На Выйском медеплавильном и железоделательном заводе литейной фабрики, как таковой, не было.
В тёмном углу медеплавильни стояла высокая, как квадратная колонна, кирпичная печь — вагранка. Деревянное низкое здание изнутри было совсем тёмным. Весь день горели факелы из старых прядеников, облитых конским жиром. Крохотные окна так залепила сажа и пыль, что никакой свет с улицы не мог проникнуть внутрь.
В самом помещении стояла невыносимая жара, духота. Работающие у медеплавильных печей были без рубах, только грудь защищал жёсткий конопляный запои. Плавильщики то и дело отбегали от печей к кадушке с холодной водой, пили, а затем, зачерпнув полный ковш, обливались. После этого несколько минут можно было стоять у печи, пока тело не высохнет и вновь начнёт саднить от жары и солёного грязного пота.
К счастью литейщиков, выплавку меди по распоряжению молодых хозяев-заводчиков вскоре стали увеличивать (на неё поднялся спрос на заграничных рынках), и на месте вагранок решили построить медеплавильную печь. Для новой литейной отвели пристрой, где хранились медные чушки. Пришлось всё делать заново и, как потом убедились, к лучшему. Здесь Звездину пригодился заграничный опыт. Когда клали плавильную печь, он настоял, чтобы пробили отверстия в потолке и поставили над ними трубы для вытягивания пыли и дыма. Много ему пришлось пережить с новой ваграночной, а всё же он добился, что людям стало легче работать. В фабрике сделалось светлей и
не надо было жечь смрадные факелы. Вагранщики меньше обжигались чугунными брызгами при заливке форм. Некоторые даже работали в рубахах.
Незаметно минуло несколько лет. Фёдор Звездин работал литейным мастером, и под его ведением было отлито множество деталей для ремонта заводского оборудования — паровых машин, лущильных молотов, кузнечных горнов. Но его по-прежнему тянуло к художественному литью. Дома часто перебирал интересные картинки со скульптур, которые начал собирать еще во Франции,
соображал, что можно бы отлить из бронзы и чугуна. Но заняться этим никакой возможности не было.
И всё же случай выпал: в Перми намечено было провести первую губернскую промышленно-мануфактурную выставку. В конце декабря 1836 года в главную контору Нижнетагильских заводов поступило распоряжение губернского начальника о подготовке к выставке, а также каталог материалов, которые желательно там иметь. Ожидался приезд даже наследника престола цесаревича Александра.
Тут и вспомнили про литейного мастера Фёдора Звездина…
