Мир детства своеобычен. Ясность детских суждений — на грани проницательности.
Мы внимательны к миру ребенка иногда, от кампании до кампании. Но они-то — по-своему внимательны к нам всегда. В представлениях о жизни они невинно добираются до сути явления.
Рисуя, пренебрегают условностями. Юный художник пишет слона — розовым, дельфина — голубым, ему важно передать радость, подробности — долой, и цвет — его помощник; девочка дарит собаке восемь ног, а паровозу — две дюжины колес, он ведь бежит «быстро-пребыстро», паровоз…
Красивое и доброе в детском воображении не живут раздельно, как иногда это бывает в жизни.
Добро и зло есть в мире. Но не для детей. Для них есть только добро, и иного они не принимают долго, иногда, всю жизнь. Не зря услышишь среди взрослых о кем-нибудь: он совсем ребенок. Может быть, в этом больше комплимента, чем осуждения.
