Старый Клыч молчал. Он хорошо понимал, что Рязань обречена, помощи и вправду ждать неоткуда, и сейчас мучительно пытался найти выход, чтоб и людей спасти и сохранить, честь Рязани.
— Дозволь, мне слово сказать,— попросил сотник Иван, ставший помощником Клыча, и воевода согласно кивнул.
— Верно, подмоги ждать неоткуда,— начал Иван.— Бежать по льду Оки в неведомость, в леса — верная смерть, хотя и не сразу голод покосит. Сдать город без боя — позорно, хотя, глядишь, кого-то Бату-хан и помилует. Но те, кто и останется в живых,— будут рабами. И весь люд ослабнет духом, будет плодить подобных себе. Зачем же такому народу жить на земле? Нет, надо биться с врагом, живота не жалея! Другого не вижу. Драться!
Он обвел глазами собравшихся.
— Драться! — выкрикнул молодой сотник справа от Ивана.
— Драться! — повторил вслед за ним седобородый воин, стоявший рядом с сотником.
— Драться! Драться! — послышалось со всех сторон, и Клыч поднял руку.
Все затихли.
— Будем драться, — просто и буднично сказал воевода.
