Мой окоп, выдолбленный финским ножом в торфянистой лесной земле, был справа от окопа тяжело раненного комиссара Боровикова. Слева от него — окоп медсестры Ольги Лукьяновой, Лёльки, как мы ее звали; чуть дальше — рядышком окопы начальника разведки Павла Коробкина, он тоже ранен, и разведчицы Марии Соболевой. Остальные семеро расположились по окружности диаметром метров в пятнадцать. Не прошло и суток, как мы приземлились в районе Чутянского леса и напоролись на карателей.
Боровиков иногда приходил в сознание, но больше был в забытьи, тихо стонал и постоянно просил пить. Двадцать лет было комиссару нашего партизанского отряда Коле Боровикову … Я протирал ему губы смоченной марлей, как научила Лёлька. Рядом лежала граната Ф-I, она была приведена в действие: если немцы прорвутся, мы подорвемся.
