ХЛЕБ
Никто не выше хлеба.
Татарская пословица
Тяжела горячая коврига,
Точно жернов иль большая книга.
Грани у зерна, как у алмаза,
И они не утомляют глаза.
Бриллианты хлебу не замена:
Хлеб — культуры древнее колено.
Сын земли обожествленный, все же
Матери своей он не дороже.
Руку приложу к краюхе черной.
Хлеб со мною— и не надо рая.
Падаем мы в землю, точно зерна,
Нас судьба просеивает яро.
В поисках незаменимой строчки
Лезем внутрь словесной оболочки.
Мы «мудрей» Хикмета! Выше неба!
Но никто не станет выше хлеба!
САБАНТУЙ
Коню с копытом золотым,
Земля моя, простор даруй!
За аргамаком молодым
Явился праздник — Сабантуй.
От века скромен мой народ,
Но Сабантуй взмывает ввысь —
И в руки он гармонь берет,
И строит скрипку и кубыз.
Сменяет плясуна певец,
Батыров выкликают в круг.
Взыграет мышцами борец —
И в девушках займется дух.
Пригожего и смельчака
Одобрят площадь и народ:
Сам Сабантуй через века
Весной явился в свой черед!
Напевом площадь околдуй,
В крови, о музыка, бунтуй!
Как вёсны, вечен Сабантуй! —
Старинный праздник — Сабантуй!
ПИСЬМА
Меж нами письма, как мосты,
Пространство отменили.
Ошибки в письмах правишь ты.
Черны твои чернила.
Письмо с ошибками черкни,
Не ошибись с любовью.
Чтоб жизнь поправить, нет чернил —
Жизнь выправляют кровью.
ЖИВОЙ ЧАПЛИН
Людей поколенья к экрану будто причалены.
А что на экране?
Ужимки да выходки Чаплина.
Но хохмы, но шаржи — как хлеб беднякам наболевшимся.
Как яд, как торпеда, они же — мещанам разъевшимся.
Не чудо ль, что в краску вгоняет мурло допотопное
Походочка Чарли, шагам Командора подобная?
Великий немой, что сказал ты и чем оморочил их,
Что эти подонки могилу твою раскурочили?
Ты брат одинаково радостным и опечаленным,
Поэтому время вовек не расстанется с Чаплиным.
ЖИЗНЬ
Жизнь на ходу меняет дни,
И зарядили ливни…
Горят, горят, горят огни…
Дела людские дивны.
А в результате — тьма и свет,
Пожарища и первоцвет.
Кто жил, тот оставляет след…
Огни горят, горят, горят,
Идут дожди века подряд…
Тропка бежала отлого,
Стала путем без предела,
Запустовала дорога —
И до тропы похудела.
Так это или иначе,
Будет мне совесть подмогой.
Твердо ступаю я. Значит —
Не провинился дорогой.
БРАТУ
Свидания наши недлинные
Разлука дает нам взаймы,
Дорогою, как пуповиною,
С землей этой связаны мы.
Дороги, простором рожденные,
Иззябли, нам в ноги легли.
Так что ж мы стоим отчужденные,
Как будто бы в гости зашли?
Я певший о них, как обязанный,
Устал им любимых дарить.
Прервался мой стих недосказанный:
«Ходить» не синоним «творить».
Да можно ль избыть одиночество,
С дорогами будучи врозь?
Ложатся они, как им хочется,
И нас они видят насквозь.
Свидания наши недлинные
Разлука дает нам взаймы.
Дорогою, как пуповиною,
С землей этой связаны мы.
Была ледяная,
Но пламенем стал я — растаяла.
А ныне порядок иной,
Ныне я ледяной,
А ты пламенеешь,
Но вряд ли сумеешь .
Такое проделать со мной.
ГУСИНАЯ СВАДЬБА
Осень. Проверяют крылья гуси.
В позу встав, поет в миноре гусь.
Подберу перо — и залюбуюсь.
Песню запишу — не изолгусь.
Осень. Перебрали крылья гуси.
Всполошили берег речки Димь.
Осенины в их гусином вкусе:
Свадьбами ответят гуси им.
Вопосы береговой наяды
С ивами приречными свились.
Павшим перьям брачного наряда
Счет вести мы с нею собрались.
Плавало перо и не тонуло:
Димь — известная ворожея.
Это одиночество толкнуло
Нас к тебе, гусиная семья.
Волны Дими белы, словно крылья,
Всякий раз, когда леса горят,
Кажется, что это изобилье
Продолжает свадебный обряд.
Перья я считал, считал и сбился,
Я водой крылатою умылся.
О себе задумался тогда,
Подсчитал минувшие года.
Время, когда жил да веселился,
Не вернется больше никогда.
Перевела с татарского Марина Кудимова
