В первом томе сборника «Пермский край», вышедшем в Перми в 1892 году, есть большой очерк «О Васильевско-Шайтанском заводе», сделанный по архивным материалам А. Топорковым. Кстати, это интересное издание предпринималось губернским статистическим комитетом, который объяснял читателям, что «имеет, задачею собрания и опубликование всякого рода сведений, могущих с пользою служить нуждай нашего обширного, богатого и разнообразного Пермского края и любознательности * его исследователей».
В сугубо деловой рассказ об истории Шайтанского завода автор публикации включил эмоциональное описание случившегося с одним из властителей горного Урала Никитой Никитичем Демидовым…
Однако вначале два слова о Шайтанском заводе. В 1727 году но просьбе Никиты, младшего сына Никиты Антуфьевича Демидова, Берг-коллегия позволила ему построить на реке Ревде железоделательный завод. Обычное, кажется, дело, но Берг-коллегия, позволив ему построить на реке Ревде завод, допустила в этом случае оплошность. Еще при Петре I был принят закон о том, что после смерти отца все его имение наследует старший брат. Значит, всем наследством Никиты Антуфьевича Демидова должен был овладеть не младший сын Никита, а Акинфий. И право строить на Ревде или где в ином месте в демидовской вотчине тоже переходило к старшему сыну Никиты Антуфьевича.
Вот почему между братьями Никитой и Акинфием начался спор, длившийся три года. И все же на реке Ревде, близ гор Волчьей и Магнитной завод построил Акинфий, а Никите разрешалось завести завод на реке Шайтанке, Так был построен ровно 250 лет назад Нижне-Шайтанский завод, пущенный в действие чуть позднее — в самом конце 1732 года. Фактически строителем этого завода был один из пятерых сыновей Никиты Никитича — Василий. Шайтанский завод в народе и называли Васильевским, в память о строцтеле, потому как Василий вскоре умер. Много позже другой сын Никиты Никитича, тоже Никита, построил Верхне-Шайтанский завод и Ельничную лесопильню. К слову, знаменитый Каслинский завод тоже принадлежал Никите Никитичу, а не Акинфию.
Трудно различить многих Никит Демидовых… А теперь лорд назвать и людей совсем другой фамилии — Ширяевых. Мелкие купцы Ефим и Сергей Ширяевы стали владельцами Шайтанских заводов в 1767 году. Нет они не купили заводы у Демидова — куда им! — хотя и была оформлена купчая крепость. Никита Никитич подарил Нижне-Шайтанский завод Ефиму, а Верхне-Шайтанский — Сергею. Отчего такая щедрость? Никита Никитич был женат на сестре этих купцов, Софье, и любил ее столь сильно, что радовался возможности одарить и ее родственников.
Софья же вышла замуж за Никиту Никитича не по своей воле и ей так и не полюбился богатый муж. А он осыпал ее милостями, подарил ей два дома в Москве и пять тысяч душ крепостных. Одарил также и ее братьев. Софья же оставалась холодна к нему. На семнадцатом году, сообщается в краеведческом сборнике «Пермский край», Софья вообще ушла от Демидова, сойдясь с неким Хитровым. Уйдя, прихватила бриллиантов и золотых вещей более чем на полмиллиона рублей. Уж что это у нее была за кипучая жизнь с Хитровым — неизвестно, только вернувшись через некоторое время опять к мужу, Софья должна была разным лицам 30 тысяч рублей. Демидов погасил долг. И вновь всячески одарил свою непутевую, но любимую жену. Прошло десять лет. И в 1777 году Софья опять бросила мужа, ушла к какому то Полянскому, захватив, как и в первый побег из семьи, новые бриллианты и золотые вещи.
Был скандал на всю Россию… Никита Никитич и Софья обвиняли друг друга, жалуясь самой императрице. Екатерина II повелела разобрать ссору совестному суду. Судили граф Роман Воронцов, князь Петр Трубецкой и другие. Судьи стали на сторону оскорбленного мужа. В 1779 году Екатерина утвердила доклад и решение совестного суда. Были в том докладе», и такие строки о Демидове, что он «жену свою взял по одной только беспредельной любви, из дома, несчастиями до бедности приведенного, без всякого приданого, что любил ее слепо и более, нежели благоразумие позволяло, и что следуя сему страстному ослеплению, причинил лишь вред и поношение себе, ибо, увлеченный любовью, купил на имя ея и на собственные свои деньги до пяти тысяч душ крестьян и два дома в Москве; обогатил дом матери и братьев ея… Но отнюдь не раскаивается, а паче радуется, услужив кровным жены своей родственникам». .
А Софья писала на своего мужа императрице такое: «…во все время ея замужества жизнь ея была горестная, что бесчеловечный нрав и зверские мужа ее поступки доводили ее до того, что она должна наконец или сама себя лишить жизни, или быть жертвою его гонения». Софья обвиняла мужа еще и в ревности и в скупости. Никита Никитич пояснил, что «давал «на одни прихоти… шесть тысяч, даря ежегодно тысячу на именины, а домовой расход не менее как до двадцати пяти тысяч простирался». Даже родия Софьи была на стороне Демидова. И мать говорила своей дочери: «укрепившись, как оружием, добром своего мужа, явила всевозможное против благожелателя своего коварство, причинила ему срам и публичной бесчестие»… И мать сама просила заключить Софью в монастырь.
Совестный суд постановил: «имения, подаренные Демидовой, возвратить мужу, оставив за нею каменный дом в Москве. В монастырь же не заключать, а отдать Софью, под опеку матери».
Вот какой скандал случился в семействе Демидовых, которые сами же были строгими судьями для тысячей тысяч уральских и сибирских людей в любом и малом грехе!
