Утром мы налегке отправляемся обследовать урочище. Лесные угодья здесь отменные, в изобилии кедр, аралия, элеутерококк — спутники-индикаторы женьшеня. На косогорах то и дело наталкиваемся на многочисленные метки на стволах кедров. Легко представить, что тут было раньше. Таежники, пользуясь дарами природы, понимали, что кладовые ее не беспредельны. Они брали только крупные корнита молодь оставляли. Но чтобы приметить место, где осталось молодое поколение женьшеня, эти люди оставляли затесы на кедрах в виде окон…
Сомнений нет: здесь где-то в зарослях прячется бесценный дар природы — женьшень. Теперь пристально осматриваем урочище. Корень может показаться в любом месте. Наблюдательность и терпение не подвели. Зорким наметанным глазом Василий Петрович обнаружил женьшень у поваленной ветром елки. Редкий обитатель уссурийской тайги выделялся среди окружавших его растений прямым, стройным фиолетовым стеблем, от которого по окружности отходили пять стеблей с нежными зубчатыми, испещренными зелеными жилками листьями, образующими зонт. От зонта кверху поднималась зеленая стрелка в виде луковицы с бутончиком ярко-красных костянок. Осторожно выкопали корень. Он был увесистый и желтый, как воск. Наш трудный путь по крутым склонам был щедро вознагражден.
