НА БЕРЕГУ ХАРАСАВЭЯ
Здесь ветры,
Словно коршуны,
Со свистом
На жертву
Камнем
Падают с высот.
И волны в океане серебристом
О берег бьют
И бьют о небосвод,
А ветры вновь бросаются на волны,
Но волны убегают каждый раз.
— О, волны, волны! —
Я кричу невольно,—
Неистовству мы учимся у вас!
Вы, как белухи,
Мощными хвостами
У берега вздымаете прибой,
И брызги разлетаются над вами
Сверкающей холодной чешуей.
А позже вы солеными губами
Прибрежный нежно лижете песок.
И вдруг сравнитесь с ярыми волками,
Оленье стадо сбить пытаясь с ног.
О, как люблю я, волны, вас послушать,
Когда под солнцем весь Харасавэй:
Вы свежестью наполнили мне душу
И сердце —
Звучной песнею своей.
На ваших лбах.
Как будто ягегь,
Белых
Не только мощь безмерная видна.
Я знаю, нужно тут упорство смелых,
Когда пряма дорога и честна!
И здесь, на попуостроее Ямале,
Что вытянут медвежьей головой,
Хочу, чтоб люди шапки поснимали
Перед стихией вашей штормовой.
А разговор ваш слушает со мною
Друг-буровик,
Он крепок, словно лось.
Он устоял пред бурей ледяною,
Когда сразиться с нею довелось.
Вы нравитесь ему… Он мой ровесник..,
Вам, волны-птицы, руку подаю.
Пусть в голос ваш мои вольются песни,
А ваши —
В песню новую мою.
Николай ДЕНИСОВ
ПОД ЮЖНЫМ КРЕСТОМ
Южный Крест. И луна в полнеба.
Воды Индии. Дух парной»
Притерпелся и здесь.
Но мне бы
Хоть на ночку да в край родной.
Пошагал бы легко и ходко
Через Персию — на Баку,
Где поэты писали вот как:
«Луны плавают на боку…»
Вот и солнце прошло гю кругу,
И желанней родной причал,
И жена прокляла разлуку:
Столько писем наполучал!
Пятый месяц по жарким весям,
То ль хвалить, то ль хулить судьбу?
На своем испытал горбу,
Сколько Крест этот Южный весит…
ВСТРЕЧА
Сели ласточки на леера,
Притомились и рады опоре.
Сотни миль — ни стрехи, ни двора,
Только Южно-Китайское море.
И притих наш бывалый народ:
Пусть, мол, сил набирается стая!
Ведь на что уж силен теплоход,
А дрожит, против волн выгребая.
И припомнил я — детство, поля,
Наших ласточек в небе тревожном.
Вот где свиделись!
Это же я!
Неужели узнать невозможно?
В МАЛАКСКОМ ПРОЛИВЕ
Сколько мирных лодчонок и яхт!
Предлагают кокосы, бататы…
Говорят, будто в этих краях
Могут встретиться и пираты.
Говорят, что у них катера,
Чуть не лодки подводные даже!
Говорят, что они мастера
Неожиданного абордажа.
Это травит в курилке братва,
Ну а травля — веселое дело!
Мол, была бы цела голова
Да ждала бы прекрасная дева!
И подначки, и хохот до слез,
Будто вправду не жизнь, а малина!
Вот проплыл возле борта кокос…
Но кокос ли проплыл?
Может, мина?
МАЛАЙЦЫ
Они грузили нам кокосы…
И вот кто где приткнулись, спят.
Горячей пыли свет белесый —
По спинам бронзовым до пят.
Лежат устало и помято,
Неприхотливы и вольны.
А в общем — славные ребята
Самостоятельной страны,
Как будто братья на полянке,
Как пацаны российских мест.
Чуть-чуть неправильной огранки
Горит над ними Южный Крест.
Свистят тайфуны, зреют войны.
Подлодки рыщут в глубине.
Но как прекрасны и спокойны
Их лица детские во сне!..
Мы с ними общим делом жили
Недолгих семьдесят часов,
А помню всех: витые жилы
Да гул гортанных голосов!
ДЕЛЬФИНЫ
Справа по курсу встречают дельфины,—
Диво, кого не спроси! —
Как субмарины, пронзают глубины,
Как бригантины — вблизи.
Знаю, мы издавна в мире и дружбе,
Вместе нам плыть-штормовать,
Ведь у Нептуна на лоцманской службе
Вся их веселая рать.
Южная даль, штормовые широты,
Царство тропических див!
Крепко запомнит дельфинью работу
Тесный Малакский пролив.
Помню и я, как в ненастные ночи,
Около малых глубин,
Сопровождая нас по-дружески
в Кочин
Опытный лоцман-дельфин.
Он проводил по фарватеру снова,
Как океан не шторми…
Если б вот так же
без умысла злого
Все было между людьми.
ПОПУГАЙ
Что за тварь!
Хоть из пушки пугай.
Говорит по-английски, ,
По-русски.
Попугай, он и есть попугай,
Но зачем же мешать
При погрузке?
Моряков отрывает от дел,
До команд капитана
Добрался.
Лучше б век в своих джунглях
Сидел,
Воспитаньем птенцов
Занимался!
Вира! Майна! —
В бомбейском порту.
«Вирра, вирра!» —
Он вторит, как эхо,
Как горошину катит во рту.
На борту толчея и потеха.
Ночью грянуло:
«Боцман — на бак!»
Встрепенулся от грозной
Побудки.
(Или вновь это попка-дурак?..)
Отплываем.
И — побоку шутки.
ОСТРОВ В ОКЕАНЕ
Берег, пальмы, песок,
Все на вечном приколе,
Да обломки досок —
Корабельные, что ли?
Кто здесь был — Магеллан
Иль сподвижники Кука?
Из прибрежных лиан —
Ни ответа, ни звука.
Нам бы тоже пристать! —
Собрались на спардеке.
Тишина, благодать,
Как в шестнадцатом веке.
Рай под каждым кустом!
Мы ж не видели рая:
Вот пронесся «Фантом»,
Мачты чуть не сбивая…
СНЫ
Ну а сны — все про родину, Русь*
Земляки там готовятся к встрече.
Так и будет — однажды вернусь
И на все их вопросы отвечу.
Как входили мы в город Рангун,
Где кокосы, как дыни. А травы!..
Расскажу, как трепал нас тайфун
Недалече от скал Окинавы.
Будут слушать меня, моряка,
Папиросы смоля по привычке:
— Что за остров такой Шри Ланка?
Там мы брали немного водички..
— А экватор? Там вечно весна?
Там печет нестерпимо, слыхали…
— Да, форштевень почти докрасна
Накалялся… И рыбки летали!
И грустилось там, как никогда,
Но держали ажур и порядок.
Лишь морозно вскипала вода
От напора акул и касаток.
Да порою — а курс боевой! —
Заходили на нас бомбовозы…
Снился все же покой полевой
И трава, и березы, березы…
ВЕНЕЦ
Еще одна погрузка
И все — шабаш, итог!
Встречай нас, остров Русский,
Качай Владивосток!
И курс последний прежний,
Привычный морякам:
Японским побережьем,
К сангарским маякам.
А там пройдем, пробьемся,
Разлука так длинна!
Потом уж разберемся,
Что стоила она…
