Вцепившись пальцами в ручку портфеля, передо мной стоит, устремив сверкающие глаза в пол, взлохмаченный пятиклашка, мой сын. В руках я держу раскрытый дневник, со страницы которого на нас обоих с любопытством глазеет жирная клякса.
— Что это такое, позволь узнать?! — вопрошаю я, устраивая дневником сквозняк возле носа нерадивого школяра. Хитрое чадо пожимает плечами и невинно округляет глаза.— Думаешь, я не понимаю, зачем ты клянчил вчера деньги на чернила? Гляди… тебя ждет трудное детство! — обещаю я и выразительно показываю на стенку, где красуется реликвия деда — широкий ремень пожарника.
Судя по недовольному сопению, предлагаемое типовое решение педагогической ситуации явно сына не устраивает.
«Да он что, в самом деле! Меня, ветерана школьного обучения, имевшего в детстве на боевом счету не один десяток уничтоженных двоек, решил на мякине провести! Не выйдет!..»
Ставлю страницу дневника обратной стороной на свет. Так и есть!.. Под кляксой маленький гордый лебедь — двойка за поведение…
— Твоего отца надуть в этом деле невозможно, понял? — я захлопываю дневник с удовлетворением следователя, окончившего запутанное дело.
В ответ строптивец упрямо постукивает носком ботинка: дескать, посмотрим еще, чья возьмет!..
Этот день ознаменовал начало моей изнурительной борьбы с юным питомцем народного образования. О, как я был наивен, полагая, что ум пятиклассника, недостаточно развит!..
Надо сказать, что сын сразу на всех парах проскочил эру примитивного зашлепывания двоек кляксами и призвал на помощь чудеса науки. Неожиданно записавшись в химический кружок, он с головой погрузился в лабораторные опыты, и совсем скоро плоды просвещения не замедлили свершить свое черное дело. Не успевала усталая рука учителя вывести в дневнике неудовлетворительную оценку, как через полчаса лист уже сиял… девственной белизной. В обществе любознательных недорослей опытным путем он выходил на одному ему известные рецепты чудодейственных эликсиров для борьбы с плохой успеваемостью. Чернила любых цветов и шариковые паеты всех сортов сдавали свои позиции…
Не желая быть поверженным наземь и осмеянным собственным отпрыском, я, в свою очередь, не стал ждать бесславного поражения. Пришлось забросить телевизор, хоккей, газеты. Я купил спиртовку, набор реактивов, и теперь долгими вечерами мой мозг изнашивался, изобретая несмывающиеся чернила. Я похудел, глаза слезились от едких и дымных растворов, моя комната напоминала одинокую келью средневекового алхимика.
Заканчивая далеко за полночь безуспешную серию экспериментов, я без ног валился на диван и засыпал с теплыми пробирками в руках.
И наконец, эврика! Однажды в полусонном бреду я все-таки получил несмывающиеся чернила!
Утром я заполнил ими до краев пятилитровую банку и отнес классному руководителю.
Сразу после этого случая арсенал средств борьбы сына претерпел бурную эволюцию, венцом которой явилось создание сущего яда, без остатка растворявшего мои несмываемые чернила. Один флакон этого жуткого химиката был в состоянии уничтожить все двойки в нашем городе и всенародно осрамить достижения любой передовой химчистки.
Я почти ревел от обиды, не спая ночи напролет. В какой-то горячке меня осенила гениальная идея. Я спустился в гараж и лихорадочно собрал дневник из листов нержавеющей стали. Осталось уговорить учителей наносить оценки зубилом.
…Но тут подошел конец учебного года, а вместе с ним наступил финал многострадального турнира, в котором победили мы с сыном оба. Я, к удивлению товарищей по работе, через месяц написал кандидатскую диссертацию по химии. А мой сорви-голова, к гордости семьи, занял первое место в областной химической олимпиаде школьников
