Подполковник запаса Александр Борисович Берлин — историк по образованию и призванию. Много лет подряд, когда служил, он разыскивал фронтовые документы, фотографии, письма — писал историю своей части. На новой работе, став деканом факультета общественных профессий Сибирского металлургического института, он взялся еще за один поиск. Оказалось, что историей СМИ никто толком не занимался,— и он начал ее писать. Для себя. Для души. Для вуза, в который пришел работать.
Александр Борисович просиживал в библиотеке, встречался с ветеранами вуза. Среди них были и те, кто поздней осенью 1931 года прибыл из Томска на станцию — маленькое ветхое строение, отдаленно напоминающее железнодорожный вокзал. Научных работников и будущих студентов встретили непогода и непролазная грязь. Вместо учебных помещений, общежитий и квартир — бараки и землянки. Об этом времени и об этих местах писал Илья Эренбург: «Кузнецкий завод люди строили в сердце Азии. Земля промерзла на три метра… Вокруг были болота и тайга… Люди жили, как на войне…»
Институт, как выяснил Берлин, имеет богатейшую историю. Управляться в одиночку становилось все сложнее: не хватало времени, сил. Александр Борисович стал привлекать студентов.
Один из первых пришел в поисковый клуб Сергей Корнеев, Ленинский стипендиат, с инженерно-механического. На кафедре истории партии предложили ему написать «нестандартный» реферат, посоветовали обратиться к Александру Борисовичу Берлину. Получил Сергей задание — разыскать материалы об Алексее Павловском, выпускнике института, геройски погибшем в боях за Днепр.
Группа капитана Павловского заняла высоту 177. Утром ее окружили враги — 46 танков и три роты солдат… Сутки длился бой. Семнадцать танков были уничтожены. Павловского контузило: когда сознание вернулось к нему, он услышал немецкую речь… Плен, пытки… Молчал под пытками капитан, молчала и горстка его солдат. Не добившись ничего, фашисты сожгли их заживо в стогу сена. Это было в декабре 1943-го…
— Сначала мы послали запрос в архив Министерства обороны, в Подольск,— рассказывает Сергей Корнеев, — получили оттуда наградной лист на Павловского. По пяти подписям, стоявшим на нем, стали искать авторов. В живых осталось три генерала — от них пришли первые сведения. Особенно помог командир корпуса генерал-лейтенант запаса П. Кузнецов, приславший, кроме подробного письма, два военно-исторических журнала с подробными описаниями боев при форсировании Днепра… В это же время я познакомился с вдовой Алексея. Зиновия Алексеевна Павловская рассказывала:
— Он страшно любил авиацию. Таскал меня за собой на все праздники. И вот когда у нас родилась дочь, он сказал: «Назовем ее Элеонора — к элерону ближе…» Так и сделали.
Алексею Павловскому прочили карьеру ученого. Он окончил институт с отличием, стал преподавать на кафедре литейного производства — читал лекции, консультировал дипломников.
— И работой, и учебой, преподавательской и производственной деятельностью Алексей слепил в себе все то, что в условиях войны, в критической ситуации преломилось в подвиг,— говорит Сергей Корнеев.— Я прошел с ним по предвоенным годам, и его геройский поступок, решивший исход боя, воспринял как естественное, само собой разумеющееся.,,
Судьба павших особенно близка нынешним студентам; герои жили в том же городе, ходили по тем же переулкам и площадям, слушали лекции в тех же аудиториях.
На третьем этаже института помещается ныне музей боевой и трудовой славы.
— Можно вас потревожить?
Я уступил место. Молодой человек прикрепил табличку к бюсту героя-выпускника СМИ.
Студент третьего курса механического факультета Саша Федоров еще до армии увлекся лепкой. Поступив в СМИ, он стал активным членом «Поиска». По военным выцветшим фотографиям он восстанавливает в глине образы фронтовиков. Консультанты — родственники погибших героев, они же первые и благодарные ценители.
…Двое преподавателей что-то оживленно обсуждают. Один из них мне знаком — где я мог его встречать? В Новокузнецке я впервые и все-таки знаю его… Вспомнил: минуту назад видел это лицо — взрослое лицо студента-младшекурсника — на фотографии здесь, в музее. Яша Шамец. Пришел в институт после десятилетки, и началась война…
Доцент Яков Васильевич Шамец отдал «Поиску» самое дорогое: фронтовой дневник, фотографии военных лет, пробитый осколком вражеской мины комсомольский билет № 10235271.
Это было первое приобретение музея. Вторым приобретением стал залитый кровью комсомольский билет сержанта танковых войск, ныне проректора по научной работе Николая Васильевича Дадочкина.
Шамец и Дадочкин учились после войны в одной группе прокатчиков. О том, что у их комсомольских билетов — схожие судьбы, они узнали спустя почти тридцать лат. Оба немало сделали для музея. Яков Васильевич, проректор по учебной работе, во всем шел навстречу ребятам. А Николай Васильевич — председатель музея.
…Дверь открывает Зиновия Алексеевна Павловская, вдова героя.
Между нами большая разница в прожитом и еще больше — в пережитом. Я родился, когда война уходила в прошлое: налаживалось хозяйство, люди возвращались к мирной жизни… Но сейчас, глядя на лицо вдовы, я словно прикасаюсь к той эпохе.
— Рассказать могу много, а вот материалы почти все отдала Берлину и его ребятам, даже письмо Алешино последнее. Отдала, потому что знаю: в надежных руках будет храниться. Почти три десятка лет прошло с того дня, как получила похоронную… Мимо института, бывало, иду и на душе скверно. Думаю: он ведь ваш, герой он,— почему же вы забыли о нем?! А потом меня разыскали школьники из села Днепровокаменка, с Украины. Там он погиб. Вот уже семь лет переписываюсь с ними. Ездила на открытие мемориала павшим при форсировании Днепра.
…На снимке — высота 177,0. Покатый невысокий холм, ничего примечательного: на пароходе проплывешь — внимания не обратишь. Но пускай есть берега внушительнее и красивее. А на красавец Днепр лучше взглянуть с той, последней высоты, взятой Павловским ,и его воздушно-десантным батальоном…
Не всем студентам под силу поисковая работа. Одни боятся непривычных контактов с людьми. Другие из-за расхлябанности и пассивности вообще ничего не успевают. Третьи впрямую заявляют: «Поступил в вуз — больше ничего не надо» или еще лучше: «А что мне с этого?»
Всякое бывало в вузовском следопытском клубе: вроде бы во всем сильные студенты уходили, не проявляясь, а ничем прежде на проявлявшие себя ребята становились хорошими следопытами — происходило какое-то чудо-превращение.
Ирина Ходос, будущий инженер-механик, так оценивает свою работу в клубе:
— Поисковая работа научила меня быть собраннее. Сегодня я должна навести справки, назавтра договорилась побеседовать с преподавателем-ветераном войны, послезавтра сяду за обработку материалов, много накопилось…
Ирина познакомилась с клубом «Поиск» до поступления в институт: смотрела передачу по телевизору о нем. Решила: если поступит в СМИ, то обязательно займется поиском. И на первом же курсе взяла задание, студенты тогда восстанавливали по воспоминаниям ветеранов историю вузовского комсомола в военные годы.
Позже Ирина Ходос включилась в поиск материалов об Анне Язовской. Аня с отличием окончила десятилетку. Училась легко, радостно. Увлекалась авиацией, занималась в аэроклубе.
— Вот что удивляет в ровесниках тех лет — они во всем были страстными! Я преклоняюсь перед их настойчивостью в труде, в учебе, перед их самоотверженностью, с которой они относились к любому делу,— признается Ирина.— А как рвались, метались они, не находя покоя ни в чем, пока не оказывались на фронте, лицом к лицу с врагом.
«…Я живу все так же. Сейчас, как никогда, хочется скорее на фронт. Там, где я жила, в Кропоткине, — немцы, бои… Просто не представляю: по моим знакомым местам, где я могла ходить с закрытыми глазами, ходят враги, идет жуткое истребление. Больно, когда занимают незнакомые города… Но Кропоткин, мой милый Кропоткин…
Через ЦК ВЛКСМ она добилась отправки на фронт в единственный женский полк пикирующих бомбардировщиков под командованием Марины Расковой. Была командиром звена. За участие в боях за Сталинград ее наградили орденом Красной Звезды. 14 октября 1943 года эскадрилья нанесла удар в районе Орши. На обратном пути летчиц атаковали фашистские истребители. Во время неравного боя загорелся самолет лейтенанта Губиной. Спасая ее, погибла Анна Язовская.
Крупнейший центр по подготовке кадров для промышленного Кузбасса — Сибирский металлургический институт имени Серго Орджоникидзе — расположен в самом центре Новокузнецка. У входа в главный корпус — две небольшие с серебристым отливом таблички:
ЗДЕСЬ УЧИЛСЯ И РАБОТАЛ ПРЕПОДАВАТЕЛЕМ ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ГВАРДИИ КАПИТАН АЛЕКСЕЙ АНДРЕЕВИЧ ПАВЛОВСКИЙ
ЗДЕСЬ УЧИЛАСЬ КОМАНДИР ПИКИРУЮЩЕГО БОМБАРДИРОВЩИКА ГВАРДИИ ЛЕЙТЕНАНТ АННА МАКСИМОВНА ЯЗОВСКАЯ
Изнутри, над входом в музей института, укреплена пластина из нержавеющей стали. На ней написано:
«Под этой плитой находится письмо студентам XXI века. Вскрыть 9 мая 2005 года».
Мне неизвестны слова, скрытые под металлической пластиной. Но, может быть, их смысл верно расшифровал один из посетителей музея — представитель Коммунистической партии ФРГ, главный редактор журнала «Корбискерн» Фридрих Хитцер:
«Я был сегодня в вашем музее и кое-что узнал из истории вашего знаменитого института. Самое большое впечатление произвели забота и любовь к людям, которые здесь учились и преподавали и которые отдали свои жизни за освобождение человечества от гитлеровского фашизма… Это письмо является верным признаком надежды на великое будущее людей, готовящих грядущий век».
