Пятнадцать лет — это не только романтические мечты, возраст самых радужных надежд… В пятнадцать лет формируются убеждения, идеалы, нравственные принципы. И чтобы выбрать профессию воина — уже необходимо иметь сформировавшееся чувство ответственности.
Каждое лето приезжают выпускники восьмых классов сдавать экзамены в Свердловское суворовское училище. Они хотят стать офицерами. Те, кому повезло, кто успешно сдал вступительные экзамены, конечно, с нетерпением ждут дня торжественного вручения заветных алых погон. И какой мальчишка не мечтал об этом! Но!.. «Погоны — тяжелая ноша. Для некоторых — непосильная. Это походы, тревоги, стрельба в зной и мороз, гимнастерка, пропитанная солью… Военный — это когда очень трудно и не роняешь ни одного слова, когда думаешь не о том, что трудно сейчас, а о том, что трудности были, есть и будут, но и в этом радость и счастье!» — так написал суворовец-выпускник.
Гордое и высокое это имя — офицер Советских Вооруженных Сил, и нелегко его заслужить. Не устарел мудрый завет Суворова: «Прежде чем повелевать, научись повиноваться».
Трудовой день в суворовском начинается, как и во всех частях и подразделениях Советской Армии, с команды дежурного: «Рота! Подъем! Приготовиться к построению на физзарядку!» Все пришло в движение. О потягивании, раздумье— вставать или еще подремать? — не может быть и речи: две минуты дается на одевание, а там уже звучит следующая команда: «Выходи строиться!» И если опоздал, то старшина роты не сделает вид, что не заметил. В первые дни руки как назло не попадают в рукава, куда-то запропастился ремень в суматохе и, в довершение всего, затянется узел на шнурке… Но пройдет месяц, два, и все становится на свои места — минуты уже хватает. А если уж начнется соревнование, чей взвод построится первым, можно собраться и за сорок пять секунд. Гимнастические упражнения, полукилометровая пробежка развеют последний сон — с зарядки все возвращаются бодрыми, раскрасневшимися. И если зарядку делал с увлечением, с задором, то и зимний мороз совершенно не страшен. Затем — заправка постелей (и не кто как может, а чтобы без единой складки, чтобы подушки были выровнены словно по нитке, чтобы даже полоски на одеялах составляли одну прямую линию), потом приводится в порядок обмундирование: у кого-то оборвалась пуговица, другому следует пришить свежий подворотничок, обязательно надо не забыть надраить до блеска ботинки — ведь внешний вид проверяет на утреннем осмотре сам старшина. После завтрака раздается сигнал, возвещающий о начале занятий. Урок у суворовцев, хотя и похож на школьный, имеет свои особенности — недаром у сидящих в классе на плечах погоны. Особенности эти заключаются и в соблюдении воинской дисциплины (за порядком следят заместители командиров взводов и командиры отделений, назначаемые из числа лучших суворовцев и имеющих звание вице-сержант), и в характерной для военных четкости, быстроте выполнения команд и заданий преподавателей, ясности по-военному кратких ответов.
Программа общеобразовательных дисциплин та же, что и в средней школе, но в суворовском есть и целый ряд специальных предметов. Это и военная подготовка: изучение стрелкового оружия, уставов, оружия массового поражения и средств защиты -от него, радиосвязи (суворовцы должны знать устройство радиостанций, телефонных аппаратов и уметь работать с ними), строевая и медицинская подготовка, изучение материальной части и вождение автомобиля. Это и такие предметы, как этика и эстетика,— офицер должен обладать высоким уровнем нравственного сознания, разбираться в литературе и искусстве: ведь он не только командир, но и педагог, и старший товарищ.
Шлифовка характеров будущих офицеров — долгая и сложная задача. И большую помощь в ее решении оказывают суворовские традиции, своими корнями уходящие в грозные и суровые годы Великой Отечественной войны.
…Лето 1943 года. Только что победно закончилась Курская битва. Но враг силен, и до победы еще два года. Враг отступает. Советские воины встречают на своем пути руины, пепелища, горе и слезы стариков, матерей и детей. Дети… Много их тогда бродило по дорогам войны, пока сотни, тысячи ребят не попали в только что созданные суворовские училища.
Михаил Дуриов. Он бросился на помощь матери, когда фашисты издевались над ней. Гитлеровские изуверы ранили его, и убили бы, если б не подоспевшие партизаны. Иван Драков стал свидетелем гибели своих родителей и сам был избит фашистами. Иван Ушаков тоже рано расстался с детством: отец погиб на фронте; а мать заняла место отца в солдатском строю. Сергей Веремьев только чудом спасся от рук палачей: одиннадцатилетнего Сережу, его сестру и мать немцы бросили в сани и повезли за село. По дороге Сереже удалось незаметно выброситься из саней и спрятаться за сугробом. Через несколько минут он услышал выстрелы. Поняв, что произошло, и побоявшись вернуться в разоренный и осиротевший дом, мальчик направился в лес, к партизанам.
В тот день, когда родное село было освобождено от врагов, Сережа, уже знавший от партизан, что на «большой земле» для детей погибших открыты военные училища, пришел в дом, где разместились офицеры, и сказал: «Хочу быть Суворовым…»
Некоторые из мальчишек были на фронте. Сын полка Володя Валахов вместе со старшими товарищами разминировал под Новгородом немецкий склад с боеприпасами. В сражении за Мелитополь двенадцатилетний боец с гранатой в руке бросился на врага и принудил его сдаться в плен. За проявленный героизм В. Валахов из рядовых , был произведен в сержанты, и вскоре на его гимнастерке засеребрилась награда — медаль «За отвагу». А семь лет спустя к двум фронтовым медалям Володя добавил и еще одну — золотую медаль за отличное окончание Свердловского суворовского военного училища.
Их было много, очень много— детей без крова, без родителей, которым не раз приходилось смотреть в глаза смерти. Кто знает, как бы сложилась судьба этих ребят, слишком рано изведавших полную чашу лиха войны, если бы не было решено создать суворовские училища в самое напряженное время войны для обучения и воспитания детей воинов Красной Армии, партизан Отечественной войны, рабочих и колхозников, погибших от рук немецких оккупантов.
Большинство ребят, приходивших в училище в первые послевоенные годы, были круглыми сиротами, или не имели отцов. И эта общность тяжелой судьбы роднила воспитанников, рождала нечто большее, чем просто товарищество. Готовность к поддержке, чувство семьи единой, столь прочно закаленное войной у советских людей,— вот что стало ценной традицией… Особенно остро ребята переживали свое сиротство, когда начинались каникулы: ехать было некуда. На помощь приходила дружба, товарищество: суворовцы, имевшие родной дом, и их родные приглашали к себе в гости те, у кого этого дома не было.
Прошло много лет, у большинства ребят теперь есть родители, никому не пришлось испытать, что такое военное детство, но сила дружбы не стала от этого слабей. Суворовец Горячев Виктор вспоминает: «Последний день перед каникулами. Все хотят ехать домой. Но не всем родители могут прислать деньги на билет. Билеты покупали вскладчину. Деньги для нас — не особенно что-то нужное. И вообще они для нас — в жизни — не главное. Самое дорогое и ценное — дружба».
Знакомство с традициями училища вновь поступавшие курсанты начинают с фронтового письма Г. Масловского своему сыну Юре:
«Ну, вот, мой милый сын, мы больше не увидимся: час назад я получил задание командира дивизии, выполняя
которое живым не вернусь. Этого ты, мой малыш, не пугайся и не унывай. Гордись такой гордостью, с которой идет твой папа на смерть: не каждому доверено умереть за Родину…
Хочу, чтобы ты знал, кто был твой отец, как и за что отдал жизнь, вырастешь — осмыслишь. Хорошо, очень хорошо дорожить Родиной!;. У меня есть сын. Жизнь моя продолжается, вот почему мне легче умереть. Я знаю, там, в глубоком тылу, живет и растет наследник моего духа, сердца, чувства…»
Это не просто письмо — это наказ, завещание погибших отцов их сыновьям, завещание всем последующим поколениям защитников Родины.
Сын героя суворовец Юрий Масловский не нарушил заветов отца, стал достойным наследником его «духа, сердца, чувства». Выполняя наказ отца, сын стал офицером. Уже в первые годы службы он добился значительного успеха: вывел свой взвод из отстающих в передовые. Был делегатом XIV съезда ВЛКСМ. А через некоторое время его приняли в члены КПСС. Ныне подполковник Ю. Г. Масловский служит в Ленинградском военном округе.
Закончились занятия, убраны классы и закрепленная за каждым взводом территория… Теперь можно получить у старшины парадную форму и готовиться к увольнению в город — ведь сегодня суббота!
Но вот по всем классам и коридорам, клубу и ленинским, комнатам звучит передаваемая по селектору команда:
«Училище, внимание! Тревога! Тревога!..» Мгновенно пустеют классы, оставлены недочитанные книги, журналы, шахматные партии на самом интересном ходу, быстро пустеет зрительный зал — придется новый фильм посмотреть в другой раз… Неопытному взгляду кажется, что все пришло в беспорядок. Но это кажется только тем, кто ни разу не собирался по тревоге: каждый суворовец предельно собран и точно знает свои действия. Прежде всего необходимо получить оружие и снаряжение, затем— вещевой мешок, в котором все необходимое — ложка, котелок, кружка, смена белья — приготовлено заранее. И через несколько минут рота строится в полной боевой готовности — предстоит лыжный поход с преодолением препятствий, с боевой стрельбой и метанием гранат. Первыми вышли к назначенному рубежу суворовцы 1-го взвода. Однако вряд ли это им удалось, если бы не мужество и стойкость суворовца Швестко. Где-то на пятом километре, после отличного выполнения упражнений по стрельбе и метанию гранат, у Швестко сломалась лыжа. Чтобы выполнить боевую задачу, не уронить чести коллектива, он несколько километров шел по глубокому снегу.
Заканчивая суворовское училище, ребята, помимо многих важных для службы в армии знаний и навыков, приобретают еще самое главное качество: глубокое убеждение в необходимости своего жизненного предназначения. Хорошо об этом написал суворовец Ю. Филиппов:
Вспоминаю детства перезвоны:
На боку — пустая кобура,
На плечах — отцовские погоны,
На губах — отцовское «ура».
Мы в войну до сумерек играли,
И теперь мне грустно вспоминать:
Все, что мы о ней тогда не знали,
Должен я сейчас за всех узнать.
Да, узнать, и волей непреклонной
Мы должны войну остановить —
Вот зачем мне алые погоны —
За друзей и сверстников носить.
Знаю, что дорога камениста,
Только это, право, ничего:
Мой отец всю жизнь был коммунистом,
Ну а я характером в него.
Сорок лет прошло с тех пор как первое, военное, поколение ребят надело алые погоны… Им, первым, сейчас уже за пятьдесят. Немалый стаж службы в войсках имеют и те, кто выпускался из нашего училища в конце пятидесятых годов. Нет такого края в нашей стране, где бы не служили бывшие суворовцы: на Сахалине, в Прибалтике, на Украине и в Сибири, на севере и в Средней Азии — везде можно встретить офицеров, с гордостью носящих значок об окончании СВУ. И вновь придут новички… И снова близится выпуск. И вновь прозвучат слова великого полководца, имя которого они понесут с гордостью: «Потомство мое прошу брать мой пример. Доброе имя должно быть у каждого честного человека; лично я видел это доброе имя в славе своего Отечества: мои успехи имели исключительной целью его благоденствие».
