Прочитал я в одной из книжек журнала «Уральский следопыт» статью В, Кузьмина «Турист — это звучит?..» В заметке этой турист современный выглядит неприглядно. Он и мусор в лесу оставляет, и лесные цветы все вырывает, и ягодник уничтожает, и скалы испещряет надписями… В общем создается впечатление, что вред Природе главным образом наносят туристы.
Но так ли это на самом деле? Туристы ли виноваты во всем?
Как толкуют энциклопедии, ~ туризм — это путешествие, форма активного отдыха.
Кого же можно отнести к туристам?
Собралась компания студентов Уральского политехнического института. По железной дороге проехали от Свердловска до Карпинска. А там- прошли пешком на Конжаковский камень и обратно. Кто они? Несомненно, туристы. За пребывание свое в путешествии они заплатили из своей студенческой стипендий. И никакого материального вознаграждения за это не получили…
Другой случай. Студенты Уральского государственного университета поехали на полевую практику по сбору фольклорного материала. Путешествовали целый месяц. И получили деньги на проезд и проживание. Кто они? Конечно, они не туристы.
Третий вариант. Собралась группа охотников. На свои трудовые сбережения проехали на общественном транспорте в отдаленный район. Там охотились, передвигались с места на место. И домой привезли добычу немалую — взяли лося по лицензии да по пять тетеревов на каждого. Кто же они? Без всяких слов, они — не туристы. Ибо за время своего путешествия они получили материальное вознаграждение.
В этом плане и охотников, и рыбаков, и грибников, и собирателей ягод нельзя считать туристами. Они хотя и путешествуют, но получают материальную прибыль — кто рыбу, кто грибы, кто ягоды. Все они — путешественники, но не туристы.
Короче говоря, турист сам платит за свое путешествие, а не туристу платят за такое же путешествие, Если не учитывать эту особенность, то можно и шабашников, уезжающих за длинным рублем куда-нибудь, назвать туристами.
И еще один аспект. Туристы путешествуют в свободное от работы или учебы время, то есть во время отпуска, каникул. А если ради путешествия человек уволился с работы и уехал на 10 месяцев? Вероятно, в этом случае не стоит его включать в туристскую братию.
Итак, не всегда турист тот, кто выезжает на природу. Охотники, рыбаки, ягодники и им подобные, или компании подростков с гитарами, выезжающие за город побалдеть, к туристам никакого отношения не имеют.
А далее зададим себе вопрос: кто же больше вредит Природе? Наблюдения однозначно показывают, что на 90 процентов — всякие хулиганы и верхогляды, обычные отдыхающие. Именно их никто не учит общению с Природой. Именно они не знают правил отдыха. Туристов-то этому худо или бедно учат. А эту никак не организованную и ничем не регулируемую массу никто не просвещает. И никто о ней не беспокоится. Лишь подсчитывают убытки, нанесенные ими. А ведь учить-то надо именно эту толпу. Где учить? Конечно, в школе. Да не один раз, на природоведении, а в течение всего учения в школе.
Туризм — многолик. Наиболее популярны пеший и водный. Более половины официально зарегистрированных туристов увлекаются пешими путешествиями и сплавляются по рекам. А есть еще горный, лыжный, велосипедный, автомобильный, спелеотуризм… Все ли они равноценны с точки зрения воздействия на Природу? Конечно, нет. Труднопоправимый урон могут нанести в пещерах спелеологи. Обломаешь сталактитовую занавесь — потребуется на ее возобновление тысячи лет. Во время путешествия на лыжах не остается следов на поверхности земли. В горах, на каменистых участках туристы практически тоже не оставляют значительных отметин. На лыжне и на каменистой тропе туристская нагрузка может быть почти неограниченной. Другое дело летом, в лесу или на берегу реки. Прошло сто человек — появилась тропа. Одна группа срубила кустик. А после сотой — образовалась поляна.
Приведу такое личное наблюдение. Когда в 1954 году свердловские туристы добрались в район высшей вершины Урала, горы Народной, то в верховьях реки Косью троп еще не было. В долинах рек была нетронутая тайга. Через полтора десятка лет торные тропы появились на обоих берегах реки Косью. А еще через такой же срок на левом берегу реки имелось уже три параллельных тропы. Глубина каждой — по колено. Настоящие шрамы земные. За три десятка лет набили эти тропы туристы.
Что ж — запретить туристам ходить на Приполярный Урал? Такое решение было бы явно ошибочным. Необходимо научиться регулировать нагрузку на легкоранимые участки. Почему набили тропы на Косью? Потому что почти 95 процентов туристских групп, путешествующих в этом районе, проходят по долине реки Косью. Стоит только этот участок проходить по соседним горным хребтам, как проблема перегрузки была бы решена. Но для этого необходимо пропагандировать горные маршруты в этом районе. Широко рассказать о них. Показать их прелесть и красоту. По хребтам, окаймляющим долину реки Косью, можно проложить интересные и разнообразные траверсы, которые могут резко сократить поток туристов, двигающихся по берегам реки. В массиве Колокольня можно проложить более десятка таких траверсов. Да до пяти горных маршрутов могут проходить по Большой Подкове Манараги. Вот и будет решена проблема охраны Природы.
Наши неоднократные обращения в туристские инстанции об утверждении на Приполярном и в других аналогичных районах Урала горных маршрутов не встречают поддержки. А жаль! Горные траверсы — это тот регулятор и защитник Природы, который может ее прекрасно сохранять на легкоранимых участках.
На водных маршрутах дело обстоит попроще. Следует только оборудовать стоянки в наиболее рациональных местах ночлегов.
Кто наносит больший ущерб Природе: туристы или техника? Возьмем для примера уже знакомый нам Приполярный Урал. Туристы за тридцать лет натоптали тропы вдоль рек. А техника более эффективна во влиянии на Природу…
Пришли на притоки реки Кожим горнодобытчики. Поставили гидромониторы, начали добычу. За первый летний сезон Кожим из хрустально прозрачной реки превратился в мутную, глинистую, сточную клоаку. Во второй сезон на традиционные нерестилища не пробралась кумжа. А на третий сезон — почти исчез хариус. Вот и сравните воздействие туриста и техники.
Сила, скорость и размер влияния на Природу техники и туристов несопоставимы.
Все только что сказанное относится к сравнительно отдаленным районам. Приполярный Урал, Таймыр, Чукотка… Сюда идут в подавляющем большинстве туристы-спортсмены. Для них путешествие — спортивное мероприятие. Их интересуют сложные маршруты. Это и уводит их на горные участки, где они не наносят Природе существенного урона.
Другое дело — пригороды в густонаселенных местах. Здесь в леса, на берега рек выходит армия туристов и просто отдыхающих. Именно здесь-то и возникают различного рода осложнения во взаимоотношениях с Природой. Если вся эта толпа будет ходить по одним и тем же маршрутам, то в этом-то случае и нарушается экологическое равновесие. Пример прекрасный — скалы Чертово Городище в пригороде Свердловска, Туристская нагрузка там была такой большой, землю утоптали десятки тысяч ног настолько, что деревья вокруг скал стали сохнуть и гибнуть. Вот уже несколько лет, как эти скалы взяты под охрану, посещение останцев запрещено, ‘
Необходимо найти какую-то новую организационную форму, позволяющую регулировать рекреационную нагрузку на пригородные районы. Одним из возможных вариантов может быть введение спортивной классификации по малому туризму (так условно назовем его). В основу ее следует заложить систему походов выходного дня, также и праздничных походов, длительностью по 3—4 дня.
Если турист совершит в течение года 15—20 таких путешествий, то он имеет право на присвоение спортивного разряда. В этих наших рассуждениях нам сейчас не важны количественные характеристики. Здесь важен сам принцип по себе. Если турист совершает регулярно кратковременные путешествия, то он должен подчиняться определенным туристским законам, регулирующим этот процесс путешествования, подчиняться некоторой организационной системе. Тогда станет возможным управлять потоком туристов, проходящих по конкретным маршрутам в родном крае. Появятся также новые возможности и для обучения туристов.
Такой малый туризм был бы начальной ступенькой для большого туризма с многодневными путешествиями. В этом случае был бы ликвидирован существующий ныне разрыв между длительными путешествиями, за которые присваиваются спортивные звания, и походами выходного дня.
Как же быть с регулированием туристской нагрузки в пригородных районах? Думается, можно это делать различными методами. Одним из них может быть распределение по низовым туристским клубам из единого туристского центра (городского клуба туристов) лимита на число походов выходного дня на определенные маршруты. Например, туристам с Уралмашзавода на скалы Соколиный камень разрешается за летний сезон сходить не более 20 раз. Аналогичный лимит имеют и все другие секции. Вот вам и регулирование нагрузки на любом маршруте. Здесь не стоит вдаваться в детали и подробности.
Туристов, совершающих многодневные путешествия, примерно в 15—20 раз меньше, чем участников походов выходного дня. И парадокс существующего положения состоит в том, что меньшая по численности часть туристов имеет четкую структуру в виде спортивной классификации, а основная масса туристов не имеет строго продуманной организационной формы, которая бы заинтересовала их в путешествовании по родному краю, могла бы методически и планомерно обучать всю эту огромную армию туристов и одновременно регулировать туристские потоки по разным маршрутам. Введение туризма кратковременных путешествий в спортивную классификацию со всех точек зрения весьма заманчиво, при этом достаточно, на мой взгляд, иметь всего три спортивных разряда — первый, второй и третий. И может быть, еще один — юношеский. И не нужны звания кандидата и мастера.
Можно предложить и второй метод регулирования туристской нагрузки — целевой. В нем регулятором нагрузки является многообразие в выборе маршрутов путешествий, связанное с выполнением крупномасштабного целевого норматива.
Поясню мысль на уральском примере. Давайте создадим заочный Уральский клуб туристов. Членом его может быть любой турист, который выполнил определенный норматив. В основу норматива положим прохождение какого- либо района Урала ;вдоль главного водораздела. Например, возьмем Средний Урал, протянувшийся от горы Качканар до широты верховий реки Уфы. Это две широтные границы. А есть еще две границы района, восточная и западная, проходящие по местам выхода на дневную поверхность земли рифейских горных пород, характерных для Уральских гор. Норматив будет выполнен тогда, когда турист проложил сплошную нитку маршрута в этом районе. С севера на юг. Или с юга на север. Пешком, на велосипедах или на лыжах. Важно только, чтобы это были активные способы передвижения, с использованием мускульной энергии человека. Да, все путешествия совершались бы в соответствии с туристскими правилами, И совсем не обязательно пройти весь Средний Урал за одно путешествие. Пройти можно и за десять походов. Важно, чтоб нитка всех маршрутов была непрерывной. Прошел весь Средний Урал — стал членом Уральского клуба туристов по этому району.
Далее можешь поставить перед собой следующую цель, например, пройти весь Северный Урал. А еще есть Заполярный, Приполярный, Южный Урал. Да к тому же на севере — Пай-Хой, примыкающий к Ледовитому океану, а на крайнем юге — Мугоджары, теряющиеся в прикаспийских пустынях. Всего на Урале 8 географических районов. Кто пройдет вдоль всего Уральского хребта, тот станет своеобразным полным кавалером Уральского клуба туристов.
На этом примере видно, что обширные цели в таком туристском клубе приводят и к широкому разнообразию маршрутов. Именно этот фактор и является своеобразным регулятором нагрузки на определенные участки. У каждого туриста появляется заинтересованность в последовательной смене взаимоувязанных маршрутов. Именно это и распределяет нагрузку на разные участки. Цель — выполнение норматива — вызывает интерес туриста к разным маршрутам. А выбирать их каждый может самостоятельно, по своим интересам. .
Отмечу еще, что идея такого Уральского клуба туристов в корне отличается от предложенной журналом «Турист» несколько лет назад Большой Уральской тропы. В последней предлагалось промаркировать вдоль Уральского хребта одну тропу. И на нее направить полностью весь туристский поток. Эта идея, конечно, не выдерживает никакой критики с точки зрения охраны Природы. Огромный поток туристов на одной нитке маршрута несомненно приведет к необратимым последствиям, аналогичным тем, о которых говорилось выше на примере реки Косью. Только это может произойти всего за два-три года.
Рыбаки и охотники имеют структурную организацию, в рамках которой в определенной мере регулируется их влияние на Природу. И только путешественники — сборщики ягод, грибов, орехов и т. п.— не имеют ни руля и ни ветрил. Их никто не организовывает, ими никто не руководит и не обучает их. Они — каждый сам по себе. А может быть, и их стоит объединить в какую-то организацию? Пусть она объединит всех любителей отдыхать на Природе. Возможен и такой вариант — собрать таких любителей в существующем обществе охраны природы.
А как думаете вы, дорогие читатели?
