Его самолет не знал отдыха. Неотложные дела звали Генерального конструктора в разные города страны. Летчики, на чьем попечении был самолет, шутили: «Дед становится пассажиром-миллионером».
Но где бы ни был Аркадий Дмитриевич, сердцем он всегда тянулся к своим старым товарищам, с которыми так много было связано. Едва самолет опускался на знакомом аэродроме, он пересаживался в «победу» и говорил шоферу: «Домой». Это значило — на работу, в КБ, и, научившись понимать человеческое нетерпение, шофер гнал машину на страх милиционерам.
Высокое положение Генерального конструктора не изменило Швецова. Многим, правда, казалось, что он стал замкнутым, но такое впечатление создавала его привычка немногословно, скупыми словами выражать свои мысли и говорить вслух только тогда, когда мысль окончательно сложилась.
И суровость его тоже была кажущейся. Массивная фигура, облаченная в генеральский мундир, медленная поступь, тяжелые надбровья, нависшие над внимательными глазами, — все это составляло в сущности очень доброго, нежного к людям человека. И главное — справедливого.
