На черноморских волнах, рядом с ялтинской набережной, покачивается пиратский корабль «Эспаньола»… Уверен, что некоторые читатели поспешат уличить меня в неточности — дескать, шхуна давно уже вытащена на берег, и в ней помещается кафе. Да, конечно, так. Просто воображение услужливо дорисовывает экзотическую картину. Ведь редко встретишь человека, сознания которого не коснулась бы пиратская романтика.
Памятны книги Р. Стивенсона, Д. Дефо, Р, Сабатшш. Ф. Купера и М. Рида, Они чаруют, и долго помнятся груды золотых монет и слитки серебра, карты необитаемых островов, черные метки и таинственные записки; извлеченные из выловленных в океане бутылок, И живы в памяти джентльмены удачи; в красных косынках, с серьгами в ушах или черной повязкой на глазу. Все эти просоленные морскими ветрами Морганы, Монбары, Робертсоны, Роджерсы, Мейнуэринги — в прошлом обычные моряки или представители других профессий, вплоть до студентов Оксфорда.
Настроение создают и небезызвестные исторические факты. Кто, спрашивается, не знает Мигеля Сервантеса — автора «Дон-Кихота»? А ведь великий испанский, писатель оказался пленником варварских пиратов (так в средневековье называли разбойников Средиземного моря). Держался он мужественно. Совершил несколько побегов, правда неудачных, после чего был подвергнут допросам и пыткам. Закованный в кандалы, Мигель попал на галеры — труд изнурительный, страшный; и лишь через много лет он был освобожден под внесенный отцом выкуп.
Мы, уральцы и сибиряки, казалось бы, далеки от пиратской романтики, от морской стихии. Но представьте себе такую историю. Роберт Льюис Стивенсон, автор «Острова сокровищ», был, как известно, человеком больным, с ослабленными легкими; врачи настойчиво советовали ему распроститься с сырым английским климатом. Писатель решил переехать на далекие тихоокеанские острова Самоа (островок Уполу). За небольшой земельный участок он заплатил 400 фунтов стерлингов. В нынешние времена обесцененного фунта деньги не
очень-то большие, но в конце XIX века это была изрядная сумма. Соединившись в горячих головах с событиями известного романа, она породила легенду, что, дескать, где-то рядом с писательским домиком зарыт пиратский клад… Слухи докатились и до России. Сибирский купец Аким Седых, живший тогда во Владивостоке, зафрахтовал небольшое судно и очертя голову ринулся на поиски сокровищ.
Не торгуясь, перекупил он бывший стивепсоновский дом и начал копать. На далекой родине происходили важные события: русско-японская война, революция 1905 года, но, оторванный от корней, купец ничего не хотел знать: продолжал безрезультатно рыть землю.
Лишь через десятилетие он убедился, в бесполезности этого занятия. Кончились деньги, их уже не хватало на возвращение в Россию. Внезапно Аким узнал, что из Новой Зеландии на остров Науру (там же в Полинезии) прибыл русский купец Долгополов, якобы досланный для продажи уральских рубинов екатеринбургским купцом Нерушем. Когда-то Акиму довелось побывать в Екатеринбурге — во время приезда на знаменитую Ирбитскую ярмарку, и он надеялся разжалобить «земляка», занять деньги. Ничего из этого не получилось. Он так и не выбрался, сгинул в чужой для него Океании,..
Многие, наверно, считают, что пираты навсегда канули в Лету. Если бы так! В той же Ялте я познакомился с капитаном дальнего плавания Вадимом Сергеевичем Савченко. который рассказал, как их теплоход подвергся в Южно-Китайском море преследованию небольшого пиратского судна и с трудом ушел, имея некоторое преимущество в скорости… Кстати, такие события происходят не только у берегов Юго-Восточной Азии. Известно, к примеру, что в 1963 году в карибских водах было совершено нападение на советские торговые корабли «Львов» и «Баку». Пираты тех мест — это в основном кубинское эмигрантское отребье, находящее приют в некоторых центрально-американских странах, но прежде всего в США. А цель подобных акций, что и во все времена, одна: грабеж. Некоторые изменения все же произошли.
Вспомним недавний фильм «Пираты XX века», У шефа, пиратского капитана, валюта хранилась в личном сейфе в виде различных банковских билетов, банкнот и ценных бумаг. А как вооружены сегодняшние джентльмены удачи? Новейшее армейское оружие, и прежде всего американское.
В Манчестере, но Ворслей-стрит, дом 1. стоит десятиэтажное здание с бронированной (толщина обшивки 10 сантиметров) дверью: «Интерармз»: здесь продается всевозможное оружие различным армиям, организациям, частным лицам, хоть кому. Не единственная фирма такого рода, но эта — крупнейшая. Вам противотанковые орудия, базуки, мортиры, штурмовые винтовки? Пожалуйста! Как говорится, можем завернуть. Ни одна армия в мире не может, скажем, полностью вооружить своих солдат очками для инфракрасного видения (то есть для
прицельной стрельбы ночью) дорого, их цена более двух тысяч долларов, Пиратам же это по карману, они покупают. И никто, в том числе и международная полиция «Интерпол», не в состоянии контролировать эту куплю-продажу. Свобода торговли по-капиталистически. Глав фирмы «Интерармз» Самюэль Каммингс
и по сей день обогащается. Да и госпоставки толком не проконтролируешь: из некоторых стран пушки и крупнокалиберные пулеметы идут по линии металлоизделий. Что же тогда говорить о такой чепухе, как пистолеты или тол? Вполне допустимо, что в отчетных бумагах они стоят рядом с шоколадом или апельсинами.
Так уж вышло, что среди, пиратов последних лет наибольшую известность получила женщина — китаянка Вонг. Сейчас этой дерзкой особе должно быть около 60 лет; «дело» она унаследовала от своего мужа, получившего пулю в стычке с полицией (об этом немало писали, особенно в прессе зарубежных, в том числе и социалистических стран)…
И раньше, во все века, среди самых кровожадных пиратов встречались воинственные леди — воинственные не по-хорошему. И прелюде чем говорить о госпоже Вонг, имеет смысл упомянуть о предшественницах.
Двести лет назад в тех же примерно водах, где ныне орудует Вонг, гремело имя другой китаянки — госпожи Цин. Обращает на себя внимание следующее совпадение: она также возглавила разбойничью эскадру после смерти мужа. И смогла очень быстро подавить недовольство некоторых матросов, вызванное ужесточением дисциплины. Осенью 1803 года население нескольких деревень, согнанное к берегам большого залива, стало свидетелем расправы адмиральши с непокорными. Несколько матросов были подвергнуты телесным наказаниям и прокалыванию ушей за как теперь сказали бы, самоволку, а также за нечестность и воровство у местных жителей. Как видим, госпожа Цин, заигрывая с народом, надеялась, что в трудную минуту, когда правительственный флот станет преследовать ее корабли, найдет у него укрытие.
Китайский император пытался задобрить и подкупить госпожу Цин, присвоив ей звание королевского конюшего и принимая деятельное участие в подыскании ей жениха. Но адмиральша оказалась женщиной строптивой. Нового мужа она подыскивала сама, и довольно придирчиво, о тклоняя одного за другим: тот казался ей чересчур сентиментальным, этот недостаточно смелым…
А бои с императорским флотом продолжал и с переменным, как говорится, успехом «Затем начались затяжные переговоры, и которых сама Цин почти не принимала участия. Иснользуя «каникулы», она отправлялась отдыхать в Сингапур или Аомынь (португальская колония Макао). Побывала в Индии: многочисленные джонки адмиральши приносили неисчислимые бедствия индийским кораблям. До конца жизни Цин оставалась авантюристкой, торгуя жемчугом и участвуя в сомнительных контрабандитских операциях.
Вернемся, однако, к наши дни — к мадам Вонг,
Многие буржуазные журналисты взахлеб пишут о её, изготовленных на Западе, бесшумных пистолетах, стоимость каждого из которых — целое состояние. Пишут с еще большим смаком о ее молниеносных передвижениях: сегодня она на Филиппинах завтра в Гааге, еще через два дня замечена в Гонконге, а к концу недели — уже на французской Ривьере и в игорных домах Монте-Карло. Что и говорить — интересная особа,..
Не скрою, рассказать несколько подробнее о пиратах в юбках захотелось еще и потому, что их деятельность недостаточно широко отражена в экспонатах музея истории морского пиратства… «Музей пиратства? — возможно, удивится кто-то.— А есть ли такой?..» Есть, единственный в мире. На кубинском острове
Пинос, в помещении лютеранской церкви. Небольшой островок. Тот самый, каргу которого приложил к своему роману Р. Стивенсон, Правда, не всегда кубинцы называют его островом сокровищ. Есть и другие названия: «остров-тюрьма», «остров убийств и пыток». Это здесь находился в изгнании национальный герои Кубы Хосе Марти, а несколько десятилетий назад здесь же томился сосланный диктатором Батистой заключенный № 4914 — Фидель Кастро…
И неизвестно, кто же в конце: концов был более жестоким — пираты прошлых веков или нынешние инквизиторы тина, того же Батисты! Об изуверстве и садистских издевательствах буканьоров, флиустьеров и корсаров написано много. Они как бы состязались в этом; Дрейк и Морган, Робертсон и Жан-Франсуа (кличка Олонезец). К примеру, капитан Робертсон, чтобы избавиться от людей, знавших, что он завладел золотым кладом (а таких свидетелей было около двадцати), хладнокровно и изощренно избавлялся от каждого. Кстати, этот клад два миллиона золотых пиастров — зарыт на острове Григан и доселе еще не найден.
Щадя нервы читателей, из всего списка пиратских бесчинств и зверств упомянем лишь об одном. У берегов Туниса находится остров Джерба. Именно здесь пиратами была сложена огромная пирамида из человеческих черепов, простоявшая триста лет и убранная сравнительно недавно.
Неудивительной кажется поэтому и та строгость, с которой подходили к пойманным пиратам. Их протаскивали
под килем корабля, вешали на реях. Еще в древности Юлий Цезарь наказал разбойников, грабивших корабли в районе острова Родос. Изгнанный диктатором Суллой, Цезарь попал в руки пиратов. В плену он вел себя независима и пригрозил пиратам расправиться с ними. Слово свое он сдержал. Получив свободу, собрал несколько военных галер и разгромил разбойничьи гнезда на Фармакузе.
Порой казалось, что сама природа, стихия справедливо карает джентльменов удачи за их злодеяния. Достаточно вспомнить судьбу небезызвестной разбойничьей столицы Порт-Ройял.
Это был процветающий город. Пиратским Вавилоном называли его. Здесь находили приют бродяги всех морей и океанов, люди разных национальностей и рас; их притягивали к себе многочисленные таверны, увеселительные дома, беспечная и распутная жизнь, хотя она быстро опустошала набитые золотом
карманы морских скитальцев.
В последние десятилетия XVII века Генри Морган, сменивший парчовое и бархатное одеяние пирата на строгий военный мундир, стал в угоду английскому королю преследовать и выкорчевывать своих недавних дружков и собутыльников. Делал он это с неменьшими жестокостью и рвением, чем совсем недавно грабил испанские корабли и прибрежные поселения. Столица Ямайки как бы замерла в ожидании дальнейших событий.
И вот наступил роковой день.
С утра 7 июля 1662 го да солнце над Ямайкой выкатилось такое же горячее и круглолицее, как всегда. Как всегда, в трактирах шипело на жаровнях мясо, разливался черепаший суп, на огромных сковородах готовилась яичница из десятков яиц. Матросы горланили; звуки песен смешивались с ударами кружек. А тучка, появившаяся на горизонте и едва тронувшая густую голубизну, казалась до смешного невинной, но именно она и принесла беду.
Туча разрасталась, чудовищный фиолетовый кулак навис над землей и океаном; хлынул ливень. В ту же секунду ураган и неописуемой силы подземные толчки стали сотрясать сушу и прибрежные воды. Рушились дома, взбесившиеся волны заливали улочки Порт-Ройяла. Город мгновенно превратился в груду развалин. Никто уже не помнил о золотых дублонах, лишь наиболее находчивые люди поспешно глотали уникальные жемчужины, резонно полагая, что собственный желудок куда как надежнее потайных карманов. Спаслись, однако, единицы. На селение пиратской столицы погибло почти полностью. Несметные сокровища, золото и серебро пошли на дно океана. С годами (веками!) они оказались наглухо запечатанными илом, водорослями, камнями. Находки все же бывают. Недавно (в августе 1980 года) группе молодых аквалангистов с
острова Тринидад удалось поднять сундучок, набитый пиастрами и талерами…
В 1976 году Соединенные Штаты Америки отмечали 200-летие своего существования. Отмечали с помпой.
Пышные празднества пришлись по вкусу многим чиновникам, они стали искать повод «продлить удовольствие». И вот губернатор Калифорнии не придумал ничего другого, как отметить круглую дату в честь… пребывания знаменитого морского разбойника Фрэнсиса Дрейка в тамошних водах.
А литературные напластования! Мутные потоки пиратской литературы!.. Искусственно нагнетается к ним интерес на книжных рынках Запада. Вот одна из них: Александр Оливье Эксквемелин «Пираты Америки». Автор — то ли моряк, то ли хирург, то ли искатель приключений, то ли пленник пиратов — прошел с ними длительный путь, военный, грабительский, разгульный, и оставил свои записи. Книга снабжена общим подзаголовком: «Подробные и правдивые повествования обо всех знаменитых грабежах и нечеловеческих жестокостях, учиненных английскими и французскими разбойниками над испанским населением Америки, состоящее из трех частей…» — и далее идет краткое описание каждой из них.
В отличие от большинства писателей-беллетристов, романтизирующих жизнь буканьеров Карибского моря, А. О. Эксквемелин ничего не приукрашивает. В своих описаниях он сух, но щепетильно точен, грубоват, беспощаден. Книгу смело можно назвать энциклопедией пиратства.
Впервые книга была издана в 1678 году амстердамским издателем Яном тен Хорном и затем перепечатывалась во многих странах мира. Русский перевод неоднократно готовился в XVIII и XIX веках, но по разным причинам не был осуществлен. «Пираты Америки» впервые (и единственный раз?) вышли у нас в 1968 году (издательство «Мысль», Москва). Тираж массовый, но это все же песчинка в книжном море. Наибольшую ценность для современного читателя имеет, конечно, разоблачительный характер записок: яркий показ колониальной борьбы за новые земли и золото.
Не хотел бы, чтобы меня обвинили в пуризме: приключенческая литература нужна, в том числе и о пиратах. Ничего страшного не вижу, скажем, и в том, что парусник «Эснаньола», после съемок на студии им. Горького фильма «Остров сокровищ», был вытащен на сушу и впоследствии оборудован под пивной бар — рядом с известной ялтинской интуристской гостиницей «Ореанда». Надо только правильно расставлять акценты. И не выискивать «клубничку». Чего, к примеру, стоит вот такая фраза из книги современного польского публициста
Я. Маховского «История морского пиратства»: «Вождь осушил с англичанами бокалы, наполненные смесью морской воды с порохом, как привык делать с пиратами, частенько посещавшими остров».
Бандитизм, оттого что происходит на море, а не на суше, бандитизмом быть не перестал. Отбросы общества. Люди самых разных национальностей: англичане, испанцы, французы, греки, славянский воевода Унибор, немец Клаус Штертебеккер, Синаи — еврей из города Смирны, турки — братья Аруджи, Хайраддин, арабы, негры, китайцы…
По мнению западно-германского журнала «Велтдер арбайт», пиратство «не только не уничтожено, но даже растет». Маловато сил, чтобы уничтожить его навеки? Нет, конечно же. Кому-то просто выгодно сохранить пиратские синдикаты и их боссов. Кому же?.. Попытки сингапурской и филиппинской полиций завладеть фотографиям и той же госпожи Вонг постоянно заканчивались провалом: тех , кто на это шел, находили убитыми. Наконец за дело взялась американская разведка. Вскоре она получила полнейшие данные о госпоже Вонг, мадам, однако, осталась неуязвимой. Руководство разведки, видимо, посчитало: пиратская деятельность может быть использована в борьбе с растущим революционным движением на Азиатском континенте. Ведь от
грабежа и торговли наркотиками до убийства прогрессивных деятелей — один шаг.
Короче, при всем уважении к знаменитым Брокгаузу и Ефрону мы вынуждены признать: в своем словаре они поспешили указать, что «разбой морской, или пиратство… в настоящее время почти не существует».
В странах, где процветает диктатура денежного мешка, пираты даже выгодны: капиталы рано или поздно все равно стекаются в банки. А нынешние накопления всяких Вандербильтов, Рокфеллеров и Дюпонов, этих американских супер банкиров, намного превосходят денежные богатства не только всяких пиратов, но и целых династий Габсбургов, Романовых, Гогенцоллернов и Бурбонов. И здесь уже четко вырисовывается подлинное лицо капитала, на котором ни единой черточки романтики.
