«Слову о полку Игореве» 800 лет. Однако сегодня это не только памятник древнерусской литературы, но именно и прежде всего живое и волнующее художественное произведение. Почему же нам, людям конца XX века с его космическими скоростями, научно-технической революцией и информационными взрывами, вдруг оказываются столь насущно близки «старые словеса», написанные для современников человеком своего времени, то есть конца XII века? Потому что «Слово» знаменует для нас непрерывность времен, пространство его не замкнуто в узкой сфере средневековья, а открыто и в прошлое и в будущее. В прошлом оно органически впитывает духовные истоки жизни народа, и в то же время в «Слове» не только подразумеваются, но уже наличествуют зерна тех духовных величин, которые проросли в нашем сознании именами классиков русской литературы прошлого и нынешнего веков. Главный герой «Слова о полку Игореве» не удельный князь Игорь Святославович Новгородец-Северский, а Русская земля.
«Смысл поэмы — призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монголов…» — характеризовал «Слово о полку Игореве» Карл Маркс в письме Фридриху Энгельсу 5 марта 1856 года.
Менее полувека оставалось от событий «Слова» до начала монголо-татарских вторжений. И в гениальном предчувствии великих бед для земли и людей автор «Слова» на примере трагического похода северского князя отобразил главную опасность своего времени — недостаток единства Руси, губительное ослабление ее внешней обороны от натиска кочевников в результате бесконечных княжеских междоусобиц.
Судьба Киевской Руси на рубеже XII— XIII веков во многом аналогична судьбам стран и империй раннефеодального периода. Сложившееся вокруг Киева в X—XI веках древнерусское государство вследствие слабости социально-экономических связей в XII веке все более и более распадалось на множество удельных княжеств — феодально обособленных полугосударств со своими «столами» (престолами, столицами) в Чернигове и в Галиче, во Владимире Волынском и во Владимире Суздальском, в Полоцке и в Новгороде… В них возникали свой суд и управление, свое войско, проводилась своя политика — в основном местническая и своекорыстная… Традиционное первенство киевского князя становилось уже чисто формальным. «Матерь русских городов» непрерывно переходила из рук в руки удельных властителей.
Однако нравственное сознание единства Руси никогда полностью не угасало в народе и должно было ярко вспыхнуть перед лицом великих испытаний. Это сознание порождено прежде всего исконной духовной общностью — общностью родного русского языка и народного творчества на всем пространстве русской земли от Сулы до Двины и от Галича до Суздаля с .незапамятных времен — «веков Трояних» сквозь исторические времена «дедов» и «внуков», «от старого Владимира до нынешнего Игоря». И в постижении этого великая историческая правота «Слова о полку Игореве». Поэтому оно не только трагично, но и оптимистично. Оно народно. По выражению академика Д. С. Лихачева, «Слово о полку Игореве» — это плач о настоящем и до известной степени слава будущему Руси».
«Уединенным памятником в пустыне нашей древней словесности» назвал «Слово о полку Игореве» А. С. Пушкин.
И в наше время, когда вполне выяснены принципиальные связи «Слова» с древнерусскими литературными традициями, достаточно изучены книжные и фольклорные истоки его поэтики, это произведение XII века остается совершенно уникальным явлением средневековой литературы.
Впервые здесь становится организующим именно лирическое начало. Трагедия Игорева поражения — это личная трагедия автора-патриота. Этим трагическим сознанием организуется многообразный материал; эпический — разновременные планы, публицистический —обличение своекорыстной практики князей-современников и призывы к единству. Единая нравственная оценка связует пространственно-временные планы «Слова о полку Игореве», авторская мысль опирается на время бытия народа, на его поэтическое мышление и нравственные понятия. К этому же поэтическому времени принадлежит и будущее — желаемое, отмеченное мгновенным откликом стихий природы на зов жены Игоря Ярославны — значит, любви, родины, жизни…
«Трудно назвать другое какое-либо произведение, в котором события жизни людей и изменения в природе были бы так тесно слиты. И это слияние, единство людей и природы усиливает значительность происходящего, усиливает драматизм. Все события русской. истории получают отклик в русской природе и тем самым оказываются*’удесятеренными в силе своего звучания» — отмечает Д. С. Лихачев.
Вот и нам сегодня, в год сорокалетия Великой Победы, естественно близок природный патриотизм «Слова» — чувство Родины от исконных истоков в осознании становления героического характера русского народа.
Скоро исполнится 200 лет с начала нового обретения «Слова о полку Игореве» в русской литературе. В конце 80-х годов XVIII века собиратель российских древностей граф А. И. Мусин-Пушкин в Спасо-Ярославском монастыре города Ярославля получил у архимандрита этого монастыря Иоиля Быковского рукописную книгу, где среди летописных текстов и переводов византийских повестей находился единственный и поныне известный список «Слова о полку Игореве». К подготовке издания «Слова» Мусин-Пушкин привлек лучших ученых-архивистов своего времени — Н. Н. Бантыш-Каменского и А. Ф. Малиновского, немалое участие в этой работе принял также выдающийся писатель и историк Н. М. Карамзин. «Слово о полку Игореве» было впервые издано в Москве в 1800. году тиражом 1200 экземпляров, по в большом московском пожаре 1812 года в доме Мусина-Пушкина на Разгуляе погиб вместе с другими рукописями богатейшего собрания исходный список «Слова»…
Неудивительно, что «Слово о полку Игореве» найдено в единственном списке. В одном списке дошло до нас немало произведений древнерусской литературы, например, «Поучение» Владимира Мономаха или знаменитая Троицкая летопись начала XV века, которой пользовался Карамзин в своей «Истории Государства Российского». Единственный список Троицкой летописи сгорел вместе с единственным списком «Слова»…
Но с этого времени «Слово о полку Игореве» было уже по-настоящему «услышано» и прочно заняло подобающее ему первостепенное место в культурной жизни нашей страны. Оно переведено на все славянские языки и на многие языки мира. Нам действительно повезло — ведь всякий любознательный читатель, владеющий современным русским языком, имеет возможность при желании ощутить подлинный текст восьмивекового «Слова». Это возможно благодаря тому, что русский язык за восемь веков своего развития подвергся значительно меньшим изменениям, нежели другие европейские языки, скажем, немецкий или французский. Удивительно не то, что многие слова в древнерусском тексте не понятны, а то, что так много слов понятно!.. Есть немало научных комментированных переводов, а также столько хороших поэтических переводов и переложений, например, В. А. Жуковского, А. Н. Майкова.
Но возможно ли прочесть вслух подлинный текст «Слова о полку Игореве»? Ведь и при чтении с листа существен акт внутреннего проговаривания… Поколениями ученых наработано надежное основание для расшифровки ударения в древнерусских текстах, в акцентологической реконструкции профессора Ленинградского университета В. В. Колесова дано большинство исконных для «Слова» древнерусских ударений. По этой реконструкции сделаны попытки ритмического озвучивания древнерусского текста, сделанные московским поэтом А. Черновым и одним из авторов этих заметок.
Круг участников исследования и обсуждения «Слова» становится все шире, включая людей самых различных профессий. «Мы многое узнали благодаря всенародному интересу к «Слову»…— отмечает В. В. Колесов,— этот удивительный факт литературы стал точкой совпадения профессиональных и эстетических интересов филолога и историка, искусствоведа и поэта, биолога и военного — он стал фактом единения представителей различных современных специальностей в их общем интересе к своему прошлому».
Но, обращаясь к живому тексту «Слова», мы обязаны помнить, что это памятник культуры, который требует к себе не менее бережного отношения, нежели, скажем, храм Покрова на Нерли или рублевская «Троица»… «Слово о полку Игореве», как и другие великие произведения искусства, оказывается значительно шире рамок своего времени. Но «Слово», естественно, вырастает из своей эпохи, и не следует произвольно соотносить с ним примеры из литературы, истории, жизни других времен, скажем, XIX—XX веков… Конечно, по счастью, не в наших силах разрушить «Слово», но обращаясь с ним излишне вольно и легковесно, мы способны характеризировать себя не с лучшей стороны по отношению к «Слову», возможно, и отвратить от «Слова» читателей. А ведь «Слово» — в будущем.
