Впервые она появилась перед глазами публики в 1978 году — на проходившей в Москве, в Манеже, художественной выставке, посвященной 60-летию Вооруженных Сил СССР. Среди полотен исторических и современных, батальних и лирических картина эта стояла как бы особняком. Хотя вывесили ее почти в конце огромного зала, у картины люди останавливались. Многие — надолго.
«Поэма Революции» — значилось на табличке. Имя автора большинству ни о чем не говорило — Василий Федорович Лактионов…
Но не чересчур ли смел автор? «Поэма»! И о чем — о революции!
Да, Лактионов смел. Поэтому он и взялся за такую тему. И столь широко взялся: не эпизод, а вся Революция! На одном полотне. Такого не бывало. Насколько художнику это удалось, судить может каждый, увидевший произведение (сейчас оно находится в Центральном музее Вооруженных Сил СССР). Мне лично картина кажется удачной. А в чем абсолютно уверен: она не может оставить зрителя безразличны.
«Поэма Революции» — непривычное полотно. Да и не сразу рискнешь назвать его просто картиной. Судите сами: большое произведение, окантованное девятью другими, меньшими по размеру, с самостоятельными сюжетами, однако дополняющими центральное повествование. Так что «Поэма Революции»— одна и десять картин одновременно. Напрашивается сравнение с географической картой нашей страны — эпизоды «Поэмы» располагаются по территориальному принципу. Левый угол — Петроград, лед Кронштадта, правее — сибирская каторга. Ниже располагается московский сюжет, «южнее» — Украина, Крым, Средняя Азия — в нижней части картины. И так далее по меридианам и параллелям революционной географии.
Ленин в Петрограде. Дзержинский в Москве, среди беспризорников у Сухаревой башни. Расстрел 26 бакинских комиссаров. Фрунзе во главе революционных войск, установивших новую власть в Средней Азии. Первая Конная громит Махно. Черная бурка Чапаева. Многим другим страницам Революции нашлось место на картине Василия Лактионова.
Теперь вы понимаете, почему нельзя сразу отойти от картины? Почему она требует не просто созерцания, а и детального рассмотрения?
Еще. Она может служить отличной иллюстрацией к ряду произведений, посвященных становлению нашего государства. Легендарный Чапаев сошел на картину со страниц романа Д. Фурманова. Бойцы-конармейцы — их мы встречали в «Конармии» И. Бабеля. А вот Крым, последний оплот белой гвардии. Родина потеряна навсегда. Именно эту трагедию человеческих судеб столь блестяще описал в своих произведениях М. Булгаков.
Здесь четко проявилась любовь художника к книге. Это и естественно. Весь путь художника связан с книгой. А путь был трудным, хотя и нельзя назвать его необычным.
Василий Лактионов родился в одной из донских станиц в 1935 году. Совсем недалеко — Вешенская. Так что Лактионов — земляк не только любимого им Шолохова, но и персонажей «Тихого Дона», «Поднятой целины». Недаром позднее его дипломной работой стал именно донской пейзаж. И может быть, широчайший простор полотна «Поэма Революции» — тоже дань родным далям?..
Родители не поддерживали увлечения сына. Не казалось оно им настоящим делом, а тем более мужским, казацким. Мужским оказалось упорство Лактионова. Он сбежал из дома и вскоре оказался в Ленинграде. Однако мечте его — поступить в тамошнее художественное училище— не было дано осуществиться. Сказалось полное отсутствие подготовки. По чьему-то совету он тем не менее едет в Саратов. Там он одолел преграды и попал в училище. Затем — армия. И снова — художественное училище, только уже в Ростове-на-Дону. Дальше была Москва. Выдержав огромный конкурс, Лактионов поступает в полиграфический институт, надолго связав с ним свою творческую жизнь.
Там-то и проявилась любовь художника к книге. Его диплом поражал — почти 600 иллюстраций к
«Божественной комедии» Данте. За 700 лет существования этой великой книги столь титанической работы не делал ни один художник, хотя кто из знаменитостей не отдавал дань прекрасному произведению! Работа получила лестные отзывы художников и искусствоведов.
Лактионов с успехом иллюстрировал подборки стихов, журналы, даже учебники. (Недавно в издательстве «Советская энциклопедия» вышел отличный двухтомный энциклопедический словарь «Латинская Америка». Его макет и все оформление сделал Лактионов.) А работая над книжной иллюстрацией, он одновременно создавал картину «Поэма Революции». Это заняло целых пять лет!
В основной части картины — бесчисленное количество фигур и множество эпизодов. Требовалось не просто разместить на определенной площади определенное количество фигур. Надо было заставить их объединиться в нечто целое и найти этому художественное выражение.
Главное, чем поражает картина и что представляется важнейшей находкой Лактионова,— размах пространственного решения центральной части произведения, соответствующий эпичности и масштабу замысла.
Лактионов сумел на одной плоскости соединить вместе эпизоды, происходившие в разных местах и не в одно и то же время. Зритель имеет возможность увидеть Революцию в единой панораме действия.
Другое достижение художника — никогда ранее не применявшаяся техника исполнения. Картина написана не на холсте, а на доске с особым грунтом, с использованием рисунка золотом и серебром, это также способствует целям пространственной структуры картины, определяет красоту ее цветового решения. Применение серебра дало большую выразительность узкой ленте сибирского заснеженного пейзажа, по которой тянется скорбная вереница каторжников.
Снега Сибири сменяются на другом эпизоде сверкающим льдом Кронштадта. По нему бегут бойцы Октября. Вспомните строки Багрицкого: «Нас водила молодость в сабельный поход, нас бросала молодость на кронштадтский лед».
Найденная художником техника помогает убедительно передать дым пожарищ сожженных украинских хат в эпизоде победы Первой Конной армии над бандами Махно.
Пыль, поднятая копытами коней, столь же зримо и реально показана автором в горизонтально вытянутой картине, передающей бесконечность пустынь Средней Азии, где развертывается борьба бойцов Фрунзе с басмачами. Пестрые пятна восточной одежды особенно выделяются среди однообразного пейзажа песков.
Рядом — Крым с присущим только ему голубовато-лиловым колоритом, мягким и приглушенным, особенно подчеркивающим обреченность разбитых Революцией белогвардейцев, смотрящих вслед последнему ушедшему к чужим берегам судну…
В картине все движется, живет, действует, и это оправдывает ее название — «Поэма Революции».
