…Ясным солнечным днем в начале июля от причала рыбокомбината отошел старый, видавший виды тральщик «Зубатка», за ним на ваере, тросе для буксировки трала, шли моторно-парусное судно «Авангард» и морская баржа «Азимут», бывший парусник.
Радостные, возбужденные, мы толпились на палубе, смеялись, кричали, прыгали от восторга.
Вот уже остались позади похожие на домики штабеля досок лесозавода №3, густо дымящие трубы электростанции, внушительное здание Лесотехнического института…
К вечеру мы дошли до острова Мудьюг и остановились. Одним выходить в море не разрешали: надо было ждать, когда соберется караван, и только тогда, под охраной военных кораблей, мы могли отправиться дальше в путь.
Слева от нас стояли на якоре несколько больших английских. транспортов, справа находился низкий остров Мудьюг с его белой и черной башнями.
Мы все слыхали про Мудьюг, знали, что в годы гражданской войны интервенты и белогвардейцы устроили здесь каторгу для защитников Советской власти. Мудьюг тогда называли островом смерти.
— У меня батя здесь четыре месяца сидел,— сказал Толя Гулышев.— Рассказывал, когда их освободили, он домой по крыльцу на-карачках поднялся, сил не было.
