Почти в центре Азии, в Саянских горах берет свои истоки могучий Енисей — одна из самых «электрических» рек мира.
Сейчас уже, наверное, не узнать, кто назвал эти горы, зажавшие Енисей в тесном русле, Дивными. Да и известны они были немногим охотникам, редким туристам и капитанам, с трудом поднимавшим сюда, вверх по быстрому и сильному течению, свои корабли… А потом пришли строители, и горы отдали свое имя городу.
Но не город прославил Дивные горы, а гидроэлектростанция. Со временем наша станция станет крупнейшей в мире, и когда ее по ошибке вместо Красноярской называют Дивногорской, а иногда и Дивной, я думаю, что это сама история пытается восстановить справедливость, потому что трудно удержаться от восхищения, когда видишь стометровую бетонную плотину, перекрывшую одну из самых могучих на земле рек.
Плотина, а вместе с нею и Дивногорск, выросли на моих глазах. И теперь, когда я пытаюсь вспомнить, как это было, на память приходят вдруг то сталактиты в плотине, то первая тропка от города к Енисею, то медведь, с изумлением оглядывающий гигантский кабельный кран.
Как рождается море
Енисей перекрыт. Все больше воды остается перед плотиной, все меньше прорывается через донные отверстия. Уже не видно верховой перемычки. Уходят под воду острова, нежно-зеленые березы. Тонут сосенки и машут ветками на прощание.
Кажется, сама весна уходит от нас под воду. И какую-то грусть наводит море, будто что-то у тебя отнимает. Еще вчера по его дну ты ходил, работал, а в плотину, которая сейчас, кажется, тонет, вложил кусочек своего сердца.
А море разливается, поднимается. Пара трясогузок невысоко от воды на водосливном щите устроила свое гнездо. Они и не думали, что их дом скоро зальет. А потом забеспокоились. Успеют ли вывести потомство?
В ветреную погоду на воде уже рождаются невиданные в этих таежных краях волны. С каждым днем волны становятся крупнее, все громче бьются о камни, все дальше выбегают на берег…
Сталактиты
Работаем на самом дне плотины, в коллекторе. На нас резиновые костюмы. Вода из моря просачивается через бетон и капает сверху. Капли стекают по стенкам трубы коллектора или собираются на потолке и падают вниз. Только уж очень большие капли висят. Протягиваю руку, чтоб столкнуть одну, а капля оказалась твердой, как бугорок на лбу молодого бычка. А, догадываюсь, сталактиты! Вода проходит через плотину, накапливается известь, и вот над нашими головами выросли каменные сосульки. А глядишь, через десятки лет туристы будут так же спускаться сюда и смотреть -на них, как мы сейчас ходим смотреть сталактиты в пещеры. И будут удивляться — не станции, а вот этим сосулькам.
Бетонная дорога солнца
Утром над котлованом и станцией долго висит светло-серый сумрак. Он обещает морозный, ясный день. Но солнце уже ходит над горизонтом низко, а наша плотина настолько поднялась, что к нам, на здание ГЭС, его лучи доходят лишь к полудню. К полудню над прораном появляется низенькая, прозрачная и несмелая радуга. Только после этого мы видим краешек солнца. Солнце катится как раз по верху плотины, не поднимаясь, не опускаясь, и кажется, что специально для него мы подняли к небу эту гигантскую бетонную дорогу.
Перемирие
На время морозы отступили. Небо покрылось редкими облаками. Сквозь них проглядывает солнце, обливает расплавленным золотом горы. режет глаза. Енисей спокоен. Он словно не обращает внимания на мороз. Но тайная война не прекращается. Как-то вдруг и в теплую ночь замерзла протока, а перед самым Новым годом успокоилось подо льдом море. Вскоре сам хозяин тайги — медведь прошел по нему на виду у всей стройки, словно проверил прочность льда, на середине пути вдруг остановился и оглядел краны, кабели, мачты и нас.
Но ниже плотины все так же темнеет бугристая холодная вода. Второй месяц уже нет больших морозов. Но они придут еще. Будут схватки и будут туманы под Енисеем, как дым над полем сражения. Пока еще наша плотина напоминает гигантскую бетонную стену, подготовленную под штукатурку,— столько на ней разной арматуры, опалубки и труб. Но со временем все лишнее уберется и станет плотина монолитной, как скала.
Первая тропа.
С вечера пошел крупный и густой снег. За ночь он засыпал ровным слоем дороги и тропинки.
Утром мальчик обрадовался ему и побежал в школу по целине так, будто ловил бабочку. Школа у мальчишки внизу, где стройуправление, и за ним шел на работу мужчина, задумавшись и не поднимая от следа глаз. А за мужчиной просеменила женщина. Она тоже торопилась, и со стороны показалось, что коротенькие ноги в валенках, путаясь в полах длинного пальто, едва поспевают за хозяйкой.
А потом вниз к Енисею в засаленной мазутом телогрейке прошел парень. Парень шел лениво, вразвалку и наслаждался чудесным зимним рассветом. Потом прошла в школу девочка в коротком пальто. Она, как балерина, шла на носках, высоко выбрасывая свои длинные ноги в белых меховых сапожках, и казалось, что она боится запачкаться о снег. А за девочкой вереницей потянулись монтажники, с ними и я. Шли мы не торопясь, перебрасываясь шутками, словечками, и под ноги, конечно, не глядели.
А когда я возвращался с работы, голодный и нетерпеливый, через поле уже была проложена торйая тропа. И я удивился: «Зачем вытоптали такую вертлявую тропку?» А потом подумал: как важно знать, что ты идешь первым. Наша Красноярская ГЭС — на Енисее первая. Следом за нами идут строители Саяно-Шушенской, Усть-Илимской, Хантайской гидроэлектростанций. Они учатся на наших ошибках, и как важно, чтобы они их не повторили, а пришли к своей цели более прямой дорогой, чем мы, впереди идущие.
На сто с лишним метров поднялась железобетонная плотина крупнейшей в мире гидроэлектростанции, перегородив одну из самых могучих на земле рек. Но Енисей, даже укрощенный, грозен и неистов. С грохотом и ревом, подобным старту гигантской космической ракеты, вырывается он из донных отверстий в плотине, поднимая в воздух сотни тонн водяной пыли.
На Красноярской станции поражает своими масштабами, размерами каждый агрегат. Двенадцать гидротурбин, каждая мощностью в полмиллиона киловатт — такие турбины изготовлены впервые в мире. А рабочие колеса к ним, одно из которых видно на снимке слева, цельные, неразборные, пришлось перевозить из Ленинграда кружным путем через Северный Ледовитый океан на специальных лихтерах. Но особенно поражают своими размерами трубы, по которым енисейская вода подводится к этим колесам. Наиболее удобнее сравнение с железнодорожным тоннелем на этот раз кажется неточным — сквозь такую трубу может смело пролететь легкий самолет.
Поражает и удивляет и сам Дивногорск, вытянувшийся невдалеке от гидростанции вдоль правого берега.
Город расположен своеобразными ступенями — каждая следующая улица выше предыдущей. А еще выше — скалы. Точно такие скалы и на противоположном берегу. Кажется, что они вырастают прямо из воды, и на трех-четырех самых высоких и труднодоступных пиках развеваются красные флаги, водруженные там строителями-верхолазами.
А тут же, рядом со скалами, шагают по Дивным горам мачты высоковольтных линий. Енисейская электроэнергия, бегущая по проводам, питает всю центральную Сибирь.
Сейчас на Красноярской ГЭС горячая пора у монтажников. Уже пущены в ход первые генераторы, готова железная дорога для судоподъемника, и недалек тот день, когда крупнейшая в мире гидроэлектростанция вступит в строй действующих. Это событие по решению строителей должно произойти в канун столетия со дня рождения В. И. Ленина.
