Янковского на авиационный завод и предложил стать помощником и летчиком-испытателем. И Янковский летал на первых в мире многомоторных самолетах, установив ряд рекордов. Его эволюциями в воздухе восхищались не только соотечественники, но и иностранцы. Прославленный француз Адольф Пегу, у которого Петр Нестеров выиграл первенство в выполнении «мертвой петли», воскликнул: «Я пришел в восторг от искусства Янковского, он проделал петли чисто и красиво».
Георгию Викторовичу довелось участвовать в первой мировой войне. Журнал «Нива» за 1916 год напечатал снимок летчика у боевого самолета «Ньюнор», Надпись гласит: «Охотник (так называли добровольцев.— Б. В.) унтер-офицерского звания Янковский за отличие в делах произведенный в прапорщики инженерных войск». Наконец в «Истории воздухоплавания и авиации в России» сказано, что «Янковский за свои воздушные победы получил все существовавшие тогда награды».
На этом следы одного из славных пионеров русской и шире — мировой авиации обрываются. Более чем через полвека обнаружились они в виде фотографий у сестры Янковского в Свердловске. Но что с ним было после первой мировой войны? Как закончились его дни? Инженер УИИХИМа Л. Е. Семенов, бывавший дома у Елены Викторовны, вспоминает, что на ее столе стоял календарь, открытый на 1937 годе. Быть может, эта память о трагическом годе советской истории как-то связана с судьбой брата? Пока неизвестно.
Теперь самое время рассказать о той, интригующей фотографии, сохранившейся от Е. В. Янковской. На ней снята большая группа летчиков у огромного самолета, на носу которого отчетливо видны буквы Р.Б.В.З. — Русско-Балтийский вагонный завод. На этом заводе изготовлялись первые русские многомоторные аэропланы. В центре фотографии, в шинели — император Николай II, слева от него — конструктор самолета И. И. Сикорский, левее сидит, в шлеме, Янковский. Комментарий В. В. Короля: «На снимке запечатлен прилет самолета «Русский витязь» в Красное Село 25 июля 1913 года».
Между прочим так совпало, что в те дни, когда я собирал материал о Янковском, повторяли фильм «Поэма о крыльях».
Есть в фильме эпизод, помните: помощник Сикорского гибнет в аварии. Уж не прообраз ли это Янковского, бывшего так же помощником? Загадка…
Между тем в последние дни поисками следов Янковского по уральским, а затем и ленинградским материалам заинтересовались польские товарищи из газеты «Жолнеж водности» — «Солдат свободы». Поскольку Георгий Викторович был, очевидно, поляком, окончил Варшавскую летную школу. Быть может, эта ниточка приведет к интересным результатам? Есть большая надежда, что теперь, когда имя одного из первых российских авиаторов вырвано из забвения, кто-нибудь откликнется. Могут найтись и те исчезнувшие бумаги сестры летчика, что находились в Свердловске в двух шагах от моего дома. Все это помогло бы достойно встретить юбилей выдающегося летчика. В этом году сто лет со дня его рождения.
