В общем, про писателя я забыла, он сидел тихо и все строчил. Кое-как вывела машину на нормальный режим, и мы еще с ним поговорили. Оказывается, он списал с «Консула» почти весь протокол, то есть наш разговор с машиной. Увидел, что чаще всего встречается ответ оператора — ромбик. Объяснила: значит, я поняла машину, выполнила ее директиву, и она может работать дальше. Но тогда, спрашивает писатель, вообще непонятно, кто кем управляет: вы машиной или она вами. Представляешь? Мы, говорю, друг дружкой управляем, в этом и состоит диалог. Ведь я могу не согласиться с машиной. Вот, к примеру, по протоколу видно, что машина просила поставить одну программу. Я ей отказала — отбила пять звездочек. А вот это, спрашивает, что такое машина сказала: «Ошибка в КБ», в конструкторском бюро, что ли? — В конечном блоке, говорю, каждая программа имеет КБ и НБ — начальный блок. Значит, машина заметила в КБ ошибку и просит исправить.
