По его появлению можно было узнавать точное время. Ровно в час он неизменно стоял у кафедры библиотекаря. Каждый день, за исключением единственного выходного. «Что-нибудь про милицию, про убийства» — эти слова он произнес в первый день своего посещения библиотеки и остался им верен. Шестнадцатилетний теперь уже читатель очертил для себя раз и навсегда круг чтения. Но случалось… Иногда удавалось вложить в его руки книги, которые были предложены библиотекарем. На следующий день он возвращал их, утвердительно кивнув на вопрос: «Прочли?» — и снова твердил свое: «Про милицию…»
«ПРО МИЛИЦИЮ, ПРО ШПИОНОВ…»
Галина Алексеевна УСОЛЬЦЕВА, библиотекарь юношеского абонемента первоуральской городской библиотеки: .
— Я таких читателей про себя называю «книжными наркомананни». Это не чтение, а проглатывание книг с единственной целью — отключиться…
Корреспондент: …Или убить время, На римском вокзале можно увидеть такую рекламу: «От Рима до Милана скорым поездом пять часов езды, но если вы возьмете в ,дорогу детективный роман издательства «Мондадори», то доедете до Милана за полтора часа». Реклама как нельзя вернее подчеркивает сущность детектива как легковесного жанра. Кстати, в Италии детективы издаются в яркой желтой обложке; закоренелый любитель издалека видит то, что создано ему на потребу… В этом отношении нашим читателям посложнее. Но как вы считаете, Галина Алексеевна, такой читатель, принимающий только детектив,— не исключительный случай?
Галина Алексеевна: Очень бы мне хотелось ответить отрицательно, да не могу! Много 15— 16-летних ребят, особенно учащихся ПТУ, обращаются с такой просьбой: «Про милицию». Как мы относимся к таким читателям? Очень даже хорошо относимся! Мы рады. Рады, что они пришли в библиотеку… На то и существует библиотекарь, чтобы перекинуть мостик от легковесного детектива к литературе о подвигах наших воинов и разведчиков, а затем — и к серьезному детективу, требующему вдумчивого чтения. Не удается это лишь в тех случаях, когда, «заболев» детективом, юноша уже разучился читать и только просматривает книги.
Корреспондент: В чем видится вам главная беда того, что шестнадцатилетний человек приходит в библиотеку с откровенно пугающей просьбой: «Про милицию, про убийства…»?
Галина Алексеевна: Главная беда в том, что всему есть свое время… Если человек до шестнадцати лет не прочитал Жюля Верна — в двадцать четыре, по-моему, читать его уже бесполезно.
Есть две категории читателей: разносторонние и односторонние. Разносторонние читают всю литературу, рекомендуемую школьной программой, готовятся к защите рефератов, читают фантастику, берут поэтические сборники. Это самая уважаемая нами категория читателей. Но и среди односторонних есть такие, что тоже могут вызвать уважение своей увлеченностью, устремленностью. Конечно, они обедняют себя, когда читают только техническую литературу или только книги о животных и утверждают, что «у них нет времени распыляться». Специалисты из них получатся превосходные, но вряд ли они станут хорошими читателями. К односторонним мы относим и тех, кто «поглощает» фантастику и приключенческие повести.
Я второй год работаю с учащимися первых — седьмых классов. Проблема комплектования библиотек для меня особенно остра. За «Золотым ключиком» — очередь в пятьдесят ребят. «Винни-Пух» — один на тысячу маленьких читателей. А эти книжки тоже надо читать в свое время… В тридцать лет «Винни-Пух» так не воспримется, как в семь! За Конан Дойлем, Уэллсом, Вальтером Скоттом, Дюма — такие очереди, что половина ребят выбывает из библиотеки по возрасту, так и не получив желаемых книг. Вообще, маленькие читатели настолько доверчивы, что в полном смысле слова смотрят на библиотекаря, как на оракула. Но терпения у них мало: не получив раз-другой желаемой книжки, они больше не приходят. Читают потом то, что ходит по рукам приятелей,— вы знаете, какая это случайная и непритязательная литература.
Серьезный, вдумчивый читатель — отрада для сердца!.. Но не дай бог, если хоть третья часть юношества вдруг станет серьезной и вдумчивой!.. Что мы им предложим?! У меня был очень читающий юноша, которого я просто боялась. Он спрашивал Блока, Цветаеву, Ахматову. Что я могла предложить ему? Блока из серии «Школьная библиотека» — тоненькую книжку из огромного наследия? Цветаевой и Ахматовой нет… Он просил Паустовского. Нет… На пять из шести его просьб я отвечала: нет, нет, нет! Тютчев — в серии «Школьная библиотека». Нет даже собраний сочинений Пушкина и Лермонтова…
Корреспондент: Так туго приходится библиотекарям?
Галина Алсксееска: Мягко сказано. Один читатель в сердцах спросил: «А что у вас вообще есть?!» — и ушел. Конечно, без книг он не останется, потому что не сможет жить без них. Но обидно как…
…Читатель, воспитанный на классической приключенческой литературе, способен критически воспринимать легковесные детективы, он попросту не сможет довольствоваться ими.
Остается предположить, что наш шестнадцатилетний «герой», требующий только «про милицию, про убийства…», лет восемь назад попросил в библиотеке «Приключения Тома Сойера»… и не получил.
ЧТЕНИЕ «ПО ДИАГОНАЛИ»!..
Наталья Васильевна МАСЛОВСКАЯ, заведующая библиотекой Первоуральского завода комплектных
металлоконструкций:
— Бездумно можно читать не только детективы…
Добросовестная ученица десятого класса с присущей ей обязательностью читает все, что рекомендуется по программе. Она кладет на стол список, я подбираю ей книги. Если судить по читательскому формуляру, она очень серьезный читатель. А попробуйте с ней побеседовать… И Толстого, и Чехова, и Фадеева она прочла «по диагонали». Добросовестно запомнила сюжет, чтобы пересказать и получить отметку — и все. Иного она не читает.
Рядом с такой читательницей гораздо более симпатичным покажется любитель детективов, у которого романтически-счастливо сияют глаза, когда он возвращает мне «Розыск» Ю. Кларова; целую неделю он воображал себя сотрудником уголовного розыска Косачевским. Уж про него никак не скажешь, что читал бездумно: в восхищении полюбившимся героем, он даже речь свою строит «под Косачевского», по-старому интеллигентно: «Смею вам заметить…»
Корреспондент: Согласна с вами… Интересно только, в какую сторону этот мальчик сделает следующий шаг, какие книги он дальше выберет для чтения. Если от исторических детективов шагнет к историческим романам — хорошо. А если потянется к произведениям Агаты Кристи, к щекочущим нервы романам ужаса — то помимо воли своей станет в ряд бездумных читателей. Каково ваше отношение, как библиотекаря, к подбору книг для списка обязательной литературы, который составляет школа?
Наталья Васильевна: Программа внеклассного чтения явно устарела. Например, у Ч. Айтматова в последние годы вышли в свет новые произведения, которые никак нельзя оставлять без внимания, а в программе все те же: «Джамиля», «Первый учитель»… Рекомендательный список должен составляться с учетом новых произведений — ведь они ближе к жизни и время их тоже сделает классикой. Старшеклассники, особенно девочки, читают всю рекомендуемую литературу. Дальше программы, правда, не идут — стоят на полках Чехов, Куприн, Достоевский… Хорошо хоть по программе читают, от чеховских пьес откажутся, но хоть «Ионыча» осилят. Тут вот какая опасность таится: для иных чтение превращается в безрадостную повинность, они под ярмом этого списка и сами замыкают свой выбор…
Корреспондент: Эта выборочность, в другом качестве, может остаться и во взрослой жизни. Будут гоняться за «Челюстями», читать из соображений престижа, чтобы вовремя вставить словечко и выглядеть не хуже других. Но глубины-то нет… Они уже никогда не полюбят книгу потому, что, памятуя слова Горького, она не помогала им «разобраться в пестрой путанице жизни», не учила их ничему. Выходит, путь к психологии потребительства формируется и бездумным чтением тоже…
Сколько есть семей где тома классической литературы стоят в книжных шкафах и на стеллажах, а подрастающие дети к ним так и не прикоснулись… И прикоснутся ли! Или всю жизнь будут бегать в поисках чего-нибудь, подобного «Королеве Марго»!..
СИМЕНОН ИЛИ СЕРВАНТЕС?
Корреспондент: Наталья Васильевна, если мы поставим вопрос так: Сименон или Сервантес? Кому отдают предпочтение?
Наталья Васильевна: С грустью скажу, что Сименона у меня нет. С отчаянием скажу: Сервантесом вообще не интересуются…
Корреспондент: Давайте попробуем предложить, раз не спрашивают. Проведем эксперимент?
«Дон Кихота» мы предложили трем старшеклассникам и одному учащемуся профтехучилища. Ответы были такими:
Галина С.: Столько надо прочесть по программе, я не успеваю… Как-нибудь в другой раз!
Сергей Т.: Я читаю только о животных. По программе!.. Тоже читаю, у нас преподавательница строгая, ее не проведешь. Но этого… как вы сказали, в списке нет.
Анатолий В.: «Дон Кихот» — это тот, который с мельницами сражался и вроде с медным , тазом вместо щита воевал! Он, кажется, был сумасшедшим… Кому это интересно!! Что я читаю!.. А все! И современную литературу, и зарубежную. Но про «Дон Кихота» не надо. Мне бы Джека Лондона, я, правда, много его читал, ко, может, что у вас еще есть. Вообще-то и перечитать не против. В его книгах настоящие люди: сильные, смелые… Уж с мельницами без толку не воюют!
Леонид С.: Не… Такие толстые книги я не чита-аю… Это из прошлого века! Еще раньше даже!.. Ну, вот, какой же мне смысл читать про такую давность!
Наталья Васильевна: А ведь наш эксперимент заранее был обречен на провал, разве, кто-нибудь из ребят уступил бы просто из деликатности… Дело в том, что нынешние старшеклассники, несмотря на акселерацию, до Сервантеса… не доросли!
Корреспондент: А дорастут?.. До Сервантеса, Чехова, Достоевского, Гаршина?..
Наталья Васильевна: Я здесь неоптимистично настроена… Человек складывается как личность к шестнадцати годам. И читательский вкус, и отношение к книге к этому времени уже сформированы. Жаль, но эти ребята так и могут остаться «недорослями».
ПОТРЕБНОСТЬ ДУШИ
…На юношеский абонемент городской библиотеки в Первоуральске пришел читатель, «забывший» сдать когда-то книги. С задолжностью рассчитались родители, но по правилам недисциплинированный читатель подлежит исключению. Библиотекарь объясняет ему это. На лице юноши горестное недоумение:
— А как же теперь? Понимаете, так получилось, я отбывал наказание… Такое состояние было: вещи некогда собрать… Я только вчера вернулся и сразу к вам — мне теперь книги позарез нужны.
Просматриваю читательскую карточку: «Больно берег крут» К. Лагунов а, рассказы о животных Б. Рябинина, книги из серии «Подвиг», «Легенда об Уленшпигеле»… Обращаюсь к нему:
— А в колонии вы читали? Или не до книг было?
— Если бы не книги, вообще, наверно, считал бы себя конченым человеком.
— Сделайте исключение,— прошу я библиотекаря.— Я готова за него поручиться.
Когда учитель уходит, библиотекарь говорит:
— Ручаетесь, а сами ничего о нем не знаете…
— Как это— ничего? Совершил ошибку, бывает… Но он же не может, не умеет жить без книг. Это уже потребность души — в нее стоит поверить.
Учитесь и читайте. Читайте книги серьезные. Жизнь сделает остальное.
Ф. М. Достоевский
Книги — лучшие друзья. К ним можно обращаться во все трудные моменты жизни. Они никогда не изменят.
А. Доде
