Отдаляются легендарные двадцатые годы, размываются в дымке времени исторические реалии. Некоторые из них ныне кажутся странными и непонятными. Вот на экранах телевизоров возобновили старый фильм Л. Гайдая «Двенадцать стульев». Помните, как Остап Бендер появился на улицах Старгорода? Грязный тротуар, одноэтажные дома, многочисленные вывески частных лавок и магазинов, афишная тумба как опознавательный знак тех лет. С афиши прямо на зрителя несется аэроплан-этажерка, у которого на носу вместо пропеллера — огромный ядреный кукиш. Зрители смеются, но лишь немногие могут объяснить, что означает плакат.
Или откройте знаменитую книгу В. Каверина «Два капитана». Во второй части описано собрание в детском доме. Пришли воспитанники, педагоги. Над президиумом висит большой плакат, нарисованный Саней Григорьевым. Все ораторы говорят о каком-то ультиматуме. Требуют создать в школе ячейку Общества друзей воздушного флота. Затем был устроен сбор в пользу советской авиации. Саня Григорьев отдал серебряный полтинник, предназначенный для покупки спиннинга.
Оба эпизода относятся к одному и тому же времени. По-видимому, кукиш вместо пропеллера и есть ответ на чей-то ультиматум. Давайте выясним, что это за ультиматум и кто его предъявил молодой Советской республике.
12 мая 1927 года в Лондоне в дом на Мургет-стрит, 49, где находились торгпредство и советское акционерное общество, созданное для торговли с Англией (АРКОС), ворвались полицейские. Они взломали сейфы, изъяли переписку и коды. В шифровальном отделе полицейские избили советских служащих, успевших уничтожить некоторые секретные документы.
Через пять дней советское правительство заявило решительный протест. Тем не менее министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен сообщил прессе, что обыск в АРКОСе окончательно доказал шпионскую сущность этого общества. В английских газетах появилась фальшивка, которая выдавалась за письмо члена Исполкома Коминтерна Н. И. Бухарина.
Известно, что В. Маяковский держал руку на пульсе истории. Вот как поэт трактует действия лондонской полиции:
Гляди, товарищ, в оба!
Вовсю раскрой глаза!
Британцы твердолобые
республике грозят.
Стучат в бюро Аркосовы,
со всех сторон насев:
как ломом,
лбом кокосовым
ломают мирный сейф.
Знакомы эти хари нам,
не нов для них подлог:
подпишут
под Бухарина,
любой бумаги клок.
Взрыв возмущения прокатился по советской стране. Повсюду проходили многолюдные митинги. Лозунг был один: «Руки прочь от Советского Союза!». Стихийно возникла инициатива по сбору средств на постройку боевых самолетов. Все это было ответом Чемберлену на антисоветские акции.
Читателям «Уральского следопыта» напомню (см. № 4 за этот год), что его предтеча — журнал «Всемирный следопыт» — стал инициатором уникального эксперимента. В августовской книжке за 1927 год редакция журнала обратилась к подписчикам с призывом:
«Издательство «Земля и Фабрика» поставило себе целью собрать необходимые средства на постройку военно-спортивной авиэтки или разведочного аэроплана своего имени. Редакция «Всемирного следопыта» считает долгом каждого внести свою лепту в общее большое дело. Поэтому личный состав редакции «Следопыта » отчисляет в фонд постройки аэроплана «Земля и Фабрика» «ЗиФ») свой однодневный заработок и привлекает к пожертвованиям всех своих авторов и художников. Редакция «Следопыта» надеется, что многочисленные постоянные подписчики и читатели нашего журнала примкнут к нам и, по мере возможности каждого, помогут увеличить наш редакционный сбор своими пожертвованиями… Каждый гривенник и полтинник, присланный на это дело, ускорит взлет самолета «ЗиФ» в общем строю «Нашего ответа Чемберлену».
В следующем номере журнала был помещен первый список пожертвователей — вся редакция, вплоть до машинистки Л. А. Заикиной, которая внесла один рубль (по тем временам французская булочка стоила копейку). По пятнадцати рублей внесли ответственный редактор В. И. Нарбут и заведующий редакцией В. А. Попов. Сотрудник редакции Э. Л. Миндлин, ставший впоследствии известным писателем, пожертвовал восемьдесят копеек. Популярный фельетонист газеты «Правда» и постоянный автор издательства «Земля и Фабрика» Михаил Кольцов сдал в фонд самолета восемьдесят рублей. Итого к концу августа набралось четыреста пятьдесят три рубля восемь Копеек.
Не надо иронизировать над такой точностью. Советской власти еще не исполнилось десяти лет, страна только-только выходила из голода и нищеты. Каждая копейка отрывалась от скудных средств.
Первым подписчиком журнала, сдавшим трудовой рубль на постройку самолета, оказался москвич А. Г. Крайз. Это произошло 22 августа 1927 года. Через день из Ялты от пионера Грамолина пришли почтовые марки на сумму тридцать копеек. Пионер Грамолин не только сам сдал деньги, но и вызвал на соревнование московского пионера Гугеля. В то время эта фамилия довольно часто появлялась на последних страницах журнала «Всемирный следопыт». Сперва юный москвич быстро и правильно решал шахматные задачи, а потом и сам принялся их составлять. Разумеется, пионер Гугель откликнулся на вызов и в октябре сдал в фонд самолета семьдесят пять копеек.
С десятого номера журнала за 1927 год появилась постоянная рубрика «Наш ответ Чемберлену». Рисованный заголовок изображал армаду одномоторных самолетов с широчайшим размахом крыльев и неубирающимися шасси, которая грозно выплывала из-за кремлевской стены. Сначала списки пожертвователей были малы и набирались крупным шрифтом. Затем редакция переходит на нонпарель.
Журнал регулярно сообщает о все возрастающей сумме взносов. Вот выдержки из обращений редакции «Следопыта» к подписчикам, в которых можно ощутить пульс эпохи:
— «Следопыт» читают 500 тысяч человек! Сложитесь только по три копейки — и вы соберете в фонд самолета «Земля и Фабрика» 15 тысяч рублей!
— Мы знаем, что в Стране Советов осуществима такая химически Невозможная реакция — превращение меди в разящую сталь!
— Июнь и июль дали сбор на шасси и тяжи. Пусть август даст мотор, а сентябрь — крылья «Земле и Фабрике»!
— По копейкам и гривенникам собрано 8500 рублей! Но этого мало! Читатели! Шлите свои взносы!
Не обходилось и без курьезов.
В 1928 году «Всемирный следопыт» объявил литературный конкурс. Киевлянин Л. А. Черняк прислал рассказ «Предки» под следующим девизом:
«И если б даже в самом деле
На ложном я стоял пути,—
Но этот путь, однако ж, с честью
Я до конца хочу пройти».
Фантастический рассказ был опубликован в январской книжке журнала за 1929 год и завоевал восьмую премию в размере 150 рублей. Однако вскоре выяснилось, что Черняк действительно стоял на ложном пути. Читатели поймали его на плагиате.
Редакция «Следопыта» подала на плагиатора жалобу киевскому прокурору. Черняка привлекли к уголовной ответственности по ст. 169, ч. 1 Уголовного кодекса (заведомое мошенничество). Свой бесчестный путь плагиатор прошел до конца, а причитающиеся автору 150 рублей были переданы в фонд самолета «ЗиФ».
К 20 мая 1929 года сумма фонда приблизилась к 12 000 рублей. Самолет стоил дороже. Правление издательства «Земля и Фабрика» решило внести недостающие деньги из своего бюджета, чтобы «влить в ряды советского флота стальную птицу» к десятилетию советской книги (20 мая 1919 года, вступило в действие Положение ВЦИК о Государственном издательстве).
Утро 26 мая 1929 года выдалось в Москве теплым, солнечным и зеленым. Многие жители столицы ринулись на аэродром. Вагоны трамвая линии № 6 переполнены. В Тушино море людей. Гремит «Интернационал». В синее небо взвиваются флаги СССР, Осоавиахима и гражданской авиации. Летнюю воздушнуюнавигацию открывает начальник военно-воздушных сил республики П. И. Баранов. Он сообщает об открытии новой линии Москва — Иркутск, которая затем продолжится до Китая и Японии. Намечается также создание воздушного моста Европа — Индия.
Наконец слово предоставляется А. Г. Венедиктову, члену правления Государственного издательского акционерного общества «Земля и Фабрика». Он передает самолет «ЗиФ» воздушному флоту республики. В своей речи он подчеркивает, что это первый самолет, рожденный и построенный книгой для защиты социальных и культурных завоеваний Октября.
Остается рассказать о самолете «ЗиФ». Конечно, это был красавец моноплан с низким расположением крыльев. Двигатель встроен в фюзеляж. Тип шасси — колесный с хвостовой опорой. Первый экипаж состоял из пилота Перегонова и бортмеханика Клочко. В 13 часов 20 минут самолет, построенный на трудовые копейки, взял на борт двух счастливых, но немного испуганных пассажиров и взмыл в воздух. До самого вечера он катал читателей журнала «Всемирный следопыт», приобретших билет на воздушную прогулку. Многие из них поднялись в небо впервые…
В заключение обращаюсь к читателям журнала «Уральский следопыт» с призывом выяснить дальнейшую судьбу самолета «Земля и Фабрика». Интересно, участвовал ли он в боевых действиях? Или он был пособием для учлетов? И еще. По-видимому, читатели «Уральского следопыта» не смогут купить космический корабль — слишком Дорог. А вот собрать средства на создание в Свердловске Дома фантастики — а фантастика всегда тяготела к космосу — вполне по силам.
ВАШЕ МНЕНИЕ, ЧИТАТЕЛЬ?
Примечание: гонорар за данную публикацию прошу считать первым вступительным взносом в фонд создания Дома фантастики.
