В 1963 году в городе-курорте Ессентуки вновь открыли краеведческий музей. Во время немецко-фашистской оккупации он был разгромлен, и все пришлось создавать заново. Много потрудились жители нашего города. По крупице собирали музей.
Тогда-то и задумались организаторы: «Придут в музей посетители. Начнут спрашивать про название города. Что отвечать? Есть семь толкований Ессентуки, но какое из них правильное – мнения расходятся».
Но почему толкований так много?
Дело в том, что на Северном Кавказе жило множество народностей. На каждом языке слово Ессентуки звучало по-разному, и объяснялось по-разному.
Вот эти переводы: тупой угол, хорошее пастбище, надежное пристанище, девять знамен, обжитое место, живой волос и живая вода.
Каждый из них можно объяснить.
В далеком прошлом на том месте, где сейчас находится город, была степь и протекала речушка, которую казаки прозвали «Кислуша». В одном месте она поворачивала на восток, образуя тупой угол. Отсюда первое толкование слова.
Тогда же в степи росла хорошая трава, и на эти прекрасные пастбища спускались с гор со своими отарами овец горцы.
Другие народности прозвали это место надежным пристанищем, конечно – для чабанов с их отарами. Ведь здесь был корм для скота и водопой.
В XIII века земли Северного Кавказа подверглись татаро-монгольскому нашествию. На том месте, где сейчас расположен город, девять их рядов (девять знамен!) устроили стоянку. Через некоторое время они ушли за главными силами на запад, оставив один отряд, чтобы закрепить за собой эти земли. Воины надолго осели здесь, появился поселок из рядов кибиток, то есть «обжитое место».
А «живой водой» назвали это место карачаевцы, которые придумали красивую легенду. В ней говорится, что вода этих мест исцелила одного горца, и он стал красивым и сильным джигитом.
Чабаны же говорят, что шерсть у овец, если они пили эту воду, становилась блестящей и шелковистой, поэтому они и называли это место –«живой волос».
Какое же из этих толкований наиболее верное?
Организаторы музея обратились в Узбекистанскую Академию наук. Она изучает восточные языки. Академик М. Е. Масон (кстати, он – частый гость у нас, на Кавказ) ответил нам: «Слово Ессентуки пришло на Северный Кавказ в XIII веке, вместе с полчищами татаро-монголов. Оно состоит из двух слов: Эссен – имя собственное, мужское; туг – прозвище: дородный, тучный. Так по всей вероятности, звали военачальника отряда татаро-монголов. Когда же здесь возник поселок, то ему дали имя этого военачальника. Эссен-туга похоронили на возвышенности, которая находится невдалеке от современного города. Этот холм долгое время называли Ессентугом. Но впоследствии название забылось. А речка, которая протекает у подножия этого холма, и сейчас носит название «Ессентучок». Решено было поискать – не осталось ли чего-нибудь от захоронения Эссен-туга, что могло бы подтвердить теорию Масона, правильность которой подтверждал также и один из старожилов города – Е. М. Жерноклеев. Это он указал место, где надо искать захоронение Эссен-туга.
Весной 1963 года наша группа выехала к холму. Осмотрели площадку. На ней там и сям небольшие холмики, по-видимому могильные. А совсем рядом со скифским курганом виднелась непонятная воронка. Края ее поднимались над площадкой на высоту около полутора метров. Вся воронка заросла травой. Особенно густой она была в центре. Здесь и решили начать предварительные поиски.
Вскоре же попался кусочек кирпича. Откуда он здесь? Может быть ребятишки занесли, играя? А вот еще малюсенький кусочек голубой глазури. Он-то и решил спор в пользу раскопок на этом месте.
Мне поручили привлечь для работы школьников. Желающих попасть в отряд археологов набралось столько, что их хватило бы на три отряда.
За работу взялись охотно и дружно. Кто вел дневник, кто копал, кто просеивал откинутую землю. Вскоре показалась кладка стены. Мы открыли угол здания. Через несколько дней сумели освободить от земли уже всю стену от угла до угла, а потом и все здание. Оно оказалось квадратным. С западной стороны его был вход, а перед ним площадка, пол которой покрыт кирпичами. На ней нас ожидала находка – осколок арабского орнамента. Покрытого голубой глазурью. А в самом здании мы увидели большую груду длинных узких кирпичиков треугольной формы, также покрытых голубой глазурью.
В этот день на раскопки приехал профессор Масон. Он объяснил, что этими кирпичами когда-то был покрыт купол мавзолея Эссен-туга.
Пол в мавзолее тоже оказался покрытым такими же кирпичами, как и площадка перед входом. Сняв их, мы углубились под пол. На глубине около метра под лопатой показалась коричневая пыль. Оказалось, что дерево. Оно пролежало в земле около семи веков и превратилось в пыль.
Похоже на то, что мы открыли ящик. А вот и контуры его… Ящик был заполнен землей. Осторожно выбирая землю совочками ножами, мы расчистили мужской скелет, лежавший на спине, с вытянутыми вдоль туловища руками. Он очень хорошо сохранился.
Антопрологический институт, куда мы обратились с запросом, ответил нам, что это был монгол, живущий в XIII – XIV веке.
Как будто все сходится. Татаро-монголы пришли сюда в XIII веке нашей эры. Этот человек, монгол, тоже жил в это время. По богатому захоронению ясно, что это не простой воин, а начальник. Нет лишь одного доказательства, что его звали Эссен-туг. Но мы не потеряли надежду, что сможем доказать и это.
