В июне 1909 года арестованных революционеров привезли из Уфимской губернской тюрьмы в Златоуст, где их судила выездная сессия Казанской судебной палаты, приговорившая каждого к четырем годам каторжных работ.
По возврашении из суда все они были немедленно одеты в холщовую арестантскую робу и закованы в ножные кандалы. Правда, родные осужденных добились для них разрешения совершить путь от тюрьмы до станции в своей обычной одежде, — один только Кашин не стал переодеваться, ограничился тем, что накинул на плечи пиджак.
Вот по дороге-то на станцию, при отправке в Уфу, теперь уже в каторжное отделение той же губернской тюрьмы, и был сделан публикуемый снимок. Случилось так, что на пути, по которому вели арестованных, оказалась фотография Бальянова, хорошего знакомого моего дяди, а в конвойной команде не было офицеров. Возглавлявший команду унтер-офицер, подумав, разрешил сфотографироваться. И даже сам пристроился перед объективом.
