Бой начинался как-то лениво, тягуче. Видимо, гитлеровцы хотели прежде испытать нервы противника.
Вот за деревьями показалась желтобурая туша «тигра». Фашистский танк полз медленно, словно обнюхивая каждый вершок земли. Заехал за дом. Затем в просвете деревьев появился второй «тигр», третий, четвертый, пятый…
Автоматчики вопросительно оглядывались на Чесака: «Почему не стреляешь?»
Головной «тигр» был уже за ближним домом. Все сильнее слышалось его глухое урчание. Вот из-за стены показался набалдашник пушки, затем — длинный ствол, затем — массивная, срезанная под прямым углом, лобовая часть…
— Давай!— крикнул Чесак водителю.
Скользнув в темное нутро машины, он со звоном захлопнул за собой люк. «Тридцатьчетверка» рванулась вперед и, выскочив из-за угла, встала как вкопанная. До «тигра» было восемь-девять метров, не больше. Чесак поймал в перекрестие цель. Раз! Раз! Раз! Раз! Четыре подкалиберных снаряда пошли в борт неприятельской машины один за другим. Лейтенант видел, как, высекая искры, били они по «тигру»… Крепок, проклятый! Однако после четвертого попадания урчание «тигра» вдруг оборвалось и тяжелая туша замерла.
— Ура! — донеслось из окопов.
